Рассказы, изданные на бумаге. Криминал. Книга 2 (СИ) - Филичкин Александр Тимофеевич - Страница 43

— Вы видели, как проходило само интервью? — продолжил Роман свой опрос.

— Вот ещё, слушать, как мой старый павлин распускает свой хвост перед этой безродной дворняжкой? Нужно мне очень. Во время их болтовни, я даже не выходила из дома.

Я всего один раз посмотрела в окно. Увидела, что они сидят за столом на садовой лужайке и над чём-то смеются. Потом, наша охрана проводила её до ворот и на этом всё кончилось.

Должна вам сказать, — неожиданно вскинулась женщина: — что никакой чёрной розы, ей муж не дарил. На участке никогда не водилось данного сорта. Муж не любил тёмный насыщенный колер. Поэтому все растения в парке исключительно нежных и пастельных тонов.

Про чёрный цветок она всё придумала значительно позже. Чтобы самой попиариться за счёт нашей трагедии. Мол, она очень интересная штучка, а мой бедный супруг и не смог устоять перед её красотой. Влюбился в неё по самые уши и открыл все свои, самые страшные, тайны.

Совершенно уверена, не пройдёт и нескольких дней, как эта стерва устроит ещё какой-нибудь трюк. Скорее всего, начнёт выдавать какой-нибудь бред и утверждать, что всё это ей рассказал мой супруг. А в течение месяца, она сочинит и тиснет в печати толстый роман. Причём, наполнит его такой удивительной ложью, от которой мой муж перевернётся в гробу…

Роман прервал бурный поток красноречия женщины. Он попытался вернуть её в прежнее русло и задал новый вопрос: — А не могла, журналистка что-нибудь дать вашему несчастному мужу? Например, что-то бросить в бокал?

Дама ненадолго задумалась. Покачал красивой головкой и твёрдо сказала: — Он мне сам говорил, что никогда ничего не пил и не ел с репортёрами. Разговаривал с ними всегда очень коротко и за совершенно пустою столешницей. Причём, не в комнатах дома, куда он никого, кроме друзей, не пускал, а в саду, на открытой лужайке.

Близко к таким посетителям мой муж никогда не садился. Их микрофоны, всякие ручки или даже бумагу не брал. Говорил, что так очень легко отравить собеседника. Так поступали предатели со средних веков.

Чаще всего, муж отвечал журналюгам, мол, присылайте вопросы по почте, я вам немедля отвечу. И с чего это он, вдруг решил поболтать с этой ободранной кошкой? До сих пор понять не могу.

— Может быть потому, что ваш муж собирался идти на предстоящие выборы и баллотироваться в Совет Федерации или, например, в президенты? — осторожно спросил детектив.

Парня, как все его поколение, удивительно мало интересовала гонка за властью. Он не следил за претендентами на самый высокий чиновничий пост. Не читал пустые программы таких кандидатов, и не пытался кого-то выбрать из них. Все они одним миром помазаны. Делают то, за что им дают огромные деньги. А кукловодов, что сидят за кулисой мы никогда не узнаем.

Роман задал данный вопрос, чтобы понять, что же связало мужа клиентки с той журналисткой? Как-никак, она же являлась рупором, так называемой «фронды», то бишь, «оппозиции».

Можно сказать, являлась их главным «оралом», во всевозможных смыслах этого слова. Именно ей была доверена роль сперва взбудоражить, а потом и «вспахать» всю Россию. Что уже много раз случалось в нашей истории.

На последний вопрос детектива женщина ничего не ответила. То ли, не знала, о ближайших планах супруга? То ли, не хотела о них говорить? Роман чуть помолчал. Понял, что она промолчит по данному поводу, и двинулся дальше: — Вам не показалось случайно, что в последнее время, поведение мужа стало несколько странным?

Женщина только растерянно пожала плечами. Мол, всё шло, как всегда.

Роман попытался зайти с другого конца и спросил: — Как себя чувствовал муж после беседы с журналисткой в саду?

— Он был слегка утомлён. — задумчиво ответила дама и спокойно добавила: — Но не более, чем обычно в таких ситуациях. Он всегда уставал от общения с прессой. Журналюги его раздражали до последней возможности.

Мужу всегда приходилось сдерживать гнев, который в нём вызывали глупцы и нахалы. Поэтому, я не удивилась тому, что вернувшись домой, он сказал, мол, хочет прилечь на часок и сразу отправился в спальню.

— Что было потом?

Лицо женщины слегка искривилось, словно она собиралась заплакать. От подобной гримасы она даже слегка подурнела. Однако, светская дама взяла себя в руки и, почти что спокойно, продолжила свой неспешный рассказ. Правда, теперь её голос потерял мелодичность. В нём появилась небольшая надтреснутость.

— Через какое-то время, я вошла в комнату мужа. Прямо от двери я сразу увидела, что он крепко спит. Я не стала к нему подходить и сразу же вышла. Вернулась к нему через час-полтора.

Только тогда я заметила, что с ним творится что-то неладное. Он метался в сильном жару, лицо как-то странно кривилось. Его тело трясла очень крупная дрожь. Мужа корёжило, в жутких конвульсиях.

Я немедленно вызвала домашнего доктора. Через пару минут, он прибежал из своего кабинета, что расположен на половине для слуг. Врач осмотрел несчастного мужа и сразу же вызвал наш вертолёт. Он стоял на аэродроме, построенном недалеко от имения.

Пока ждали машину, терапевт позвонил в какую-то крупную столичную клинику. Связался с главным специалистом по опасным инфекциям и рассказал о симптомах, что наблюдались у мужа.

Доктору дали рекомендации по поводу оказания предварительной помощи. Тот сделал пару каких-то уколов. Корнелию стало немного полегче.

Потом прилетел вертолёт частной больницы, что находилась в центре Москвы. Санитары уложили супруга на складную каталку. Вынесли из дома на нашу лужайку и уложили в салон машины.

Мы с доктором устроились рядом и все полетели в Москву. По приезде в больницу, мужа немедля отправили в отделение реанимации. Врачи долго бегали возле него, а потом вдруг сказали, что не смогли ему хоть чем-то помочь.

Женщина протяжно вздохнула. Роман увидел, как у неё на глазах появились крупные жемчужины слёз. Она заметила взгляд детектива и отвернулась в сторону двери.

Привычным движеньем дама достал тонкий платочек из своей маленькой сумочки. Она подняла руку к лицу и промокнула солёную влагу, готовую течь по гладким щекам.

За тридцать или сорок секунд женщина уже привела себя в полный порядок. Вновь посмотрела на сыщика и грустно закончила: — Вот, пожалуй, и всё, что я знаю о смерти супруга.

Медэксперт говорит, что Корнелий погиб от несчастного случая. Якобы он укололся о что-то. Например, о колючку какой-нибудь розы. Инфекция попала в глубокую ранку. Чрезвычайно быстро размножилась и заразила всё тело супруга. Организм не смог справиться с очень опасной болезнью. Поэтому, наступила скоропостижная смерть.

Пытаясь меня успокоить, врачи сообщили, что каждый год, от подобной напасти в России гибнет до двадцати человек. Причём, смерть совершенно не смотрит, кто стоит перед ней, обычный крестьянин или глава большой корпорации?

— Мне хотелось бы осмотреть место страшной трагедии. — сказал детектив. Вспомнив предыдущее дело, где ему отказали в таком скромном желании, сыщик осторожно добавил: — Если это, конечно, возможно.

К своему удивлению Роман услышал вовсе не то, чего ожидал.

Женщина печально вздохнула и тихо сказала: — После смерти супруга, я не могу оставаться в этом отвратительном доме. Так что, в нём сейчас проживает только охрана и несколько слуг, что следят за порядком. Вот вам визитная карточка моего мажордома. Созвонитесь с ним по данному номеру и договоритесь о вашем визите.

Не веря подобной удаче, Роман облегчённо подумал: — «Наверняка, то место газона, где находился стол олигарха, снимало множество камер. Ведь репортёрша славиться своей бесшабашностью, и никому неизвестно, что можно от неё ожидать. Она могла и напасть на чиновника. Поэтому, нужно об этом спросить у заказчицы».

Ни секунды не мешкая, сыщик задал новый вопрос: — Могу я посмотреть разговор вашего мужа с той журналистской?