Наемник пионерки Скворцовой 2 (СИ) - Кисличкин Михаил - Страница 12

— Ладно, мы еще кое с кем разберемся, кому чего положено, — негромко сказала Катя, вытирая лицо рукавом. — Ребята, вы же голодные все! Оставляйте рюкзаки здесь, пойдем есть в ресторан!

— Может, лучше в магазин? — спросил Леха. — Или что там у вас есть вместо него? Не пойми меня неправильно, Кать, но лучше с банкетом погодить. А то опять про полезность пытать будут… Давай возьмем что-нибудь попроще перекусить и погуляем по городу. А в ресторан попозже.

— Присоединяюсь, — сказал Толя, а Илья лишь молча кивнул головой.

— Ну, раз так… хорошо, как скажете.

Один из городских магазинов оказался здесь же, в общинном доме и воображение Ильи он не поразил. Всего в нем было два зала — один, поменьше, условно «торговый», второй, побольше, — для хранения и выдачи заказов. В торговом зале на полках стоял разнообразный товар, в основном, продукты питания. Из них не меньше половины выставленного — пакеты с саморазогревающейся готовой едой, вроде той, что бывшие наемники ели в полевых пайках пионеров. Дизайн упаковок самый простой, этикетки с надписями блеклые, изображения схематичные и невыразительные. Впрочем, есть и овощи, и полка с крупами, полка с консервацией, отделы с колбасой и рыбой, но, в общем и целом, магазин коммунаров проигрывал по оформлению и ассортименту даже маленькому сетевому магазинчику у дома Ильи в Москве. Все вроде бы есть, но в минимальном количестве и выложено без всякого желания прорекламировать и продать товар. Катя объясняла, что больший выбор не имеет смысла: в основном все заказывается горожанами из дома в системе доставки. А получают готовый заказ здесь же, во втором зале. Система доставки прямо до дома? Нет, такого в Коммунистическом Союзе нет, за исключением обслуживания полных инвалидов или особых категорий работающих. Каждый здоровый коммунар способен сам дойти ножками и взять заказ, нечего плодить лентяев. Рекламы тоже нет — зачем? У нас не общество потребления, стало быть и смысла продавать как можно больше товаров народного потребления нет. У коммунаров иные приоритеты, спускать ресурс в никуда, разгоняя спрос и предложение и превращая население в избалованных лентяев и шопоголиков никто не собирается.

Пятеро бывших наемников взяли себе в магазине два пакета с пирожками и две больших бутылки «ярославского кваса» и вышли на улицу, где, сев на скрытой за двумя раскидистыми дубами лавочке, приступили к трапезе. Перелитый во фляжку квас пился легко — прохладный, ароматный, терпкий и чуть кисловатый напиток пришелся Илье по вкусу, особенно после больничных харчей. Пирожки тоже не подкачали — при вскрытии пакета они нагрелись, а на вкус оказались мягкими и приятными, как те, что с мясом, так и те, что с луком и яйцом. Платить за продукты, естественно, не потребовалось — Катя лишь приложила свой идентификатор к датчику на выходе.

— Напрасно вы забиваете на потребление, — заметил Леха с набитым ртом. — СССР сгубил дефицит и очереди.

— Никто на них не «забивает», — продолжала объяснять Катя. — Очередей у нас нет, ты сам видел. Очередь — это зло, как любое воровство!

— А что воруют? — поинтересовалась Ника.

— Личное время коммунара. Которое он может потратить на работу, отдых или саморазвитие, а вынужден тратить на чужое разгильдяйство и неумение наладить процесс.

— И дефицита у них на самом деле нет, — подал голос Толя, взяв очередной пирожок. — Ты просто не видел, что такое настоящий дефицит, Леха.

— Вы недооцениваете стремление человека к роскоши и к тому, что ему не доступно, — не согласился «эльф». — А если я, например, захочу черной икры и севрюжину с хреном, а?

— То ты ее закажешь и получишь в пункте доставки, — вздохнула Катя. — Вместе с большим штрафом по социальному долгу, который придется отрабатывать. Если, конечно, у тебя хватит полезности заказывать роскошные товары из красной категории. У меня вот ее в гостинице не хватило… Если кто-то очень хочет чего-то роскошного и особенного, то должен иметь возможность получить объект своей мечты. А потом сполна вернуть обществу затраченный на его желание ресурс. Мы понимаем, что человек несовершенен, а потребление и развлечения ему необходимы, но мы не собираемся ставить их во главу угла и строить им роскошные храмыкак вы. И вообще, придавать этому столько значения. Коммунар живет не для того, чтобы только есть, пить и развлекаться.

— А разве мы строим такие храмы? — прищурился Леха.

— А что такое, по-твоему, ваши торговые центры? Разве это не они?

— Гм… хорошо, а для чего живет коммунар?

— Для того, чтобы быть полезным людям и выполнить свое предназначение.

— Ок, понял, — кивнул Леха. — Замнем пока тему, Кать, а то ты уже коммунистические проповеди читать начала. Смотри, вон тот мужик, кажется, к нам направляется.

Одетый в черный с красными и серебристыми вставками комбинезон мужик явно шел к их скамейке. Илья заметил, что коммунары вообще любили комбинезоны или одежду, смахивающую покроем на военную или рабочую униформу. Большинство прохожих были одеты неярко и практично, даже молодые девушки, у которых приталенные комбинезоны или курточки с брючками были поярче и подчеркивали фигуру, но оставляли тело закрытым даже в теплый майский день. Но этот мужчина выделялся из них — широкоплечий, высокий, подтянутый, с симпатичным лицом, хотя и немолодой — на лбу и возле глаз уже успели проявиться морщины. В его твердой походке явно чувствовалась военная выправка.

— Добрый день иномиряне! — без обиняков сказал он, оказавшись перед сидевшими на лавочке людьми Мелькора. — Приятного аппетита. Едва вас нашел, вы неплохо спрятались. Можно я присяду рядом?

— Здравствуйте увгар, — серьезно ответила Катя. — Садитесь. Вы нас знаете?

— Конечно, — улыбнулся мужик, присаживаясь на противоположную лавочку — Правда, заочно.

— Пирожок будешь? — спросил коммунара Леха. — А то мы тут трапезничаем…

— Не откажусь.

— Держи, — протянул угощение «эльф». — А вы кто такой, уважаемый? И по какому делу тут?

— Я? Позвольте представиться: Таволга Александр Тимофеевич. Звание — полковник, место службы — отдел специальных операций Движения за Оборону и Безопасность Союза.

— Опа…, - Леха аккуратно поставил на лавочку недопитую бутылку с квасом. — Кажется, мы попали, народ. По нашу душу приехали…

— Что вы? Никаких проблем, — мужик прямо-таки излучал дружелюбие. — Вы в увольнительной, имеете право отдыхать. Я просто решил с вами познакомиться заранее. В неформальной обстановке, так сказать. Дело в том, что я буду с вами работать на полигоне Онега-2. А еще мне и моим парням придется отправляться в «пузырь» к Мелькору, вместо пионерского спецназа.

— Как так? — удивился Илья. — Почему вы, а не люди Вожатой?

— Потому что пионеры облажались! — улыбка сползла с лица полковника, как будто ее и не было. — Извините, Екатерина Сергеевна, но это так, — жестко сказал он вскинувшейся было с места Кате. — А еще они взяли слишком много власти и полномочий в свои руки, но не смогли выполнить своих обещаний Исполнительному Комитету. Теперь им придется подвинуться и пустить в проект тех, кто поможет им справиться с задачей.

— Честно сказать, я этому не рада, — серьезно сказала Катя. — Оборонщики хотят уничтожить Мелькора. И вы меня топили в карантине, обвинив в том, что я не смогла уничтожить пузырь.

— Все течет, все меняется, — усмехнулся полковник. — Я лично вас ни в чем не обвинял и нигде не топил. Наоборот, я считаю, что вы на своем месте сделали все, что смогли и даже больше того. И задача уничтожить Мелькора на сегодняшний день уже не актуальна. Наоборот, мы хотим ему помочь. Поверьте, армейские специалисты ребята толковые и не такие самоуверенные снобы, как пионерский спецназ. Мы попроще. Если не секрет, вы уже где-то остановились?

— В общинном доме, — ответил Илья.

— И как вам наш мир? Нравится?

— Прикольно тут у вас, — заметил Леха. — Только полезность эта везде… Даже нормальный номер в гостинице нельзя снять, набились в одну комнату как сельди в бочку!