СПИРИТ III (СИ) - Гудвин Макс - Страница 45

Хлопки возобновились, и девушке даже показалось, будто они зазвучали чаще. Она все стреляла и стреляла и в какой-то момент вдруг поняла, что мощность мановой стрелы не зависит от натяжения тетивы, словно магия приняла такую форму, чтобы взаимодействовать с её единственным боевым скиллом.

Вдруг, как по команде, смолкли все звуки, будто орки прочитали мысли лисодевочки и решили не погибать в бессмысленном штурме.

Эйни замерла в ожидании. Предвидение понесло её сознание над заваленной орочьими трупами лестницей, пока не достигло первого этажа, где у самого пролома в пыли и камнях должно было лежать гигантское тело богини тэварцев.

На первом этаже лежало много мертвых, однако трупа Лутик среди них почему-то не было.

Здравый смысл ошпарил Эйни словно кипятком, и она, подобно бешеной лисице с прижатыми ушами и распушенным от волнения рыжим хвостом, помчалась в смотровую, откуда всё ещё доносились хлопки переходов.

— Гель! — завопила она.

Повернувшись к ней, маг оторвался от заклинаний.

Их сознания встретились.

Эйни вбежала в комнату, где оставалось не больше десяти человек, как раз в тот момент, когда камни и кирпичная облицовка башни вылетели прочь, а часть лестницы обвалилась вместе с частью стены. В образовавшийся пролом тут же прыгнула огромная красная тень, из которой к лисодевушке уже тянулись крепкие ручищи с когтями, похожими на костяные лезвия.

Странница кувыркнулась к юным магам, не понимавшим, что происходит. Огромные лапы ударили с двух сторон, норовя одним махом разделить девушку на несколько частей.

Глава 30. Система или пантеон

От неминуемой гибели девушку спас шаг Странника, переместив её на несколько метров вперёд. Эйни повалилась на пол в углу смотровой комнаты, где среди парт и разбросанных стульев испуганно жались друг к другу маги-школьники, впереди которых твердо, словно несгибаемая и сухая сосна, стоял сам Гель Тиир.

Лучница выпустила сразу три мановые стрелы, которые светлыми линиями устремились к Лутик и, не долетев, рассыпались в воздухе белоснежными искрами, оставив после себя гаснущие яркие полосы. Возвышаясь под самый потолок и закрывая собой пролом, оставшийся вместо единственной двери, богиня оскалила в улыбке кривые выпирающие жёлтые зубы.

— А вот и ты, одна из тех, кто смеет препятствовать священной Жатве! Скажи мне, как умер мой сын? Кто нанес ему последний удар? Я хочу знать имя убийцы, когда буду смотреть в его пустующие глазницы! — словно гром, мгновенно разнеслась мысль, озвученная в головах присутствующих слегка охрипшим, низким женским голосом.

Эйни не видела смысла в разговорах с врагом, но распавшиеся в воздухе стрелы заставили её задуматься над тактикой предстоящего боя. Предательски молчавший здравый смысл и ослепленное предвидение никак не помогали в сложившийся ситуации. Тэварская богиня, тяжело дыша, скользила хищным взглядом то по Эйни, то по кучке юных магов, выглядывавших из-за спины учителя, словно выбирая, с кого ей начать. Тэварка явно чувствовала свою неуязвимость и от оружия лисодевочки, и от чар волшебника. Её когти клацали друг о друга, перебирая воздух, а чёрные длинные волосы и лоскуты платья развевались, словно от ветра, которому, конечно же, неоткуда было взяться в комнате.

Архимаг окинул горьким взглядом своих жмущихся к стене учеников, понимая, что уже не сможет никого портировать, и вдруг его осенила одна идея, нестандартная для всех, но вполне в духе символиста его уровня. Именно из-за таких вот решений их и называли двинутыми…

Что сделал бы обычный боец магического ремесла? Погиб бы в бою с богом, никого в итоге не сумев спасти, или сбежал бы в портал и до конца жизни топил бы свою совесть в вине, пока не проиграл бы самому себе и сам без чьей-либо помощи не примерил бы на шею голодную до страдающих душ дубовую верёвку. Но архимаг маленькой академии ценил свою жизнь меньше, чем полагается бывшему адепту Тирипса, и их с Эйни мысли синхронизировались, когда маг почувствовал, что Странница тоже не видит иного выхода.

«О, как же вы, Странники, всё-таки неумело используете свою силу…» — мелькнула у него мысль, однако он взял ментальное командование группой из двоих человек на себя.

Эйни уже была на ногах и, отставив левую ногу назад, встала в широкую штурмовую стойку. В тонких пальцах девушке появился целый пучок сияющих стрел.

— С тебя и начну! — наконец выбрала Лутик и шагнула к Странице.

— Ребят, дальше сами! — крикнул архимаг своим подопечным, когда Эйни отпустила натянутую тетиву.

На такой скорости никто не мог увидеть, как расщепляются и во что трансформируются лучи мановых стрел, и лишь Гель Тиир знал, какими усилиями ему дается подобное заклинание. Он был подключён к Эйни, а её питал сам Спирит. Злой жестокий враг податливо делился с ним маной, которая превращалась в разворачивающуюся сеть, скользила в воздухе, не встречая трения, а от неё к Эйни и архимагу тянулся такой же сияющий трос. Не являясь ударным заклинанием, она должна была окутать богиню, связать, лишить возможности двигаться и привязать к боевой группе, которая усилием магии и шага Странника пыталась выдернуть полную злобы богиню-мать из башни и перенести её в единственное место, где может быть уязвим бог.

Щит богини вспыхнул и заискрил.

Там, где орки поставили главный храм, всё ещё стояла ночь. Широкая лесная поляна в еловом лесу освещалась звездами и полумесяцем естественного спутника Сада. Лутик рухнула в траву и, полоснув когтями по сети, с лёгкостью распорола сияющие тросы, однако Гель Тиир, словно неистовый паук, размахивал руками, плетя вокруг нее множество других заклинаний. Одни были похожи на сети, другие — на зеркала, третьи имели форму мечей, собранных в шар рукоятями внутри и остриями наружу. Заклинания соскакивали с его пальцев и разлетались по поляне, повисая каждое на своём месте.

Эйни приземлилась на ноги и сразу же сунула руку в колчан, снова оказавшийся полным. Когда девушка взяла стрелу, пальцы обожгло. Энергия нетерпеливо дрожала и пульсировала. Можно было только представить, сколько Спирит влил туда силы.

— Сто маны каждая, — громко подумал Гель Тиир. — Если больше, то сожжёт лук или руку до костей.

Страница кивнула. Её взгляд видел и распознал разбросанные на поляне ловушки, как и должно быть в команде с магом. Одни были отражающими щитами, другие — замедляющими врага зонами, а третьи могли подбросить наступившего на них в воздух.

— Смертные! — рявкнула с презрением Лутик и ринулась к Гель Тииру, вырывая на бегу когтистыми стопами землю с целыми пучками травы. Маг направлялся куда-то в сторону, идя по самой кромке поляны, безразлично смотрел на атакующую и не предпринимал никаких действий к защите.

Эйни прицелилась в стремительную, словно ветер, красную фигуру и выстрелила. Стрела отрикошетила от защиты и улетела в тёмное небо, однако следующая была пущена не в цель, а под размашистый шаг бегущей. Взрыв прогремел, расплескивая землю, словно Лутик наступила на мину. Её нога провалилась в яму, и на какой-то миг Эйни показалось, что матерь богов наконец-то рухнет окончательно, но та кувыркнулась вперед и, оттолкнувшись, прыгнула, перелетев через все ловушки, расставленные магом.

— Чак, ты мне нужен! Лови геолокацию! — прокричала Эйни в спирит-канал.

Когда его настиг зов, Чак шёл за котом, замыкая цепь. Тоннель был идеально круглым и извилистым, с гладкими, отполированными стенами, будто тут и вправду когда-то прополз огромный червь, падкий до камней. Вокруг не было ни одного источника света, но глаза Странника видели всё словно днём. Тут, в мире маны, все излучало какой-то свой свет. Светилась их провожатая, золотым нимбом с забавной, словно бегущей строкой, светился Хелл, а больше всех сиял Мяч, казавшийся крупнее, чем обычно, и даже выше остальных. В какой-то момент Чак взглянул на свои руки. Те тоже отсвечивали иссиня-фиолетовым, а искусственно созданный им генератор маны, невидимый в материальных мирах, представлялся здесь как летящий рядом стальной ребристый шарик, чуть больше кулака, но меньше головы. Притяжение ослабло, тело казалось легким, словно не было этих лишних килограммов, набранных за время передвижения с помощью одного лишь «шага».