Позор семьи (СИ) - Васильев Владимир Анатольевич - Страница 60

— «Пакт Мухоморова-Мортира», значит… — зловеще произнес я.

Но дальше ничего говорить не стал, а просто принялся читать. А по результатам чтения, перевел взгляд на тяжело дышащего в моей руке, бледного и истекающего потом старикашку, и спросил:

— Почему именно я? Ну?

— Э-э-э… — заблеял тот. — Я не знаю! Богами клянусь, не знаю, господин Мухоморов-Мортира! Мне поручили выступить вашим регентом и подписать от вашего имени проект Пакта. И проголосовать за него. А если удастся убедить вас подписать его лично, то премию пообещали.

— А вы не подумали о том, — зловеще произнеся, — что регент может не дожить до собрания?

— Вы не можете вызвать на дуэль регента, — панически прошептал прихвостень князя Вологодского.

— Ну не могу, значит не могу, — пожал плечами я. — Зато могу свернуть вам шею.

— Я дворянин-с, — в ужасе попытался возразить тот.

— Ну подумаешь, посадят в тюрьму… Каких-то десять лет. А может лет через пять и позволят отслужить в штрафных войсках. Зато не буду замаран в таком дерьме, которое вы мне приготовили. И сомневаюсь, что я долго прожил бы после этого пакта. Так что не пытайтесь давить на совесть. Вы хотите меня подставить под смертельную охоту половины владетельных родов нашего царства, так что я имею моральное право вас убить.

— Моё убийство не даст вам оснований не участвовать в Ассамблее, хоть и заочно! — внезапно чуть успокоился крысоид. — На мое место назначат нового регента, который и подпишет за вас. Князь-то будет лично присутствовать на Ассамблее. Назначит нового хоть в последний момент, тот и проголосует. А вы сами будете в тюрьме.

Я хмыкнул и мерзавец поправился:

— Или в бегах, не могу не согласиться с вашим скепсисом. Но до приговора суда вас не лишат прав и обязанностей. А суд дело не быстрое. Так что может договоримся? Вы опасаетесь за свою жизнь? Но у меня есть полномочия предложить вам эмиграцию в безопасное место.

— Чтобы пристрелили во время бегства. Вы знаете, я вам не верю.

Тут у меня в голове забрезжила первая здравая мысль, так что я собрал бумажки, после чего двинул регенту в печень, но так чтобы не убить, конечно, и пока тот хватал ртом воздух, быстро вышел из кабинета, да и из здания.

А вот дальше я уже действовал очень стремительно. Сначала быстро приказал удивленно смотревшей на меня Лене:

— Быстро езжай в Мортиру, бери всех девчонок, и сюда. Я пока Вику разыщу.

— А потом? — удивилась бывшая шпионка.

— А потом мы поедем в магазин… А вот после… Давай! Езжай! Всем сразу расскажу. Да! И косметику вашу прихватите. Всю!

Глава 30

Уже через десять минут я разыскал в библиотеке канцелярии Вику, и пока мы шли на улицу, она мне рассказала, что успела нарыть в законах:

— Поразительно, какая я тупая, — начала с покаяния девушка. — Ведь могла догадаться, что тебе основать владетельную семью дали неспроста. Ситуация дурацкая, и давно такого не случалось, но в законах упомянуто. У тебя нет никакого поместья в Вологодском княжестве. Твоя бывшая семейка не выделила никакого участка во владение. Князь разыграл всё как по нотам, а клерки, конечно, не уследили. Когда же дошло дело до прав и обязанностей, то получилось, что ты барон не пойми где. Есть усадьба в Твери, но дал тебе титул князь Вологодский, а в Твери у него власти нет. В общем, ты вольный барон.

— Вольный?

— Почти. Обязан службой именно Тверскому Царству. Но не вассал даже моего отца, царя. Чисто формально, ты равен ему, образуя союз, составляющий царство. Впрочем, ты такой не один. Все князья, которых для удобства иногда называют «великие князья», в тех же правах. А из мелких — есть девять семей на таком положении, но все они ведут род из очень древних времен.

Я сначала не понял, как такое может получиться, а потом вспомнил, что здесь нет абсолютной монархии. Царь — это первый из равных. Но из князей, конечно. И подчинен я именно Тверскому правительству, но ни одному из владетелей. А ничего так. Мне нравится! Но нравится вообще, а не в текущей ситуации.

— Но я так и не поняла, зачем это Вологодскому князю, — добавила Вика. — Явно для голосования, которое состоится завтра, и тебе не оставили времени на раздумья. Но вот что хотят протолкнуть? Естественно, о таком не сообщают никому. Это же интриги в высших сферах.

— Можно про голосование поподробнее, — попросил я. — Сколько у кого голосов, и кто как голосует обычно.

— Хм… Есть царь. Есть три владетельных князя. Вологодский, Ярославский и Тульский. Собственно говоря, царь — это князь Тверской. Первый среди равных. Но как царь он имеет шесть голосов на собраниях Ассамблеи, а остальные трое князей по пять. Но есть еще девять мелких владетелей, у которых по одному голосу.

— Всего голосов тридцать, — усмехнулся я. — А как решения принимаются? Простым большинством?

— Да, — кивнула Вика.

— И наверняка были ситуации, когда три князя голосуют за какой-то указ или закон, а царь и девять баронов против. И получается равное количество голосов. Закон не проходит.

— Действительно. Но откуда ты знаешь?

Я только хмыкнул, потряся бумажками в руке, но решил сначала уточнить одну вещь:

— Но князей намного больше. Так? Ты же княжна Хвостовская среди прочего.

— Этот титул у меня тоже отобрали, — рассмеялась Вика. — Но ты прав. Князей много. Но в Ассамблее заседают только главы независимых родов. Четыре князя и девять бояр, хотя часть из них сыны боярские. Именно они в древности подписали договор об объединении в Тверское царство. И вот теперь ты добавился. А вот остальные владетели, даже князья, получили наделы из рук тех четырех князей, которых для удобства иногда называют великими князьями, хотя титула такого официально нет.

— Без разницы, — вздохнул я. — Главное, я понял зачем князь Вологодский дал мне независимый титул. И знают об этом только три князя. Вологодский, Ярославский и Тульский. Именно они хотят протолкнуть один закон, который назвали Пактом Мухоморова-Мортира, чтобы гнев остальных владетелей обратился на меня. Да и простых людей дворяне сумеют настроить.

— Ужас! — эмоционально выдохнула Вика. — Что за закон такой страшный?

— Да ничего неожиданного, — протянул ей бумажки я. — Почитай, а я пока на словах расскажу. Все просто как мычание. Лишить всех дворян, которые не являются независимыми, а это по сути все, кроме членов Ассамблеи, большей части прав и свобод. Запретить им держать дружины, принимать многие решения без согласования с сеньором. В общем, просто диктатура. Точнее четыре диктатуры на месте Тверского царства. Девять мелких я не считаю.

— Но это же гражданская война! — в ужасе посмотрела на меня бывшая принцесса. — Бояре не отдадут вольности просто так.

— Буча да, война нет… — пожал плечами я. — Не обязательно вводить всё сразу. Или требовать. Издать законы, а затем переманить наемных дружинников простых владетелей в дружины великих князей. Тем погибать не хочется. А дальше потихоньку прижимать к ногтю. В этом Пакте даже написано, что идеал — устройство Ниппонской и Османской империй. Там правят несколько высших вельмож. Нет абсолютной монархии, но решает всё максимум десяток человек.

— А царь что? — нахмурилась Вика.

— А он не дурак, — улыбнулся я. — Ему не улыбается получить больше власти в своем Тверском княжестве, но уже очень скоро потерять большую часть власти в царстве. Если вообще на четыре части не расколется государство. Вот он и проголосует против такого. А с царем будут солидарны мелкие члены Ассамблеи, опасающиеся сильных соседей. Голоса разделятся поровну, и закон прокатят.

— Но они ввели еще одного участника. Мелкого, отметь, потому усилили вроде как противостоящую сторону.

— Но под регентом, которого назначил князь Вологодский.

Дальше я рассказал бывшей принцессе про регента и как мне хотят помешать от него избавиться.

— Выход один, — заявила Вика. — Мы сегодня поженимся. Знаешь, я бы не хотела такого, потому что потом придется только бежать. Ты станешь слишком важной фигурой на доске интриг. Задолбают.