Мой любимый преступник (СИ) - Савицкая Элла - Страница 32

- Ох, как романтично! – вздыхает с противоположной стороны Вика, ненароком напоминая, что мы не одни здесь. Прячу улыбку и лезу вилкой за еще одной картошкой. Что-то я совсем потерялась. Когда Дима находится рядом, все вокруг магическим образом стирается, оставляя только его проникновенный магнетический взгляд и выветривая из головы все мысли. – Слышь, Мишань, а ты меня как добивался, помнишь?

- Конечно помню, рыба моя! – эмоционально разводит руки в стороны по жизни веселый Мишка и притягивает к себе жену, обняв ее за шею. – Я ей свинью подарил! – обращается уже к Диме, и я не могу сдержать улыбки. Сколько раз уже слышала эту историю, но каждый раз не могу не улыбаться. – Представляешь? А она послала меня. Сказала, своих две есть, девать, мол, некуда. Так я и предложил сарай расширить, чтобы трое поместились, а я перееду к ней помогать, за свиньей присматривать. Так и живем до сих пор.

Дима хмыкает так же, как и я, без стеснения расправляясь с курицей и картошкой в горшочках.

- Сарай-то хоть расширили?

- А то, как же! Завтра покажу. А на днях на рыбалочку сходим, лещика какого выудим!

- Сто лет на рыбалке не был.

- Вооот, сразу видно свой человек! – Мишина рука без колебаний тянется к бутылю и снова наполняет стопки.

Застолье продолжается, и постепенно атмосфера начинает быть совсем непринужденной. Словно и не было этих четырех лет разлуки с друзьями. Воспоминания накатывают, и истории о наших приключениях всплывают на воду. Я ловлю на губах Димы улыбку, когда ребята рассказывают о том, как мы стреляли из ружья Мишкиного дедушки по банкам.

- Так ты действительно хорошо стреляешь? – искренне удивляется, намекая на тот случай, когда я угрожала ему пистолетом. Боже, ведь если бы я тогда ранила его, то сейчас почти со стопроцентной долей вероятности не сидела бы здесь.

- Да, очень.

- Да она всех уделывала. Ворошиловский стрелок в юбке, – уже изрядно заплетающимся языком возмущается Миша и показывает Диме на бутылку, давая понять, что без бокала не будет продолжения вечера.

Интересно, почему Дима трезвый? Непонимающе смотрю на парней, и разница в их состоянии прямо бросается в лицо. Если Миша еще минут двадцать и уже будет как разморенная на солнце медуза, то Дима же вполне себе бодр. Наблюдаю, как он быстрым жестом наполняет стопку Миши, подносит к своей, стоящей позади высокой миски с салатом из овощей, наклоняет бутылку, делая вид, что наливает, отставляет её и поднимает полностью полную стопку. Что? Вот же великий маг волшебник. Мишаня даже не замечает того, что Дима не пьет. Подносит ко рту, прячет в кулаке, запрокидывает голову, словно одним глотком опустошает водку и ставит ее обратно за салатницу. Подмигивает мне, и в темноте его зрачков я вижу отчетливое объяснение отсутствию желания напиваться. Там совсем другое желание… Темное и обжигающее.

Спустя полчаса, когда голод полностью утолен, а усталость немного разбавлена и вытеснена вином, наши мужчины выходят на крыльцо курить. Проходя мимо меня, Дима наклоняется и шепчет:

- Много не пей. Я не хочу заниматься сексом со спящей красавицей!

Я замираю под воздействием его слов и чувствую, как мурашки тут же вниз по шее бегут, а живот, в который раз за день, узлом стягивает.

- Слушай, Аньк, а это ж вроде не тот парень, о котором ты говорила, - склоняется через стол Вика и подносит руку ко рту, как если бы нас кто-то мог слышать, хотя парни уже на улице.

- Не тот, - качаю головой и бросаю взгляд в небольшое окно, из которого видно сидящих на крыльце Мишу и Диму.

- Новый уже? Мать, ты что, меняешь так же часто, как баб Маня гусей?

Я прыскаю со смеха.

- Нет, это второй только, не волнуйся.

- Ну, надеюсь, последний, потому что мужик классный. А смотрит на тебя так, словно прям сожрать готов.

Снова смотрю на широкую спину Димы, и фраза «я тоже на это надеюсь» как-то сама вырисовывается в мозгу. Вроде же обычный парень. Не приторно «стильно-модный» как сейчас того требует современность. Нет. Но что-то есть в его простоте, что делает его особенным. Без понтов этих, показушного характера, мол «круче меня только яйца», он словно от природы такой. Уверенный в себе, наглый и как стена. Не сдвинешь, пока сам не захочет.

По комнатам мы расходимся спустя еще минут тридцать, когда Миша уже в состоянии той самой медузы, а Викусик тоже на подходе. Дима закрывает за нами дверь, которая просела от сырости и до конца толком не прикрывается. Идет на меня тяжелым шагом, но в самый последний момент обходит, хватает с кровати плед и одеяло, закидывает себе на плечо и берет меня за руку.

- Что? Куда мы идем? – спрашиваю шепотом, силясь понять, что происходит, но Дима не отвечает. Выходим в коридор, делаем два шага, и дощечки начинают предательски громко скрипеть.

- Б***ь, - слышу ругательство, и меня затаскивают обратно.

- Дим, что ты дела...

Не успеваю договориться, как Дима залазит на кровать, открывает окно, выглядывает наружу, оборачивается ко мне и кивает.

- Полезли.

- Что? Куда?

- За мной, Аня! – выпрыгивает из окна и протягивает вверх руки, намереваясь меня поймать. Вспомнилось, как я так же убегала от бабули с дедулей на дискотеку по ночам с Викой и еще одной нашей подружкой Ирой. Только передо мной теперь не щуплые мальчишки, топчущиеся на танцполе, а настоящий хищник, за которым я готова и сама пойти в лес лишь бы напроситься на неприятности.

Перелезаю через подоконник, свешиваю ноги из окна и отталкиваюсь, оказываюсь прямо у Димы в руках. Не успеваю опомниться, как его губы находят мои и выталкивают к пропасти над вулканом одним жадным поцелуем.

- Вот ты и попалась, заяц, - угрожающе рычит, сильно сжимая мои ягодицы. Из моего рта вылетает тихий стон, стоит ему влезть ладонями под шортики.

- Почему мы на улице? – тихо спрашиваю, оплетая крепкую шею руками и наслаждаясь тем, как его запах влияет на меня. Пряный, терпкий, без примесей одеколонов и всякой химии. Веду носом по выбритой щеке, уже сейчас готовая на всё.

- Потому что хочу трахнуть тебя так, чтобы в стенку твоим друзьям не бомбила кровать, и они не проснулись от громких криков, - о, Господи, по телу прокатывается обжигающая волна желания.

- И я хочу, - признаюсь, прикусывая его мочку уха. Дима чертыхается, быстро ставит меня на землю и подталкивает в сторону огорода.

- Быстро, Аня! Туда пошла! – ощутимо шлепает меня по ягодицам, и я взвизгиваю, направляясь к центру внушительного по размерам огорода Вики.

- Это за что?

- За то, что у меня член столбом стоит уже больше суток.

- А я что, виновата?

- Виновата, Ань, - отвечает, когда мы проходим метров пятнадцать, обхватывает запястье и разворачивает к себе. – Ты вообще во всем виновата.

Глаза успели привыкнуть к очертаниям в темноте, а яркая луна на звездном небе освещает того, кого мне хочется видеть больше всех на свете. Дима бросает на землю плед, хаотично растягивает его в разные стороны и подходит ко мне. Вскидываю голову, чтобы посмотреть ему в глаза, и с этого момента чувствую, как моя прежняя жизнь исчезает. Я не вижу его взгляд, но я его отчетливо ощущаю мурашками на коже.

- В чем я виновата? – задаю тихий вопрос, и даже руки к нему боюсь протянуть. Наверное, умом понимаю, что это тот самый порог, шагнув за который я больше не смогу вернуться обратно, к прежней жизни.

- В том, что я вот уже какой день перестал рационально мыслить. А еще в том, что хочу тебя, как помешавшийся.

Глава 26

Дима

Аня сглатывает, но так и стоит на месте, не шевелясь. Точнее, это ей, наверное, кажется, что она не шевелится. От меня же не скрывается мелкая дрожь, охватившая хрупкое беззащитное тело. То, как маленькие пальчики подрагивают, а мышцы живота нервно сокращаются.

Б***ь, вот как сейчас не сорваться? Как сделать все так, чтобы не поступить с ней как с одной из тех, которые обычно бывают на одну ночь? Мое сердце выдавливает тысячу ударов в секунду, когда понимаю, что Аня первая, на чей счет мне вообще приходят в голову такие мысли. Обычно я не задумываюсь. Но эта малышка будит какое-то дикое желание быть с ней другим.