Синий чулок особого назначения (СИ) - Бегоулова Татьяна - Страница 39

Перед замурованной дверью я негромко кашлянула, привлекая внимание, и позвала:

— Граф Форвейн. Можно вас побеспокоить?

Высунувшаяся голова сварливо ответила:

— Можно подумать, если я отвечу отказом, ты уйдешь. Что опять у тебя приключилось, шальная твоя головушка?

— Вы верно заметили, господин призрак. Приключилось. Скажите, пожалуйста, среди тех книг, которые сохранились со времен Форвейн, есть что-нибудь о нестандартной магии? Я боюсь, что могу пропустить важную информацию. Не все книги написаны разборчиво.

Призрак вылетел из стены целиком и, сложив руки на груди, завис напротив меня.

— Какая ещё нестандартная магия? Ты где таких глупостей поднабралась?

— Что значит, какая? Нестандартная магия. Ну, например, как у меня.

Призрак облетел вокруг меня и озадаченно спросил:

— А что с тобой не так? Фигурка, конечно, подкачала, я попышнее люблю. Но, в общем и целом, не дурнушка. Ничего нестандартного не вижу.

Я вздохнула: он издевается или действительно не понимает?

— Граф Форвейн, я вас о магии спрашиваю, а не о моих внешних данных.

Призрак разозлился:

— А вот нечего всякую ерунду спрашивать! Нет такой магии, понятно? Выдумала тоже, нестандартная!

— Погодите, не злитесь. Может, в ваше время она просто иначе называлась? Ну, вот как с Забытыми? Мы их Забытыми называем, а в ваше время их тёмными магами величали. Может и тут также?

Призрак сменил гнев на милость.

— Возможно. Ну и что у вас тут за нестандартная магия завелась? В чем она проявляется?

— Обычно, при этой магии проявляются способности присущие разным видам силы. И такую магию невозможно отнести к какому-то конкретному виду. Ну, вот у меня, например, если верить целителю Эриусу, в наличии магия жизни и боевая магия. Но ни той ни другой я не владею в полной мере.

— Брехня! Соединись в тебе две этих силы, и тебя разнесло бы на кусочки.

— Вот именно так и сказал господин Эриус. Но магия жизни блокирует мою боевую составляющую, и поэтому я ещё жива.

Призрак был озадачен. Он снова облетел вокруг меня, словно присматриваясь. И потом покачал головой:

— Жаль тебя, конечно. Но о таком в наше время я не слышал. Чтобы разные потоки в неполную силу, да ещё взаимоисключающие… Может, ты просто что-то не то съела и у тебя заворот кишок? А целитель невнимательно смотрел?

Я обиженно вздохнула:

— Вам бы всё шутить, граф. А я так надеялась, что найду ответ в вашей коллекции книг.

— Такого в моей коллекции точно нет. В моё время такого извращения не было.

— А ваше время, это, какое? Сколько лет вы… хм… призрак?

— Много, — раздосадовано буркнул граф, — Гораздо больше, чем хотелось бы. То есть, я вообще не собирался становиться призраком и не хотел этого. Но ради искупления вины согласился с таким… существованием. Но я не думал, что оно затянется на пару столетий и даже сверх того.

— Может, расскажете? — наглость с моей стороны, конечно, но любопытно же.

Призрак возмущенно фыркнул:

— Ещё чего! Моя жизнь — это трагедия! Чтобы я доверился какой-то нечестивице!

И исчез в стене. Поговорили, называется. Я была в растерянности. Что делать, где искать ответы на вопросы о моей магии, да и существуют ли эти ответы? Но слова графа Форвейн о том, что в его время такой напасти не было, всё-таки засели в голове. Ведь если подумать логически, просто так ничего из ниоткуда не появляется. Если изначально нестандартной магии не существовало, то почему она появилась потом? Что послужило толчком?

Призрак сказал, что он существует в таком облике больше двух столетий. А Ядвига упоминала, что замок Форфейпак стал королевской тюрьмой примерно двести лет назад. Получается, что призрак мог быть последним или предпоследним владельцем замка? И ещё что-то об искуплении вины. Думаю, Ядвиге это будет интересно. А вот меня больше интересует, что такого произошло двести лет назад, ну или немного раньше, что привело к появлению нестандартной магии? Из курса истории я что-то не припомню никаких знаковых событий в то время. Триста лет назад началось противостояние Забытых с другими магами, и следующее столетие вся история крутилась вокруг этой темы. В общем, если что-то и произошло, то в общем курсе истории об этом не упоминалось.

Ядвига не вышла к ужину. Кора отнесла поднос с тарелками в комнату дочери коменданта и на мой вопрос шепотом пояснила:

— У Ядвиги очень болезненно проходит женское недомогание. Ничего, завтра ей будет гораздо лучше. Мы с Минди уже привыкли.

Перед сном я всё-таки решила проведать подругу, спросить, не нужно ли ей чего. Ядвига выглядела бледней обычного, но в целом и общем на умирающую не походила. Я присела на край её постели и поинтересовалась самочувствием подруги. Меня заверили, что всё в порядке и волноваться не о чем.

— А почему не обратишься к целителю? Господин Эриус дал бы тебе какой-нибудь обезболивающий порошок.

Щеки Ядвиги порозовели:

— Ты что? Обращаться к мужчине с такой проблемой?

— Ядвига, Эриус в первую очередь целитель. А здесь, в глуши, нужно довольствоваться тем, что есть. В замке когда-нибудь была целитель женщина?

Ядвига кивнула:

— Да, когда мы только сюда приехали, так и было. Но потом она вышла замуж и вернулась в Чумыр. Да и зачем беспокоить господина Эриуса на ночь глядя? Завтра утром уже все пройдет.

И на этих словах лицо Ядвиги страдальчески сморщилось. Ага, пройдет к утру. А всю ночь вот так вот мучиться? Да я и сама не усну, зная, что Ядвига страдает…

— Давай, я всё-таки схожу за Эриусом? Он снимет боль, и ты уснешь. Ничего постыдного нет в обращении к целителю мужчине.

Но подруга схватила меня за руку:

— Нет, Роберта! Не надо Эриуса. Ты ведь тоже можешь снимать боль? Я знаю, можешь. И господину без памяти помогла, я от отца узнала.

Я вздохнула:

— Я могу снимать боль, но господин Эриус запретил мне это делать. Потому что я не целитель, Ядвига. Вдруг, я наврежу тебе?

Но дочь коменданта не сдавалась:

— Мы никому не скажем. А навредить мне больше, чем это сделала моя мама, уже невозможно. Роберта, ну, пожалуйста.

Ядвига просительно сложила руки и жалостно посмотрела на меня. Ну, как вот тут откажешь? Раньше я никогда даже и не задумывалась об этом. Снимала матушке головную боль. Отцу боли в пояснице. А теперь, оказывается, я не имела права этого делать, потому что моя магия нестандартная. Но, теперь-то, когда сам Эриус выяснил, что моя сила — это магия жизни, и с ней всё в порядке… А, была не была! В конце концов, ещё ни разу никому не навредила. А некоторые вон даже ночами добавки просят.

Я растерла ладони и попросила Ядвигу задрать сорочку. Приложила ладони к её животу и пустила магию. Источник боли обнаружился быстро, и моя сила принялась снимать спазмы. Но внутреннее зрение видело гораздо больше, и моё внимание привлекли черные нити, которые, казалось, изнутри пронизывали все тело Ядвиги. Я никогда ничего подобного не видела. Это было странно и пугающе. Я пригляделась и заметила, что черные ниточки едва заметно пульсируют. Там, где разливалась моя магия, ниточки бледнели, но целенаправленно я не стала на них воздействовать. Я понятия не имею, что это такое!

Когда я убрала руки, Ядвига расслабленно улыбалась.

— Спасибо, Роберта! Вот видишь, все со мной в порядке.

Мы пожелали друг дружке спокойной ночи, и я пошла к себе. Увиденное внутренним взором не давало покоя. Пусть я не целитель, но я точно знаю, что никаких черных ниточек в теле человека быть не должно! Пусть Ядвига обижается, но утром я об увиденном расскажу Эриусу. Он должен осмотреть её и назначить лечение.

Когда во сне меня снова стало затягивать в воронку, я лишь улыбнулась. Было интересно и любопытно: что я увижу на этот раз? Когда дымка рассеялась, я увидела себя посреди огромного зала. Паркетный пол под ногами натерт до блеска. Высокие арочные окна закрыты красиво задрапированными портьерами светло-лилового цвета. По периметру зала были расставлены канделябры с мягко мерцающими магическими шарами. Приятный полумрак не пугал, а слегка будоражил и волновал. Опустив взгляд вниз, я увидела на себе пышное бальное платье насыщенного изумрудного цвета. А когда оторвалась от разглядывания наряда, увидела рядом с собой Паула. На нём был черный костюм, украшенный лишь скромной серебряной вышивкой на манжетах. Он протянул мне руку и галантно поклонился. Я в растерянности посмотрела на Паула, не понимая, чего он от меня хочет.