Миллионы рождают власть (СИ) - Шу Алекс - Страница 72

— И ещё очень скромная, — с невинным видом добавил я.

— И это тоже, — девушка чуть улыбнулась. Похоже, наша пикировка её забавляла. Но сразу же стала серьезной.

— Чего стал на пороге, проходи, у нас мало времени, а обсудить надо многое.

Я зашел в комнату и осмотрелся. Квартирка была неказистой. Небольшая комнатка-гостиная, спартанская обстановка — маленький столик с четырьмя стульями, крохотная кухонька, отделенная стойкой от остального пространства, компактный диванчик и всё. Мебель потертая, поцарапанная, явно знавшая раньше лучшие времена.

— Что, скромно? — поинтересовалась Мадлен, внимательно наблюдавшая за мной. — Это резервный вариант, на самый крайний случай. Извини, но в других местах сейчас встречаться небезопасно. Ты пока присаживайся за стол, а я налью выпить. Тебе как раньше, мартини или выпьешь вина?

— Мартини бьянко, если можно, — попросил я.

— Окей, присаживайся пока, — пригласила внучка миллиардера.

Я уселся за стол и наблюдал за девушкой, извлекающей бокалы из шкафа, бутылку и ведерко со льдом из холодильника. Разложила кубики щипцами, подхватила фужеры и двинулась ко мне.

Бокалы медленно опустились на стол. Кубики льда глухо звякнули о стеклянную поверхность. Капельки на запотевших треугольных чашах испуганно задрожали. Через десяток секунд рядом с фужерами пристроилась тарелочка с маслинами и ломтиками лимона.

Я глотнул мартини и отставил бокал, ощущая, как обжигающий холод ледяной струйкой растекается по желудку.

Мадлен сняла очки, положила их на стол, пригубила свой бокал, и тоже чего-то ждала, задумчиво крутя тонкую стеклянную ножку.

— Ты хотела поговорить? — напомнил я. — В записке было сказано, что нам не дадут уехать.

— Это так, — кивнула девушка. — Мне удалось подслушать часть беседы Майерса и Морриса. Буквально несколько фраз, но этого хватило. Ты что-нибудь слышал о «Парнях Браунсвилля»?

— Нет, — я пожал плечами. — А кто это?

— Имя Альберт Анастасия тебе ничего не говорит?

— Говорит, — нахмурился я. — Мафиози и гангстер. Руководил так называемой «Корпорацией убийств» — организацией киллеров. Она была разгромлена, если мне не изменяет память, в сороковых годах. А самого Анастасию шлепнули в пятьдесят седьмом, вроде в парикмахерской.

— Правильно, — усмехнулась мисс Рокволд. — Только две небольшие поправочки. Первая: «Корпорацией убийств» эту организацию назвали газетчики. На самом деле в кругу гангстеров они были известны как «Парни Браунсвилля». Вторая: да часть организации была разгромлена, многих киллеров посадили или казнили, и Анастасию убили в пятьдесят седьмом, ты все верно сказал. Но часть организации уцелела и работает даже сейчас, под опекой семьи Гамбино. Им тебя заказали. Из короткого разговора я поняла, что валить тебя будут латиноамериканцы. А потом вспыхнет скандал, в вашем багаже найдут наркотики. Найдутся стукачи, которые дадут информацию, что вы хотели выйти на колумбийцев, чтобы наладить каналы в Союзе. Таким образом, вы все будете мертвы, а ваша фирма скомпрометирована.

— Вот дерьмо! — вырвалось у меня. — Ты уверена?

— Я подслушала короткий разговор Уолтера и Харольда, когда они выходили из дома, — невозмутимо пояснила внучка миллиардера. — Как и предупреждала раньше: они не собираются выпускать вас из страны. После покушения разгорится скандал, и дед ничего не сможет сделать. Более того, он разорвет все контакты с вами и сделает вид, что не имеет ничего общего с группой советских бизнесменов. Потому что не хочет, чтобы его имя связывали с торговцами наркотиками, — пояснила девушка.

— Он такой высокоморальный? — горько усмехнулся я. — Что-то ваше семейство никогда не было образцом добропорядочности и столпом христианских ценностей.

— Мораль для него ничто, — спокойно ответила Мадлен. — Деньги и власть — вот что важно. Но большие состояния делаются в тишине, вдали от газетной шумихи. Дед с удовольствием будет иметь дела хоть с людоедами, если это принесет лишний миллиард. Но сразу открестится от них, если это станет достоянием общественности. Его личный имидж, и внешняя респектабельность стоят намного дороже. Любой громкий скандал и его репутация в деловом мире, на радость конкурентам, сильно пострадает. Не говоря уже о том, что потери в деньгах будут катастрофичными.

— Я в этом и не сомневался, — я задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Спасибо что предупредила.

— Я же говорила, спасибом не отделаешься, — девушка опять пригубила мартини и поставила его на стол. — Мы — союзники, и я рассчитываю на твою помощь.

— Ты её получишь, — пообещал я. — Всё, что будет в моих скромных силах. Что-то ещё хочешь обсудить?

— Да, — посерьезнела внучка миллиардера. Из её глаз исчезли веселые искорки, лицо стало напряженным и усталым.

— Кажется, у меня осталось не так много времени, — выдохнула Мадлен. — Кольцо вокруг сжимается. Уолтер что-то подозревает. Он уже разговаривал с дедом, выдвигал предположение, что кто-то из его окружения или слуг сливает тебе информацию. Дэниэл поднял его на смех. Но тот сумел настоять на своем. Начали проверять слуг. Даже у дворецкого копались, а он, между прочим, у деда работает уже двадцать лет. Пару дней назад к нам приезжал Марк. Его пригласили переночевать. Когда он с дедом и Майерсом плавали в бассейне, псы из службы безопасности обыскали вещи федерала. Но, хвала Господу, ничего не нашли.

— Речь идет о федеральном агенте Уилсоне? — уточнил я.

— О нем, — кивнула внучка миллиардера. — Но самое поганое, безопасники обнаглели до такой степени, что даже в моей комнате побывали, что-то там искали, думали, не замечу.

— Как ты поняла, что в комнате лазили? — я весь обратился в слух, ожидая ответа.

— Джон научил, ещё в детстве, — грустно ухмыльнулась девушка. — Ему за свою карьеру в ЦРУ пришлось много побывать в разных странах. И везде проявлять меры предосторожности, ставить метки в отелях — приклеивать волоски к двери, класть монетки и другие незаметные предметы в определенных местах под грудой вещей, запоминая их положения. Как правило, их никто не замечает. И если кто-то посторонний заходил в номер, рылся в комнатах, это сразу становилось видно. Вот и я так с недавних пор поступаю. Но самое плохое, что на этой неделе специалисты несколько раз внезапно приезжали проверять особняк на подслушивающие устройства. Пока меня не поймали, но теперь получать информацию будет труднее.

— Информация нам нужна, — задумчиво протянул я. — Но ты, главное, не рискуй. Если такие дела, на время надо затаиться, прекратить активную деятельность, выждать пока они не успокоятся. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Понимаю, что дед не должен дать в обиду любимую внучку. Но даже без твоих рассказов мне хватило одной встречи с Уолтером Майерсом, чтобы понять — парень опасный психопат с манией величия и способен на всё.

— Ты правильно понимаешь, — призналась Мадлен. — Он действительно, ублюдок и псих. Ещё какой.

Внучка миллиардера взяла бокал, одним махом выпила мартини и зябко поежилась.

— Я боюсь, сильно боюсь, — призналась она. — Дед мне не поможет, если узнает, что я играла против Майерса. Это для него равносильно предательству. Он с сыном лет пять не разговаривал, из-за того, что тот вздумал перечить по одному небольшому вопросу. Их еле помирили. А сам Уолтер ещё та сволочь. Со мной может произойти что угодно, а он сделает вид, что не при делах. Такое уже бывало с другими людьми.

Девушка отвела глаза, не желая встречаться со мною взглядом. Мыслями она пребывала где-то там далеко, в своих переживаниях. Я заметил судорожно дрогнувшие тоненькие маленькие пальчики и наметившиеся тонкие круги под карими глазами.

«Мадлен действительно очень напугана. Какой бы суперменшей ни пыталась казаться, как бы ни держалась, по сути, она молоденькая хрупкая девчонка. И до смерти боится эту мразь Майерса», — понял я. — «Интересно, что он такого успел натворить, кроме убийства пса, что вызывает подобную реакцию? Надо её успокоить и подбодрить».