Клиника Вскрытие покажет или Живым вход воспрещён - 2 (СИ) - Шервинская Александра Юрьевна "Алекс" - Страница 46

- Я не собираюсь говорить против себя, - успокоил он заволновавшихся зрителей и встревоженно посмотревшего на него шамана, - просто… можно я ненадолго изменю ход церемонии?

Шаман пристально посмотрел ему в глаза и неожиданно просветлел лицом.

- Ты можешь это сделать, будущий король, - проговорил он с удивившей Дениса мягкостью, - это будет твоё прощание, верно?

Денис кивнул, а потом, сглотнув появившийся в горле ком, обратился к присутствующим.

- Простите, что, наверное, нарушаю правила, - он откашлялся и смущенно развёл руками, - но можно я скажу? Знаете, у меня раньше не было возможности обратиться вот так, ко всем сразу… И сейчас я хочу сказать, что ни разу не пожалел о том, что судьба забросила меня в этот мир. Здесь я обрёл свою любовь, - тут Денис нашёл взглядом Летицию и улыбнулся ей, - свою дочь, - Симба радостно подпрыгнула и замотала хвостом, - своих друзей, - он посмотрел на стоящих рядом Делю, Захария, Генри, Франца, Хописа, - тех, кто стал мне дорог, - Дэн обвёл взглядом всех и увидел ответные улыбки. – В прошлом мире меня ничто не держало, там у меня не было близких людей. Кроме одного… Мне жаль, что сейчас меня не видит мой отец. Я жалею, что не успел сказать ему, как он был мне дорог, как я благодарен ему за всё, что он сделал для меня. И прежде чем принять корону и навсегда привязать себя к этому миру, я хотел сказать ему спасибо… так, как умею…

Дэн повернулся к Нафане, которому Гурций шепнул пару слов, и теперь домовой держал в руках гилану.

- Пусть это неправильно, и на коронациях не принято петь, особенно будущим королям, но я всё же…

- Не нужно ничего объяснять, юный король, - неожиданно проговорила Моховая Кочка своим изумительным контральто, - просто делай то, что велит тебе твоё большое и чистое сердце.

Денис кивнул, взяв инструмент, присел прямо на верхнюю ступеньку помоста и над поляной поплыл неторопливый гитарный перебор.

- Сядем с отцом, сядем вдвоём

На крылечке до утра, до утра…

Поговорим о том, о сём…

Денис пел, а перед глазами проплывали картинки из такого уже невозвратного прошлого: вот отец улыбается ему с веранды дедовского дома, машет рукой, а он, ещё совсем маленький, гордо едет по двору на трёхколёсном велосипеде. А вот уже они с отцом идут по полю, заросшему ромашками, и разговаривают обо всём на свете. Картинка сменилась, и вот отец с неприкрытой гордостью смотрит на Дениса, который получает диплом, пусть не с отличием, но с вполне достойными результатами.

- Сядем с отцом, тихо споём

Про коня, что ходит по полям.

Сыном я был, стану отцом,

В деда лицом…

Картинки менялись, музыка звучала, и Денису казалось, нет, он был абсолютно уверен, что отец сейчас его слышит и одобряет. Ведь неважно, в каком мы мире… настоящие любовь и благодарность не знают преград и расстояний… А то, что мокрые дорожки на щеках – так это дождь, просто дождь. Небо ясное? Не важно… это дождь…

- А река течёт, и новый поворот,

И в венах кровь моя течёт,

И дедов, и отцов,

А река течёт…

А река течёт…

А река течёт…

Замерло эхо последнего аккорда, а Денис продолжал сидеть, прикрыв глаза, и не сразу понял, что над поляной по-прежнему царит полное безмолвие. Он медленно открыл глаза, встал, протянул подозрительно шмыгающему носом Нафане гилану и светло улыбнулся всем собравшимся на поляне.

- Я готов…

Гурций, сделав шаг вперёд, остановился, а Денис, вспомнив, что должен делать, подошёл к нему и опустился на одно колено, став почти одного роста с шаманом. В звенящей тишине Гурций осторожно возложил корону на голову Дениса и, повернувшись к присутствующим, воскликнул:

- Да здравствует первый Король Фуортала Дэн Ворон Цов!

Тишина лопнула, как воздушный шарик, и над поляной понеслись восторженные крики и поздравления. Денис поднялся, оглядел своих подданных и, неторопливо взойдя на помост, сел на трон. И не успел он это сделать, как тёмно-синее вечернее небо над лесом, над горами и даже над далёкой степью озарилось множеством вспышек, словно десятки маленьких молний одновременно взорвались в небе.

- Боги одобрили! – довольно пояснил Гурций. – Значит, твоё правление будет долгим и правильным, король Дэн. Ну а через месяц можно и свадьбу отпраздновать, да?

- Свадьба – это хорошо, - кивнул Денис, взглянув на Летицию, что-то оживлённо обсуждающую с девушкой Хописа Джиной и с Аделаидой, - свадьба – это правильно. А скажи, мы же можем объединить все три? Ну, нас с Летти, Генри с Делей и Хописа с Джиной?

- Совсем объединить не получится, - покачал головой Гурций, - королевская свадьба – это событие отдельное. Но я подумаю, что можно сделать, обещаю.

Последовавшие за коронацией недели были до такой степени заполнены всевозможными делами, что Денис вообще плохо понимал, на каком свете он находится. Встречи сменялись переговорами, переговоры — приёмом желающих поселиться в Фуортале, параллельно он успевал учить Захария, который занимался с удивительным старанием, и однажды Денис понял, что может со спокойной душой доверить ему все более или менее простые случаи, не требующие вмешательства Глюка.

Непросто складывались отношения и с жителями Левендота, так как не все были довольны усилением, стремительным развитием и расширением границ «лесной» стороны. Денис подумал, посоветовался с друзьями, незаметно превратившимися в советников, и принял решение о создании особой деревеньки для тех, кто хочет сотрудничать с «условно живыми» обитателями Фуортала. Место подсказали южане, с которыми после долгих выматывающих переговоров поделились землёй северные орки, у которых территорий было вдоволь. Примирение родичей было непростым и стоило всем кучу нервов. Магическую стену разрушать не стали, просто укрепив и снабдив освещением подземный переход. И теперь на месте, где совсем недавно стояли палатки и горели орочьи костры, стремительно разрасталась деревня, которая в скором времени грозила превратиться в город.

Подкочечники согласились построить для смельчаков дома, и первым, кто решил переселиться в «Новый Левендот», стал Франц Суовинг. Вслед за ним обзавелись жильём на новых землях люди-оборотни во главе с полицейским Диком, помощником Генри. Город замер в ожидании дальнейших перемен, но переломным стало решение Симеона открыть в Новом Левендоте филиал своего трактира. Посоветовавшись с Денисом и Нафаней, трактирщик скорректировал меню и форму зала, и теперь в «У Симеона» заглядывали и хищники, которых там всегда ждало парное мясо, и мелкие звери, для которых у толстячка Симеона всегда были готовы мисочки с орехами и семечками, и вампиры, которые всегда могли рассчитывать на бокал свежей крови, которую поставлял Симеону прайд Кармаха. Заправляла делами в новом трактире дочка Симеона, красотка Марта, на которую с совершенно недвусмысленным интересом всё чаще поглядывал Тауринг.

С администрацией города, который всё чаще стали называть Старым Левендотом, отношения складывались тоже непросто. Господин Салливан, смирившийся с выбором дочери, долгое время требовал от будущего зятя провести расследование по поводу бесследного исчезновения его помощника, господина Альфреда Мастерса, который в один прекрасный день вышел из дома и больше не вернулся.

Генри честно допросил всех, включая южных орков, которые с кристально честными глазами сообщили, что очень, ну вот просто очень-очень давно не видели этого, без сомнения, достойного господина. Шёл в их сторону? Ну, мало ли, кто куда ходит… Пропал? Ай-ай-ай, какая невосполнимая утрата! Почему утрата? Так если бы не так, то разве уважаемый инспектор, ой, простите, начальник полиции Фуортала, стал бы тратить своё драгоценное время?! Особенно накануне свадьбы… Непременно, вот как только что-то узнаем — сразу же сообщим! Главпризрак тоже поклялся, что если вдруг к нему попросится на проживание призрак господина Мастерса — ну а что: шёл себе по лесу, споткнулся и нечаянно упал на орочью стрелу... несколько раз, всякое случается — так вот, если вдруг такое случится, он ни за что его не примет, но господину Старку доложит. Всенепременно и обязательно!