Чингисхан. Демон Востока (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 75

— Несмотря на юность, ты мудр, претор Эйрих Щедрый, — кивнул Ир. — Что ж, тогда отложим дары на потом.

Они успели показать ему драгоценные соболиные шкуры, доставленные из-за земель Гипербореи, что за Рифейскими горами. (2) Римляне с тамошними племенами не торгуют, но это успешно делают аланы, перепродавая ценные меха соседним племенам и народам.

— Итак, чего вы хотите? — спросил Эйрих. — Я все эти дни терялся в догадках, но ничего убедительного надумать так и не сумел.

— Мы хотим присоединиться к вашей державе, — ответил Ир. — Слышали мы, что вы принимаете новые роды в свою общность…

Эйрих попытался вспомнить о существовании вольных аланов, но не смог.

— Насколько я знаю, вы подпятны гуннам, — произнёс он полуутвердительно.

— Это было так, — не стал спорить Ир. — Но мы снялись с наших кочевий и ушли за Дунай. Руа не смог нас остановить, потому что мы заручились поддержкой Дариураша, прикрывшего наш отход своим войском.

Так как они пришли напрашиваться в пока ещё остготскую общность, условия Дариураша их не устроили и они пошли дальше. А сам гуннский претендент не стал тратить силы на отказавшиеся присоединиться аланские роды, потому что воинов, которые обязательно погибнут в ходе противостояния, лучше использовать для битв против Руы, чем тратить так бесполезно…

— Чем именно вас так прельстило присоединение к, будем откровенны, чужакам? — поинтересовался Эйрих.

— По степи ходит очень много слухов, — произнёс Ир, с философским видом посмотрев в никуда. — Говорят, что остготы устроили новый порядок, в котором нет места рейксам и каганам, но зато есть место старейшинам, вершащим судьбу всего народа сообща.

— Слухи, в кои-то веки, не врут, — усмехнулся Эйрих. — Вы, разумеется, всё выведали и вас устроили такие условия, так?

— Всё уже решено на совете родов, — кивнул главный старейшина. — Нас устраивают такие условия, поэтому мы готовы присоединиться.

— Так почему вы ждали меня, когда могли сходить в Сенат и давно уже получить одобрение? — спросил Эйрих недоуменно.

— Мой старый знакомый, старейшина Висмоут, посоветовал обратиться к тебе, — произнёс Ир.

Висмоут — это сенатор из ругов, которых Эйрих действительно поддержал исторически значимой инициативой, создавшей прецедент, позволяющий принимать совершенно не родственные роды с представительством в Сенате.

— Сейчас времена, в некотором смысле, изменились, — вздохнул Эйрих. — Почтенный Висмоут опирается на собственный опыт и действительно, я продвинул инициативу, которая позволила принимать в нашу общность неродственные роды. С тех пор уже принято семь или восемь родов из разных племён. Можно было подать прошение Сенату и вас бы уже давно поставили на ближайшую повестку… Эх…

— Выходит, что мы просто зря тратили своё время в ожидании? — спросил Ир недоуменно.

— Нет, хорошо, что вы пришли ко мне, — усмехнулся Эйрих. — Я могу избавить вас от формальностей и попросить отца, чтобы тот применил свои диктаторские полномочия, но это делать нежелательно. Тем не менее, в благодарность за щедрые дары и ваше ко мне уважение, я лично проявлю инициативу, которая повысит и без того высокие шансы на принятие вас в нашу общность.

— Нам будет очень лестно, если сам претор похлопочет о нашем принятии, — изобразил поклон старейшина Ир.

— И раз уж мы всё равно встретились, — произнёс Эйрих. — Будет неплохо поговорить о ваших воинах. Правильно ли я понимаю, что ваше войско, преимущественно, состоит из всадников, а некоторая часть из них являются конными лучниками?..

/15 октября 409 года нашей эры, Восточная Римская империя, диоцез Фракия, окрестности г. Адрианополя/

—… в связи с чем, считаю непрактичной эту идею и предлагаю провести обычное захоронение, — закончил Эйрих, сидящий перед сенаторами.

Заседание Сената проводится в большом шатре, специально сшитым для вмещения такой прорвы людей и немаленьких деревянных трибун.

Эйриху разрешили сидеть во время своего выступления, для чего у него с собой раскладной стульчик, но это исключение, вызванное перенесёнными им травмами.

— У тебя всё? — поинтересовался сенатор-председатель Дропаней, лидер партии «Сигис». (3)

Реформа Сената коснулась не только образования партий, но ещё и зарегламентировала порядок выбора председателя, ведущего заседание. До реформы всё определялось неформальным влиянием конкретных сенаторов, что частично было закреплено присуждением Торисмуду звания старшего сенатора, но теперь такая практика упразднена и председатель — это выборная должность. Голосуют за выдвинутые кандидатуры все сенаторы, открытым голосованием, а сам председатель избирается на пятьсот заседаний, то есть где-то на девять-десять месяцев.

Голосование выявило Дропанея победителем, чему немало поспособствовала большая численность его партии — тридцать девять сенаторов пожелали вступить в новое формирование, причём только половина из них являлись членами Красной фракции, а остальные из свежепринятых новичков. Большинство сенаторов, примерно три четверти, ещё не определились со своей партией, потому что все понимают, что себя надо продать подороже, а острый дефицит сторонников способствует большей уступчивости со стороны лидера. Ещё одним немаловажным фактором сенаторской неопределённости стали разброд и шатание, тот самый хаос, вносимый амбициозными сенаторами, желающими основать свою партию, но ещё не пересёкшими нижний предел в восемь членов.

— Да, — ответил Эйрих. — У меня всё.

— Тогда, на правах председателя, первым озвучу свои контраргументы, — заговорил сенатор-председатель. — Во-первых, мы уважаем рейкса Алариха и считаем, что будет честно воздать ему достойные рейкса почести. Во-вторых, решение уже фактически приведено в исполнение и отказываться от него будет проявлением непоследовательности. Ну и в-третьих — хватит считать державные деньги, лучше о своих подумай. Почтенный Торисмуд, тебе слово.

Сенатор Торисмуд возглавляет партию «Гавайрди», (4) целиком состоящую из членов Белой фракции, проявивших неожиданное единодушие в выборе стороны. Единственная фракция в Сенате, из которой не ушли сторонники. Все тридцать пять членов как были в Белой фракции, так и перешли в «Гавайрди».

— А я считаю, что в словах претора Эйриха есть смысл, — произнёс недавний, можно сказать, политический противник Эйриха. — Деньги тратятся на похороны человека, который собирался уничтожить наш народ и почти уничтожил, из-за этого, свой. Цвет визиготского воинства пал в битве при Арде — этого забывать никак нельзя, почтенные собратья. Сдвигать русло реки ради него… Нет, я считал и считаю, что это нерациональные траты для нашего не такого уж и большого бюджета. Есть и более важные дела.

Кто-то предложил уважить братский народ и похоронить Алариха традиционным для готских рейксов способом: повернуть русло подходящей речушки, по всем традициям закопать гроб бывшего правителя в речном иле, после чего вернуть русло обратно. Долго, ресурсоёмко, но зато его никто не выкопает и не осквернит.

С другой стороны, визиготы будут очень довольны, это будет символическое открытие объятий со стороны остготов, обозначающее истинную готовность к совместному существованию под светом единых целей.

Визиготских сенаторов, которыми внезапно стали старейшины родов, уже поглотила пучина коллективных заседаний, поэтому надо подождать ещё пару-тройку месяцев и их будет не отличить от общей сенаторской массы.

Эйрих предлагал насыпать курган, что всяко быстрее, чем смена русла реки, или вообще похоронить Алариха на римском кладбище, по христианскому обычаю, но сенаторов такое не устраивало. Главное, что ими движет — сделать красивый жест, который даже Эйрих не может назвать нерабочим и неэффективным, но вот обходился он в большие деньги…

Похоже, что его инициативу сегодня завернут.

— Сенатор Куруфин, тебе слово, — произнёс Дропаней.

Куруфин возглавляет партию «Фрияй», (5) насчитывающую двадцать четыре сторонника. Если сравнивать с почти что сотней сторонников Зелёной фракции, то выходит безрадостная для Куруфина картина.