1924 год. Старовер - Тюрин Виктор Иванович - Страница 51

– Так с чего стрельба пошла? – спросил до этого молчавший третий вор.

– Да наглые они больно… – только начал я объяснять, как Ржавый перебил меня:

– Не тут. Черному все скажешь, пусть сам решает, кто прав, а кто виноват.

Спустя десять минут мы дошли до старого двухэтажного каменного дома и спустились в полуподвальное помещение. Еще на подходе я увидел вывеску «ВСТРЕЧА СТАРЫХ ДРУЗЕЙ». Сойдя вниз по ступенькам и открыв тяжелую дверь, мы попали в большой зал. С левой стороны расположилась стойка с буфетчиком, с правой стороны – столы и стулья для клиентов. В зале было не так много народа, но пустым его не назовешь. Сидели компаниями, где три, где пять и больше человек. Над потолком висел табачный дым, смешанный с запахом пива и жареного лука. Не останавливаясь, прошли через зал под внимательными взглядами половых и деловых ребят, завернули за стойку, и тут шедший впереди Ржавый открыл дверь в заднюю комнату. Двое воров, которые нас сопровождали, дальше не пошли, а остались стоять у стойки.

Задняя комната этого заведения была складом, а заодно штаб-квартирой Черного. У дальней стенки громоздились ящики и корзины. Перед ними стояли два стола с лавками, за которыми сейчас сидел Черный с тремя урками. Перед ними на столе стояли две початые бутылки самогона, стаканы и несколько тарелок с разными закусками.

– Я вроде тебя в гости не звал. Зачем ты здесь?

– У своих босяков спроси. С них спрос.

– Не с них, а с тебя, – криво улыбнулся уркаган. – Чего в ателье полез?!

– Можно, я покажу? – теперь усмехнулся я.

Воры переглянулись. Один из них, блеснув металлическими фиксами передних зубов, сказал:

– Ну, показывай, ежели что есть.

Подойдя к столу, развязал бечевку, затем развернул бумагу. Глазам воров предстали свернутые брюки и пара туфель, после чего их взгляды сошлись на мне.

– Пришел, чтобы брюки под меня подогнали. Я их на рынке купил.

– Стрелял кто тогда? – спросил меня другой вор, с костистым лицом.

Я быстро обрисовал им ситуацию и свои соображения, потом замер, в ожидании решения.

После минуты молчания, высказался вор с фиксами:

– Черный, так и та девка говорила.

– Может, так, а может, не так. Так ты, Старовер, думаешь, что это жиганы?

– Черный, они же не ваши. Так? – последовал кивок головой. – Выправка у них военная. Это раз. Обращаются они к людям, как к скоту, так что белая кость. Это два. Умеют обращаться с оружием. Это три. Отсюда вывод: бывшие офицеры. Воевали, не боятся крови. Могу даже предположить, что служили в контрразведке.

– Почему так решил?

– Больно наглые и злые.

– Ты, я смотрю, приметливый, паря. Полный расклад дал, – похвалил вор, который до этого молчал.

– Девушка, о которой тут говорили – та, из ателье? – спросил я.

– Ага. Тимоха ее сразу прихватил. Только она толком ничего не могла рассказать, поэтому за тобой послали. Выпить хочешь?

– Нет. Я пойду?

– Погоди. Тут один человечек должен прийти, может, он еще что скажет. Послушаем его, а там решим, что к чему.

– Тогда схожу поем?

– Фомке-буфетчику скажи: от меня.

Взял я себе супчика куриного и тушеного мяса с картошкой, жаренной на сале, а на третье – ягодного морса с печеньем домашней выпечки. После того как поел и со стола убрали, наступила психологическая разрядка. Меня стало клонить ко сну, глаза сами закрывались.

В этот самый миг дверь распахнулась, и по залу почти пробежал, быстро семеня ногами, невысокого роста плешивый мужичок с быстрыми глазами и суетливыми движениями. Он еще по дороге зацепил меня взглядом. Не успел он скрыться в задней комнате, как меня сразу позвали. Войдя, встал у двери.

– Не стой. Садись, Старовер.

Мужичок уже сидел за столом, я присел рядом. Снова бросил взгляд на меня, а он у него был неприятный, цепкий и колющий, затем повернулся к ворам.

– Нальете?

Ему налили половину стакана самогона. Медленно, с удовольствием, тот вытянул, выдохнул воздух, затем быстрым движением выхватил из миски соленый груздь и кинул его в рот. Прожевал, сел за стол и начал говорить:

– Легавые допросили Таиску Мордину, которая швеей там работает. Она все слышала из-за занавески. Энтот, – мужичок ткнул в мою сторону пальцем, – пришел с брюками…

Все, что он рассказал, не только подтвердило мои слова, но и дополнило их кое-какими подробностями. Оказалось, что я только ранил Сержа, потому что оба жигана сумели добраться до двери в тот момент, когда ко входу подлетела бричка, и выскочивший из нее извозчик сначала помог своим подельникам забраться, а затем птицей влетел на облучок и погнал лошадей. Милиция и солдатский патруль прибыли на место происшествия спустя пару минут, как те уехали, а еще через двадцать минут на место происшествия прибыла дежурная бригада. Начались расспросы.

– Народ сейчас перепуганный, как только раздались выстрелы, порскнул в разные стороны. Им не до того было, чтобы кого-то рассматривать. Так что тех человечков, которые там были, легавым вовек не сыскать. Мне так и шепнули, что у чертовой роты об том, что произошло, никакого понятия нет. Теперь легаши ищут портниху, которая сбежала. Это все.

Урки переглянулись, потом снова уставились на меня.

– Старовер, ты подробнее скажи: как те падлы выглядят? – спросил меня фиксатый вор.

Как мог, подробно, я описал жиганов.

– Все? – спросил я.

– Все, Старовер. У нас к тебе ничего нет. Обидно только, что не пристрелил этих сук рваных.

– Черный, деваху отпускаем?

– Пусть идет, только хвост за ней пустите. Так, на всякий случай, – подтвердил его слова Черный.

Выйдя из комнаты, я подошел к стойке и спросил Фому насчет пошивочной мастерской. Он мне подсказал, где найти небольшую мастерскую, которая, как оказалось, была расположена совсем недалеко от трактира.

– Мастерицу зовут Варвара Сергеевна. Душевный человек.

– Благодарствую.

Это был опять полуподвал. Спустившись по шести ступенькам, толкнул дверь, но только шагнул за порог, как раздался строгий женский голос:

– Я не работаю! Зайдите завтра!

Я бы так и сделал, если бы не увидел девушку из ателье. Она тихонько плакала, одновременно что-то рассказывая, сидя рядом с полной и пожилой женщиной. Женщина нахмурилась при виде меня, а девушка тихонько сказала:

– Ой. Это он.

– Да что это такое! – притворно возмутился я. – Куда ни придешь, везде знакомые лица, а со штанами никто помочь не хочет.

Женщина посмотрела на девушку, но та не высказала никаких возражений против моей особы, потом на меня и, немного поколебавшись, все же решила меня пригласить:

– Заходите. Только дверь на защелку закройте, а то опять кто-нибудь придет.

Хозяйка мастерской действительно оказалась очень душевной и весьма общительной женщиной. Первым делом она вытащила из меня подробности событий, которые ей до этого рассказала Настя.

Только теперь мне удалось толком рассмотреть девушку. Это была «тургеневская» девушка моих лет, стройная, с приятным лицом, чистая и открытая.

Варвара Сергеевна сразу поинтересовалась моим социальным статусом, а также насчет моего оружия. Я поклялся, что в жизни никого не убил, а насчет своего пистолета сказал, что выполняю обязанности кладовщика и ночного сторожа, поэтому мне начальство выдало оружие для служебной надобности. Врал много, сочно и красиво. Теперь в ход пошел папа-инженер и мама – воспитанница института благородных девиц.

Мне верили, сочувствовали и переживали. Настя перестала вздрагивать и при каждом шорохе бросать боязливые взгляды на дверь, а между делом мне починили пиджак и наконец разобрались с моими штанами. Я за ширмой переоделся, затем сложил сапоги и галифе в матерчатую сумку, которую мне дала хозяйка мастерской, при этом взяв с меня клятву обязательно ее вернуть.

Постепенно девушка оттаяла и разговорилась, так мне стало известно, что Сергей Мерцалов и Анастасия Зарецкая были обручены, потом началась Гражданская война, он воевал у Колчака, вернулся, потом снова пропал, причем надолго. Теперь опять вернулся. Вот только кое-что изменилось в их отношениях. Дело в том, что около года тому назад у них останавливался старый друг отца и рассказал, что года два назад видел Мерцалова, о котором говорили, что тот был одним из палачей в контрразведке, а спустя пару месяцев родители девушки погибли при странных обстоятельствах. После их смерти она переехала на новое место, нашла себе работу по душе, да и прошлое постепенно стало забываться, пока Серж снова не возник из небытия.