Школа пластунов - Трофимов Ерофей - Страница 35

Лейтенант усадил Елисея в пролетку, запряженную мышастой кобылой, и, усевшись рядом, хлопнул сидевшего на козлах солдата по плечу, приказав:

– Погоняй, голубчик.

Спустя двадцать минут они остановились у длинного трехэтажного здания, на входе в которое стояли два караульных. Лейтенант, ткнув пальцем в повязку на своем рукаве, коротко сказал, кивая на парня:

– Этот со мной. – И решительно вошел в фойе.

В здании царила деловая суета. Офицеры перемещались по этажам, курили на лестнице и что-то бурно обсуждали, не обращая внимания на вошедших.

Лейтенант поднялся на второй этаж и, уверенно свернув в правый коридор, подвел Елисея к высокой двустворчатой двери. Толкнув створку, он вошел в приемную и, подойдя к столу, выложил перед сухощавым, жилистым мужчиной средних лет почему-то в гражданской одежде полученную записку, коротко доложив:

– По приказу господина подполковника приехавший казак доставлен.

– Благодарю вас, господин лейтенант, – вежливо улыбнулся мужчина, окинув Елисея быстрым, цепким взглядом. – Можете быть свободны. Дальше мы сами о нем позаботимся.

Козырнув, лейтенант по уставу развернулся и, удивленно посмотрев на парня, вышел. Елисей, не удержавшись, усмехнулся на эту демонстрацию знаний строевого устава. Увидев его усмешку, мужчина чуть улыбнулся в ответ и, указывая на стул, пригласил:

– Присядь пока, казак. Александр Савич пока занят. Как освободится, я доложу.

– Благодарствую, – кивнул парень и, отойдя к окну, принялся с интересом разглядывать прилегающий к зданию пейзаж.

В этой части города ему бывать не доводилось. Штаб располагался в белых кварталах, и потому заходить сюда лишний раз людям низкого сословия не рекомендовалось. Да и делать ему тут было нечего. Из-за закрытой двери послышались громкие голоса, потом что-то грохнуло и раздался стон. Елисей, автоматически схватившись за рукоять револьвера, удивленно посмотрел на мужчину, но тот, заметив его жест, только отрицательно качнул головой.

– Очередного мздоимца допрашивает, – коротко сообщил он, презрительно усмехнувшись.

– Тогда да. Лучше кулаком, – понимающе усмехнулся Елисей.

Минут через пять двое крепких солдат под руки выволокли из кабинета какого-то обмякшего мужика, и секретарь, легко поднявшись, прошел в кабинет. Спустя минуту он вышел обратно и придержал дверь открытой. Елисей, сообразив, что это приглашение, вежливым кивком поблагодарил его и, войдя в кабинет, негромко поздоровался:

– День добрый, Александр Савич.

– Здравствуй, Елисей, – улыбнулся подполковник в ответ. – Присядь. Разговор у нас долгий будет.

– Да уж, поговорить есть о чем, – вздохнул парень, устраиваясь поудобнее.

– Я так понимаю, что ты сюда со всей своей командой приехал, – начал контрразведчик.

– Так точно. Вот только многое мне в этом приказе непонятно.

– И что же тебе непонятно?

– Ну, для начала, как так получилось, что о школе моей даже в самой столице известно стало. Атаман не сообщал, он мне сам о том отписал. Вы в столице не были и рассказать о ней не могли. Да и не по вашему ведомству она. И как же тогда?

– Хороший вопрос, – вздохнул подполковник. – Но только ответа на него у меня нет.

– Еще веселее, – фыркнул Елисей. – Тогда, как так получается, что школу мою на казенный кошт перевели, а никаких бумаг на этот счет не имеется? И как тогда выходит, что директором этой школы меня назначили? Это с какой такой пьяной радости? У меня ведь ни годов, ни чина для такого звания нет. А ведь это должность дворянская. А самое главное, ни по каким бумагам школа моя не проходит. Ее даже в казачьем реестре не имеется.

– Правильные ты вопросы задаешь, Елисей. Точные, – снова вздохнул подполковник. – Да только не знаю я, что тебе ответить. Потерпи чуть. Я для этого разговора атамана вашего попросил подъехать. Вот вместе и подумаем, как все это получилось и что со всем этим делать.

– А чего тут думать? – пожал парень плечами. – По бумагам школы нет? Нет. А значит, и учеников нет. Вот и выходит, что никуда нам ехать не надо. А тот, кто все это задумал, пусть сам решает, как выкручиваться будет.

– Не получится, – качнул подполковник головой. – Не тот случай. История эта самому императору на глаза попалась. Там куча бумаг за его личной подписью. И он школой твоей лично заинтересовался. Так что ехать твоим ребятам придется.

– Погодите, Александр Савич. Какие бумаги? Я только одну видел, из канцелярии его величества. Но такие бумаги другие люди подписывают. Или я не знаю чего?

– Не знаешь. Во время войны такие документы должны быть подписаны лично императором. Школа – это не приют для инвалидов. Тут дело военное, и окончательное решение за ним.

Дверь отворилась, и секретарь, бесшумно войдя, доложил:

– Атаман, ваше благородие, как вы и просили.

– Зови, голубчик, – закивал подполковник.

Атаман казачьего воинства, войдя, чинно поздоровался со всеми и, присев к столу, грустно улыбнулся парню:

– Что, Елисей, не ждал такого исхода?

– Это не исход, Егор Лукич, это просто свинство какое-то, – фыркнул Елисей, сжимая кулаки.

– Не горячись. Тут аккуратно надобно, – вздохнул казак.

– Егор Лукич, да какое тут аккуратно, ежели мальчишек в бой гонят?! – вскипел парень. – А главное, как о школе узнали? Откуда бумаги на нее взялись? Ведь нас даже в реестре казачьем нет.

– Знаю, Елисей. Все знаю. Не было школы твоей нигде. Я по бумагам не проводил, потому как не знал, что из затеи этой получится. А теперь и не знаю, что сказать. За нас с тобой все решили. Я тут только исправить могу, чтобы бумаги этому делу соответствовали.

– Чушь какая-то, – снова фыркнул Елисей. – Додумались ведь. Меня директором. А то, что эта должность и чин дворянский, это как? И какое отношение школа пластунов, которая готовит бойцов для войск казачьих, к войскам обычным имеет? Это же ваша вотчина. Тут вы решать должны. Атаман и большой казачий круг.

– Это все верно, да только воля императорская для всех нас закон, – развел атаман руками. – А что до чина, так вон, господин подполковник сейчас все расскажет.

– Расскажу, – затушив папиросу, кивнул контрразведчик. – Вот, изволь, Елисей, – торжественно проговорил он, доставая из сейфа папку. – За свои заслуги перед отечеством, за изобретение легкой мортиры, за помощь в поимке лазутчиков вражеских, указом Его Императорского Величества, ты, Елисей Кречет, награждаешься потомственным дворянством и назначаешься директором школы пластунов, – закончил он, вручая парню папку.

– Обложили, демоны, – проворчал Елисей, огорошенный нежданными известиями.

Вот уже вторую неделю группа двигалась по дороге, которую потом, через много лет назовут Военно-грузинской. Привычно покачиваясь в седле, Елисей пытался осмыслить известия, полученные в штабе. Это казалось какой-то дикой фантасмагорией, но бумаги в кожаном тубусе с официальными печатями были реальны, как было реально и недоумение говоривших с ним офицеров. Даже видавший виды подполковник Тимофеев только растерянно крякал и без конца курил одну папиросу за другой, не находя ответов на полученные вопросы.

Сам Елисей ехал, словно пыльным мешком нахлобученный. По всему выходило, что тот, кто все это затеял, очень хорошо изучил не только имперские законы, но и неписаные правила жизни казачества. Слова парня о демонах были не просто присказкой, а констатацией факта. Ведь, по сути, человек, затеявший это дело, сделал все, чтобы вместе с якобы наградой уничтожить все, что парню удалось сделать.

Все просто. Сначала – награждение и официальное признание Елисея и всех его заслуг, а потом – отправка выученной команды на фронт, где мальчишек запросто перемелют жернова боев, а с самим парнем можно будет разобраться уже в крепости или где-то рядом с ней. Нельзя быть сильным везде, и подловить его где-то на стрельбище или при возвращении домой ночью не так и сложно.

Да, награждение потомственным дворянством в таком возрасте дело небывалое, но именно так проще всего было избавиться от всех возражений парня разом. Ведь с самого начала было понятно, что Елисей использует любую официальную или случайную лазейку, чтобы удержать ребят рядом с собой. Его отношение к мальчишкам было известно всем. Но кому все это было нужно? Зачем – понятно. Осталось выяснить, кому.