Зомби (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 28

До меня начинает докатывать, что за поцелуй с Красавчиком я принял процесс вакцинации.

— А Красавчика зомби поранил? — спрашиваю.

— Да, ногу ему расцарапали. Я сказала тогда про свою способность. Ну он и… ну ты понял.

— Понял. Теперь понял. Он слюну твою высасывал. Молодец Красавчик.

Алена усмехнулась несмело.

— Еще раны могу залечивать. Ко мне уже несколько человек обращалось. Я их лечу, мне опыт идет.

Я только теперь удосужился глянуть на Аленину системку: третий уровень. Вон оно что, значит и так тоже можно прокачиваться.

— Прости, Ален. Я вел себя, как осел.

— Да уж. А я себе места не находила. Вроде все хорошо у нас было, а потом как отрезало… а потом я увидела тебя со Стрелкой, уж ты-то точно с ней обнимался жарко, — Алена нахмурилась и тут же улыбнулась, припоминая что-то, — Знаешь, как я удивилась, когда Стрелка ко мне подошла… и давай за тебя заступаться… а ты прям герой для нее.

— Да уж, Стрелка — она такая.

— Вить, пойдем, а? В лаборантскую…

— Пойдем.

Я тяжело поднялся из-за стола. Тут же всплыло системное сообщение про средней тяжести интоксикацию, и что через 10 мин. я снова буду как огурчик. Вот ведь осложнение какое. Теперь и не напиться как следует. В лаборантской Алена заперла изнутри дверь. Провела меня в смежную комнатку, там у нее появился старый диванчик.

— Мне парни притащили, — будто оправдываясь, пояснила Алена, когда увидела, что я разглядываю мебельную обнову, — В полный рост не вытянешься, но все ж не на полу спать.

Я уселся на диван, откинулся на тоскливо скрипнувшую пружинами спинку. Алена как обычно присела на самый краешек, так, что я видел теперь ее напряженную спину. Я провел ладонью по ее спине, а потом взял ее за плечи и притянул к себе. Диван заскрипел совсем уж жалобно.

— Черт, — ругнулся я, — Это не диван, граммофон какой-то.

Я достал и раскатал прямо перед диванчиком на полу два матраса, поверху наложил туристических пенок, расчехлил пару спальных мешок, расстелил.

— Ты позволишь? — я снял туфли с ее ног, — Прошу перебираться на почти королевское ложе.

Алена прошла босыми ступнями по импровизированной постели.

— Класс, так мягко, — она присела рядом.

Я уложил ее на спину и начал неторопливо целовать. Сначала губы, потом шею. Расстегнул одну за одной пуговки на рубашке и целовал грудь, потом живот. Даже когда стянул с нее трусики, продолжал целовать бедра и не только бедра.

— Это… это необязательно, — прошептала Алена осекающимся голосом.

Я знаю, что необязательно, но я так хочу. Стрелка меня этому научила. Доставлять удовольствие любимому человеку — тоже наслаждение.

— Витя, иди уже сюда, — взмолилась Алена тяжело дыша, — А то я этого не выдержу.

Только тогда я перестал ее целовать и… и потом раздался стук в дверь. Громкий и требовательный. Я надеялся, что стук не повторится, но он раздался снова. Еще громче, еще требовательней.

— Алена. Алена, ты здесь? — голос мужской, незнакомый, явно встревоженный.

— Что случилось? — не выдерживает Алена.

— Нужна твоя помощь… прорыв зомби в фойе… много раненых и покусанных.

— Дьявол, — Алена кинулась надевать рубашку.

— В одной рубашке не пущу, — заявляю твердо, — Где твой костюм?

Алена выкидывает из инвентаря части защитного костюма. Теперь я помогаю ей одеваться настолько быстро, насколько медленно раздевал до этого. Натягиваю на нее штаны и ботинки.

— Шлем, где твой шлем?

— Вить, у меня заколка сломалась.

— Причем здесь заколка?

— Без заколки неудобно. Волосы лучше полностью убирать под шлем.

— Слушать не желаю, напяливай.

Алена надела шлем, уже на ходу спрашиваю

— Какую заколку тебе надо?

— В форме спицы, лучше вот такой вот длины.

— А под шлем она залезет? — Алена кивает, — Найду.

В фойе разгром. Пластиковые столы и стулья разбросаны. Лужи крови. Прямо на полу лежат несколько раненых разной степени тяжести. Но зомби не видно. Людей довольно много, они возбуждены, но не более. Алена тут же подсаживается к одному из раненых с разорванным плечом.

Плюет ему прямо на рану и вчитывается во всплывшее системное оповещение. Вот она, диагностика эпохи игрового зомбокалипсиса во всей красе. Затем достает канцелярский нож и чиркает себе по запястью. Ее кровь льется прямо на рану, рана начинает зарастать прямо на глазах. Я офигеваю. Алена переходит к другому раненому, а я, чтоб не смотреть на эту кровавую медицину, подхожу к гардеробу, Кот мыкается за гардеробной решеткой, смурной и растревоженный.

— Что случилось? — спрашиваю.

— Геройствовать полезли, — фыркает по-кошачьи, — На проспект выперлись. Едва обратно заскочить успели, но на хвосте зомби притащили.

— Понятно. Идиоты еще не перевелись.

Я всматриваюсь в лица раненых и с удивлением их узнаю. Это те ребята, что заперли решетку перед моим носом. Детский сад ремню не рад. Вон и Качок тут валяется со рваной раной на ягодице. Кто-то пытался откусить его непоседливую жопу. Кстати, он последний, остальных Алена уже подлечила.

Я смотрю на Алену и мне становится тревожно. Лицо белое, ни кровинки. Сколько уже своей крови она потратила на этих придурков. Алена подходит к Качку, ее покачивает от слабости. Я подскакиваю к ней, придерживаю, помогая опуститься на колени.

— Ален, ты как? На тебе лица нет.

— Все в порядке, — шепчет слабым голосом, — На одного больного у меня сил хватит.

Я вижу, что оба ее запястья исчерканы, кровь из них еле капает. Мне страшно за нее становится, но она упорно начинает сжимать-разжимать пальцы, чтобы выжать из себя еще немного вакцины. Ее кровь покидает тело неохотно, капля за каплей соскальзывает с белого как мел запястья на рану Качка. Как только рана его полностью затворяется, Алена теряет сознание.

— Черт, — я подхватываю ее на руки, — Может кто-то ей помочь?

Через собравшуюся толпу протискивается Тролль, таща на Буксире заспанного Плюшика.

— Виктор, все нормально будет. Он поможет.

Плюшик подходит и кладет руку Алене на лоб.

— Сильное истощение, — диагностирует Плюшик и достает из инвентаря какую-то склянку.

— Что это? — я Плюшику не доверяю.

— Не кипишуй, — успокаивает меня Тролль, — Плюшик знает.

— Зелье восстановления на основе гранатового сока, — отвечает Плюшик, — Помоги ее напоить.

Пока мы вливаем в Алену зелье, Тролль продолжает объяснять:

— Плюшик у нас получил специализацию зельевара. Думаешь, он просто так на кухне все время вертится?

— Все, — Плюшик поднимается на ноги, — Полчаса отдыха и будут как новенькая.

Я все еще не верю и вчитываюсь в Аленину системку: «игрок 4 ур. Истощен, полное восстановление организма через 30 мин.» Пока Алена отрабатывала Айболита, успела взять уровень. Все. Можно выдохнуть. Беру ее на руки и отношу обратно в лаборантскую.

Кладу на постель, разглядываю лицо. На щеках проступил легкий румянец. Дышит глубоко и ровно. Раздеть ее, что ли? Она проснется голенькая, а тут я рядом. Но раздевать передумал. Как-то неправильно это без ее согласия. Пусть отдыхает. Чтоб себя не искушать, выхожу из лаборантской и прикрываю плотно дверь.

Спускаюсь в фойе. Народ разбрелся, кровь толи вытерли, толи сама развеялась. Столы и стулья снова стоят на своих местах. А угловой столик, за которым я сидел, оказывается не пострадал. Даже над почти полностью оплывшей свечкой еще колышется маленький язычок пламени. Маленький и жаркий как язычок Стрелки. И недопитая бутылка на месте. Сажусь за столик, наливаю себе стопку, и как дежавю вижу идущих ко мне Куклу с длинноногой своей подружкой.

— Мы присядем? — спрашивает Кукла.

— Садитесь, чего там, — делаю приглашающий жест. Пора уже выяснить, что хочет от меня Кукла и расставить все точки над палочками.

— Это Ириска, — представляет Кукла подружку.

— Такая же вязкая?

— Такая же сладенькая… устал? — спрашивает Кукла, изображая заботливое сочувствие.