Позор семьи (СИ) - Васильев Владимир Анатольевич - Страница 4

-Да ничего, — покладисто ответила дриада. — Женщины главнее, конечно, и все ими хотят быть. Правят обычно княжны, но именно в нашем лесу сейчас князь. Бывает. А так-то все идут в женщины, и только кто не потянул, становятся мужчинами.

-Стоп! Что значит «становятся»? — насторожился я.

-А! Ну да… Ты же не в курсе. Мы, дриады, существа высшие, а не какие-то люди. И мы духи. До пятнадцати лет пола не имеем, как и тела. А вот потом определяемся с полом и создаем себе тело.

-Неотличимое от человеческого? — уточнил я.

-Что? — возмутилась Ива. — Это у вас тела от дриад неотличимые. А хотя… У большинства очень даже отличимые. Если видишь кого-то некрасивого, то она или он точно не дриада.

-Ну да, создавать некрасивые тела вы не желаете, — усмехнулся я.

А вот затем задумался. Если они могут создавать тела, то для шпионажа могут потерпеть и несовершенное. Но Ива, похоже, здорово пропитана идеями превосходства её расы. А может просто не сильно далекая. Хотя может они все такие? Что я знаю про дриад?

Впрочем, сейчас не до этого. Тем более что ко мне подошел один из солдат и намеренно нейтральным тоном сказал:

— Господин Мухоморов, садитесь в машину. Пора возвращаться в поместье.

Я кивнул и направился к машине, сел через предупредительно распахнутую водителем дверь на заднее сиденье и осмотрелся. Ну что сказать? Роскошный салон, отгороженный стеклом с раздвинутыми сейчас шторами от передних сидений, на которых устроились водитель и один из солдат с ружьем. На всех окнах тоже есть шторы. И есть бар, поблескивающий дорого выглядящими бутылками через стеклянную дверцу.

Машина запыхтела и плавно двинулась вперед. Но другие машины вслед не поехали, как и бронированный шагоход. Значит, поездка в целом опасности не представляет. Или Андрея Мухоморова особо не берегут? Хотя и главного из парочки мажоров вроде бы без конвоя увозили.

Глава 3

Я, стараясь сильно не вертеть головой, осматривал тёмные вечерние, или уже ночные, улицы, но ничего такого особенного не заметил. Прохожих немного, но они есть. Окна некоторых заведений светятся, а дома обычные. Каменные, этажей от трех до пяти, сильно напоминающие земной девятнадцатый век. Правда, все весьма дорогие на вид, но мы наверное в центре.

— Кто дружок Андрея, и почему ты хотела его убить? — попутно спросил я.

— Граф Игнат Грибницкий, — начала рассказ Ива. — Или боярин по-старому. Да, он уже полный граф, принявший наследство. Ваш род Мухоморовых — боковая ветвь Грибницких. А убить я этого короеда хотела за то, что он приказал вырубить рощу золотых буков, в которой обитала молодая поросль дриад нашего рода. И по незначительной причине. Видите ли, этому бобру она мешала ездить на охоту. Дорогу спрямить решил, задница короеда!

— Погибли? — сочувственно спросил я.

— Кто?

— Ну поросль ваша.

— Большинство нет. Мы их вывезли, конечно, и в другие деревья поселили. Но двое не перенесли переселение. Да, можно сказать, что двое погибли. Вдобавок золотые, или правильнее, златолистные буки для нас очень важны, и такое прощать нельзя. Но дипломатический скандал тогда замяли. Нашего князя извинения от вашего устроили, но вот мой род Голубого Листа пострадал. Но мы в опале, поэтому всем на нас начхать. Вот мать рода и отправила меня свершить месть. И в тайне от нашего князя, конечно.

— Ты крутая диверсантка?

— Что? С чего ты взял? — печально вроде как вздохнула девушка. — Я просто лишняя. При определенных обстоятельствах могла бы стать матерью рода, или боярыней по вашему. Или графиней, если желаешь. Я из старшей ветви рода. Но я… Да что уж там… Я тоже позор семьи, вот меня и отправили на смерть.

— Не сходится, — не согласился я. — Ты девушка, а у вас женский пол престижнее. Почему ты позор семьи, если девушка?

— Да именно поэтому. Мне светило мужское тело, но я всех обдурила и женское себе без спроса сделала. Потом два года почти в тундре пряталась, чтобы не выселили.

— А почему потом не выселили?

— У нас так… Если пожил год в теле одного пола, то чтобы привыкнуть к телу другого пола, потребуется лет пять. За два года уже десять. И все это время пол будет не пойми какой. Куда дальше род позорить? Вот мне и оставили женское тело.

— А тебе сколько лет?

— Двадцать. А тело мы можем создавать в пятнадцать. Вот наши три года потерпели и решили от меня избавиться, а тут и случай удобный подвернулся. Месть — дело солнцеугодное. И хотя князь будет недоволен, но другие рода только больше уважать станут. И отвертеться от такого задания нельзя. Короедам отдадут.

— Короедам?

— Ну это выражение такое. Так-то тело у нас неотличимо от вашего. В опилки рассыпается только после смерти.

Тут мы заехали во двор огромного особняка, и меня сразу проводили в мою комнату. Не успел я оглядеться в апартаментах, как в дверь постучали и внутрь просочилась служанка. Совсем молодая и в предельно короткой юбке.

-Господин, вам подать ужин? — спросила она.

Я прислушался к телу и отрицательно помотал головой.

— А кровать разобрать? — очаровательно улыбнулась девушка.

— Сам разберу, — буркнул я. — Ты мне сегодня не нужна.

Служанка сразу скисла, но коротко поклонилась и выпорхнула из комнаты.

— Ну и зачем отослал? — хихикнула в голове Ива. — Она просто подзаработать хотела. Тут у некоторых служанок очередь на тебя расписана. А Мухоморов неплохо их одаривал, он хоть и говнюк ещё тот был, но уж точно не жадный. А я бы с удовольствием посмотрела. И почувствовала. Ни разу с точки зрения парня не пробовала.

— Да ну… Мелкая она какая-то, — покачал головой я.

— Ничего подобного! Ей пятнадцать точно есть. А здесь совершеннолетие с пятнадцати. И женятся, и в армии служат.

— А почему тогда титула надо ждать до восемнадцати?

— Титул тоже наследуют в пятнадцать. Восемнадцать — это последний срок, когда наследник может принять титул, который освободился до его совершеннолетия. После этого титул передают уже другому родичу. Следующему наследнику.

— А почему Мухоморов не принял титул?

— Ха! Титул не только права, но и обязанности. Перед родом, перед князем. А он утруждаться не хотел.

— А граф Грибницкий значит утруждается?

— Нет. Но тут всё зависит от родичей. Если больше никто на титул не претендует, то можно сразу принять. А если есть другие желающие, то они при попытке вступлении в права могут возражение заявить. Как раз случай Мухоморова. У тебя есть три месяца, чтобы проявить себя, и тогда титул барона твой, - хихикнула дриада.

Я уже снял с себя украшения и распахнул шкаф, надеясь найти более строгую одежду. И первое что заметил, это явно военный мундир с надписью на шевроне «Кадетский корпус».

— А что делать со службой в пятнадцать лет, если учиться надо? — решил уточнить я.

— А ничего. Или учиться, если родичи не против, или уж служить, если титул хотят отобрать. Как в восемнадцать примешь оспариваемый титул, тогда можно уже в отставку выходить и хоть в училище поступать, хоть в университет.

Я заглянул в санузел и обнаружил там огромную ванну, душ и приличной конструкции унитаз. Но прежде чем заняться гигиеническими процедурами, волевым усилием отключил недовольную этим дриаду от органов чувств тела.

— Ты придурок стеснительный, — ворчала она. — Мне же интересно! И девчонку отослал. Сам не хочешь, дай мне попробовать. Не будь эгоистом! Мы вдвоем в этом теле сидим. И я тебе всю память прежнего хозяина готова рассказывать. А ты…

— А что я? Я тебе доступ даю к органам чувств, но не в туалете же. И к девушкам я тебя точно не подпущу.

— А к парням? — хихикнула Ива.