1924 год. Старовер - Тюрин Виктор Иванович - Страница 14

Я осторожно шел по селу, где дома стояли россыпью, то сбиваясь в крутые извилистые переулки, то разбредаясь по сторонам. Хотя уже стемнело, света не было ни в одном доме, но при этом я чувствовал, как сельчане приникли к окнам, глядя в щелки между занавесками, и настороженно прислушиваются к звукам. Стрельба в селе стихла, и теперь отчетливо слышались людские крики и плач на фоне истошного лая дюжины собак.

Вдруг неожиданно где-то рядом послышался приближающийся топот лошадиных копыт конного отряда. Вслед им истошно залаяла чья-то собака. Пригнувшись, я прижался боком к ближайшему забору, настороженно вслушиваясь в темноту.

«Куда? Зачем?» – невольно мелькнули в голове вопросы.

Ответы на них я получил спустя несколько минут, когда в той стороне, куда проскакали всадники, ударил револьверный выстрел, зазвенело разбитое стекло, а в ответ ударил залп из несколько винтовок. Следом раздался крик боли, потом громкая ругань и грохот. Бандиты выбивали дверь.

«Значит, все-таки местную власть вырезают, – получил я подтверждение своим догадкам. – То-то местные сидят по домам и не особо волнуются».

Снова выстрел, за ним послышались предсмертный крик и надрывный женский плач, после чего снова раздался стук копыт, теперь уже в обратном направлении. Осторожно выпрямившись, огляделся по сторонам, собираясь идти дальше, но уже в следующее мгновение замер, так как в той стороне, куда собирался идти, неожиданно залаяла собака.

«Чего псину так разобрало? Бандиты там, я здесь, а собака… А вот теперь все понятно».

Сначала послышались тихие шаги, так как стрельба к этому моменту полностью прекратилась, потом луна, вылезшая из облаков, на короткое время осветила фигуры трех идущих мужчин, только что вывернувших из-за проулка. Один из них, словно почувствовав мой взгляд, на ходу обернулся, но ничего не заметил, зато я увидел, как в его руке тускло блеснул ломик.

«Шпана местная. Видно, решили грабануть ближайший магазин под шумок. Может, и мне с ними за компанию?»

Вот не нравились мне мои штаны с дырками, разваливающиеся на ногах лапти и пустые карманы. Мне хотелось жить широко и беззаботно, как в прежней жизни. Да и кто я такой, чтобы спорить со своими желаниями?

Стоило их шагам затихнуть, как я двинулся вслед за ними. Налет бандитов ни разу не напоминал мне кадры из фильмов. Нигде ничего не пылало пламенем пожара, не кричали дико люди, которых рубили шашками, не был слышен треск выламываемых дверей. Несмотря на такое несоответствие, сложившаяся ситуация меня сильно напрягала, так как прекрасно понимал, что мне надо бояться в равной мере как бандитов, так и местных жителей. Именно поэтому мое тело на каждый неожиданный звук напрягалось, готовясь вступить в схватку, глаза выискивали потенциального врага, а уши просеивали окружающее пространство, пытаясь уловить подозрительные звуки.

Пройдя полсотни метров, я услышал хруст дерева, смешанный с металлическим скрежетом. Молодчики наконец добрались до своей цели и теперь нагло, не стесняясь, взламывали дверь. Я выглянул из-за забора близлежащего дома в тот самый момент, когда последний налетчик, торопливо входивший в широко распахнутую дверь, быстро огляделся по сторонам. Отпрянув, чтобы тот меня не засек, я успел заметить вывеску «АПТЕКА» на двухэтажном доме. Это было не совсем то, что мне надо, но выбирать было просто не из чего.

Быстро подбежал к входной двери и, взявшись за ручку, медленно потянул ее на себя, как услышал из глубины помещения матерную ругань одного из налетчиков:

– Клоп! Мать твою… Сука, дверь закрой!

Затем раздались чьи-то быстрые шаги, но только стоило кому-то схватиться за внутреннюю ручку, как я рванул дверь на себя. Бандит, не ожидавший рывка, вывалился на меня, при этом с трудом удержавшись на ногах. Я успел увидеть перед собой растерянные глаза и ломик в его руке и тут же со всей силы ударил бандита кулаком в горло. Он, вскинув руки к горлу, захрипел, в тот самый момент я вырвал из его руки фомку и снова ударил, сбивая с ног.

Бандит еще падал, когда я влетел в помещение и кинулся к следующему налетчику, освещенному керосиновой лампой, стоявшей на прилавке. Неожиданная смерть подельника и непонятно откуда взявшийся неизвестный ему мужик на секунду-другую ошеломили бандита. Когда он все же рванул из-за пояса наган, закаленный кусок металла обрушился ему на голову. Хруст височной кости бандита, проломленной ломиком, совпал с полузадушенным криком, как мне показалось в тот миг, ребенка, идущим откуда-то сверху.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Стоило бандиту рухнуть, как стонавший на полу мужчина, приподняв голову, посмотрел на меня мутными глазами:

– Там… Помогите…

Лапти сейчас сыграли положительную роль. Моих быстрых шагов почти не было слышно. Одновременно с раздавшимся новым отчаянным криком я оказался на пороге спальни. Первым, что я увидел, была лежавшая на кровати с задранным платьем девушка, с которой насильник в этот момент стаскивал кружевные панталончики. Удар лома по голове заставил бандита замереть на мгновение, потом его тело обмякло, и он осел на пол.

При виде меня девушка снова собралась закричать, но я приложил палец к губам.

– Не трону. Не кричи, – раздельно и тихо сказал я и только сейчас заметил лежавшую на полу без сознания полную женщину. – Мать? – спросил я.

Девушка только кивнула головой, не отводя от меня полных слез глаз.

– Помоги ей, – сказал я, после чего схватил бандита за шиворот и поволок к лестнице.

С трудом дотащив тело до лестницы, я скинул его вниз, но при этом взмок и устал так, словно целый день вагоны разгружал. Спустившись, снова склонился над неудавшимся насильником, констатировал, что тот жив и без сознания. Выпрямившись, огляделся. Прилавок, за ним стеклянные шкафы с пузырьками, окно, полуоткрытая входная дверь.

Сбоку раздался шорох. Ствол револьвера в то же мгновение переместился в сторону звука, но, как оказалось, это мужчина, цепляясь за стойку, старался подняться на ноги.

– Вы хозяин этого заведения?

– Я. Они… Как?

Хозяин аптеки, стоя на дрожащих ногах и опираясь на стойку, поднял на меня глаза. Еврей. Кто бы сомневался, хотя я это понял еще в спальне, глядя на мать и дочку,

– Иди и сам разбирайся, – буркнул я и тяжело пошел к двери.

Возбуждение сошло, нагрузка на организм оказалась слишком сильной, и сразу как-то разом навалилась тяжесть, сердце колотилось, ноги стали словно ватные. Захотелось присесть и прий ти в себя, но еще ничего не закончилось, поэтому я поменял ломик на револьвер и подошел сначала к окну, а потом к приоткрытой двери. Где-то там слышны плач и крики, а здесь, на улице, ни одной души, ни одного огонька в окнах. Осмотрел замок и вздохнул: тот был конкретно сломан. Мне много чего довелось видеть в той жизни, поэтому не нужно было щупать пульс или трогать сонную артерию, хватило одного быстрого взгляда на бандита, лежащего на пороге, чтобы понять – тот безнадежно мертв. Втащив труп внутрь, я закрыл дверь на хлипкий крючок.

Сверху были слышны тихие всхлипывания и невнятные голоса. Очень хотелось пить, отойдя к прилавку, пробежал глазами по шкафам, где за стеклом стояли разнокалиберные коробочки, баночки и пузырьки, потом развернулся и подошел к лежащим на полу налетчикам. Наклонившись, быстро прошелся по их карманам, но, кроме горсти патронов к револьверу, начатой пачки папирос и кисета с табаком больше ничего не нашел. Осмотрел револьвер. «Вроде рабочая машинка. Теперь пора заняться своим гардеробом», – решил я и стал присматриваться к грабителям, пытаясь определить нужный мне размер, а заодно определить качество одежды.

Только нацелился на ботинки одного из налетчиков, как раздались шаги аптекаря, спускающегося по лестнице. Я выпрямился, глядя, как он одной рукой держится за бок, другой рукой тяжело опирается на перила. Хотя кровь с его лица была смыта, при каждом шаге он кривился от боли.

Спустившись, аптекарь сначала бросил взгляд на тела, затем на дверь, потом на меня. Я усмехнулся: