Контрразведка. ФСБ против ведущих разведок мира - Елизаров Анатолий - Страница 23

Оказалось, что северокорейские рабочие получали наркотики у себя на родине для последующей продажи в России — морфин, кодеин, промедол, опий-сырец. На российской территории их нелегальной деятельностью руководили находившиеся под «крышей» лесозаготовительных пунктов КНДР офицеры северокорейского Министерства государственной охраны.

С годами масштабы и уровень организации наркобизнеса из Страны Утренней Свежести в Россию возросли многократно. Подтверждением тому стала операция, проведенная контрразведчиками Тихоокеанского флота совместно с сотрудниками УВД Приморского края.

В 1994 году прибывшие для работы в СП «Монолит» граждане КНДР Цой Чен Су и Ким Ин Сол стали настойчиво искать выход на лидеров уголовного мира Владивостока. Одному из авторитетов корейцы предложили 8 килограммов героина за полмиллиона долларов и вдобавок сообщили, что заинтересованы в долгосрочном сотрудничестве. Что же касается объемов партий, то они готовы поставлять наркотики столько, «сколько нужно».

Местом сделки был выбран Дом российско-корейской дружбы на погранпереходе «Хасан-Туман-ган». Курьер дважды нелегально пересекал границу. Было очевидно, что ему обеспечивают надежное прикрытие. Однако сделка завершилась совершенно неожиданно для корейцев: вместе с товаром их задержали контрразведчики.

Северокорейцы часто используют для перевозки наркотиков поезд «Пхеньян-Москва». Так, 5 ноября 1996 года в ходе проведения пограничного досмотра на ОКПП «Хасан» в одном из купе было обнаружено около 22 килограммов опиясырца. По экспертным оценкам, стоимость партии в ценах черного рынка составляла примерно 800 тысяч долларов.

Задержанный северокорейский наркокурьер Ли Ен Сик признался, что обнаруженные наркотики принадлежат ему. Во время разбирательства он рассказал, что намеревался сбыть «товар» на рынке в Хабаровске. Контрразведчикам удалось установить, что курьер являлся старшим офицером северокорейских органов безопасности.

Спецслужбы КНДР контактируют с преступными авторитетами Приморья не только для расширения рынка сбыта наркотиков. Они пытаются решать задачи разведывательного характера. Криминальным лидерам заказывают выполнение особо щекотливых поручений — добыть секретную документацию или образец новейшего оружия. Именно через представителей организованной преступности Приморья северокорейцы пытались заполучить экземпляр автомата для подводной стрельбы.

Противостояние двух государств — Северной и Южной Кореи — накладывает свой отпечаток на работу их спецслужб. Южнокорейская разведка стремится не допустить превосходства северокорейской армии в видах вооружений.

Когда южнокорейцы узнали о попытках северян добыть автомат для подводной стрельбы, охоту за таким же экземпляром развернула в Приморье разведка Республики Корея. Криминальному авторитету предложили за приличное вознаграждение раздобыть интересующее спецслужбу оружие. Когда заказ был выполнен, стороны договорились о встрече. После завершения сделки двое корейских разведчиков и продавец, довольные друг другом, уже собирались разойтись в разные стороны, как внезапно были задержаны сотрудниками УФСБ.

Кстати, захват сотрудников спецслужб дальневосточных государств имеет одну особенность — он осуществляется достаточно жестко, ведь среди этих людей немало мастеров восточных единоборств.

Сотрудники южнокорейской разведки действовали на территории России во второй половине 90-х годов более, чем раскованно и откровенно. Наконец, терпение контрразведчиков ФСБ иссякло и руководство дало санкцию на беспрецедентную операцию. Для официального Сеула известие о задержании сотрудника посольства Республики Корея в Москве в момент совершения им действий, несовместимых с дипломатическим статусом, прозвучало словно гром среди ясного неба. Первой реакцией на событие стало выражение сожаления о том, что Москва, предварительно не проконсультировавшись с Сеулом, дала информацию о контрразведывательной операции в прессу. Однако сразу пойти на адекватные меры в Корее не решились. До выяснения всех обстоятельств дела. Факты же, сообщенные российскими СМИ, говорили сами за себя.

Вечером третьего июля 1998 года советник второго политического отдела посольства РК Чо Сун У выехал на автомобиле в сторону столичного района Строгино. Он являлся заместителем руководителя московской резидентуры политической разведки и официальным представителем Агентства по планированию национальной безопасности (АПНБ), аккредитованным при ФСБ для координации действий по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, терроризмом и организованной преступностью. Однако в этот вечер он решал совсем другие задачи, поставленные перед ним разведывательным ведомством. Около восьми часов он подъехал к одному из высотных жилых домов и скрылся в подъезде. Разведчик не подозревал, что оперативникам ФСБ было уже известно о запланированной на сегодня конспиративной встрече представителя корейской спецслужбы со своим агентом, квартира которого находится в этом доме.

Через час дипломат вышел из подъезда и тут же был остановлен группой захвата ФСБ. Задержан был и агент АПНБ — заместитель директора первого департамента Азии МИД РФ Валентин Моисеев. В течение пяти лет он исправно снабжал южнокорейскую разведку информацией конфиденциального и секретного характера, но не знал, что последнее время находится в активной разработке ФСБ и сотрудников Департамента собственной безопасности МИДа. Во время обыска на квартире и в рабочем кабинете контрразведчики обнаружили гонорар в несколько тысяч долларов, который российский дипломат получил от корейцев за тайное сотрудничество с ними.

У южнокорейского дипломата был изъят одиннадцатистраничный документ по вопросам внешней политики РФ. Возможно, сильный стресс повлиял на дальнейшее поведение иностранца, но после допроса на Лубянке он безоговорочно подписал протокол, где признавался в действиях, не совместимых с дипломатическим статусом. Хотя вполне мог бы этого и не делать.

Как и обычно в таких случаях, на Лубянку был вызван представитель посольства РК. Прибыл первый секретарь посольства Ким Ен Хван, также кадровый сотрудник АПНБ. После официального уведомления о случившемся, оба разведчика покинули здание ФСБ. В посольстве их уже ждал руководитель резидентуры Ли Сан Гу, которому Чо Сун У сообщил о своем провале. После нескольких часов совещания в Сеул ушла шифротелеграмма с информацией о досадном инциденте в Москве.

Южнокорейский дипломат был объявлен российской стороной персоной нон грата и через три дня покинул страну. Сотрудника МИД РФ поместили в изолятор Лефортово, где он начал давать показания следователям.

Разведывательные устремления китайских спецслужб в Российской Федерации имеют свою специфику. Регионально их интересы распространяются на Дальний Восток и приграничную с Россией зону, Сибирь, Уральский регион, Поволжье и, конечно же, Москву. Большое внимание уделяется Тихоокеанскому флоту.

Китайская разведка — одна из древнейших в мире. Обычно ей свойственны неторопливость и тщательность разработок. Кандидата в агенты могут обхаживать и десять, и двадцать лет и только после такого всестороннего изучения, многократных проверок приступить к вербовке. Но в 90-х годах что-то изменилось. Разведка КНР стала работать в России более широко, удачно используя прежде всего легальные методы. Например, многих ведущих ученых оборонного комплекса РФ приглашают на работу в институты и университеты Китая. Деньги им платят небольшие, зато выгода для китайцев значительна: иностранные таланты обеспечивают прогресс в военной промышленности.

Как и корейцы, китайские спецслужбы пытаются нелегально приобрести в России секретные образцы новейших вооружений и спецтехники. Сил и средств не жалеют. Иногда для приобретения одного образца оружия или прибора направляют сразу несколько агентов, которые действуют независимо друг от друга на свой страх и риск. По принципу: кому-то обязательно повезет.