Игры сердца (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 38

— Это отстой, Майк, — прошептала я, хотя и преуменьшила, потому что не в силах была подобрать слова, чтобы назвать то, что с ним произошло, подходящим словом.

— Да, так и было, — мгновенно ответил он. — И вся эта история наложила на меня своеобразный отпечаток. За последнее время я точно понял, что со своей бывшей не живу мечтой, по крайней мере той ее частью, которая спала со мной в моей постели. Но все остальное, то, что я зарабатывал, то, что обеспечивал детей, это сходилось с моей мечтой и моими желаниями. А все остальное исчезло — красивый дом с большим двором и деревьями вокруг, и к тому времени, когда я снова смогу им это предоставить, они уже уедут учиться в институт, так что моя мечта испарилась.

— Мне жаль. — Все еще шептала я, мне было, действительно, жаль. На самом деле. Все выглядело, да и его жизнь была более чем отстойной все это время. Я просто не знала, что может быть больше, чем такой отстой.

— Мне тоже. Это отстой — потерять свою мечту. Но потом я встретил Вай и меня осенило, что у меня может быть шанс с другой женщиной, с которой я хотел бы просыпаться по утрам, но этот шанс я тоже потерял. Самое дерьмовое было то, что я знал, что проиграю, даже когда сделал шаг, но я все равно решил попробовать, рискнуть, потому что ее обещание было таким чертовски сладким, что я не мог остановиться. Я и не остановился. Я завязал с ней отношения с широко открытыми глазами, играя в игры за ее сердце. Я проиграл. Теперь она замужем за другим мужчиной и рожает ему детей. И это задело.

Я понимала, что это может очень сильно задеть. Я это осознавала. Потому что знала только ту малость, что он рассказал, но меня его рассказ тоже задел.

— Майк, — тихо произнесла я.

— Итак, всего несколько недель назад, когда я был на похоронах своего друга, внезапно оказался с женщиной, чье обещание такое чертовски милое, отчего теперь Вай, красивая, веселая и добрая кажется чем-то несущественным, зря потраченным временем. Но я не мог забыть через что мне пришло пройти, ни на одну гребаную секунду. Я искал все возможные причины, чтобы доказать самому себе, что ты не та, за кого себя выдаешь. Я искал любую причину, чтобы отдалиться, быть настороже. И мне удалось проделать отличную работу в этом направлении, когда я их нашел. Это дерьмовые причины. Я этого не знал, но так оно было. И чтобы защитить себя, я поступил эгоистично, бросил все эти гребаные причины тебе в лицо, ранив, заставив убежать от меня.

Я закрыла глаза.

— Посмотри на меня, Дасти, — приказал он.

Я открыла глаза.

— В течение нескольких недель, каждый день, десять раз за день, я прокручивал в голове дерьмо, которое тебе наговорил, и каждый день, десять раз за день, твои слова возвращались ко мне, и я сожалею обо всем. Я не жалею, что женился на Одри, потому что тогда бы у меня не было Ноу и Рис. Я не жалею, что познакомился с Вай, потому что она хорошая женщина, она все еще где-то есть в моей жизни, и мне нравится, что она была в моей жизни. Я оглядываюсь назад на свою жизнь и не жалею ни о чем, что сделал, кроме того субботнего дня и тех слов, которые сказал тебе.

Это было потрясающе. Огромно. Ошеломляюще.

Все его слова ошеломляли.

— Я не знаю, что сказать, — прошептала я.

— Плохая новость для тебя заключается в том, что тебе не нужно ничего говорить. Ты права, я пришел к тебе, чтобы исправить те ошибки, и я их исправлю, Ангел. Ты сказала мне, что у меня был уже последний шанс, но я не приму такого ответа. Если ты сейчас скажешь мне, что моих объяснений недостаточно, и ты хочешь, чтобы я ушел, я не уйду. Я не сдамся. Я все еще могу осуществить ту половину своей мечты, и каждый знак, который показывает мне судьба, кричит, что эта мечта стоит передо мной в моих руках прямо сейчас, и я не хочу в девяносто лет, оглядываясь на свою жизнь, сожалеть, что отказался тогда от своей мечты.

Именно тогда я осознала, что тяжело дышу.

Поэтому с трудом выдавила из себя:

— Майк, ты не хочешь детей. Я хочу. Очень много. Я не собираюсь…

Он прервал меня вопросом:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Сколько ты хочешь?

Я моргнула и спросила:

— Что?

— Сколько детей ты хочешь?

— Идеально, двоих. Но я согласна и на одного.

— Если все получится, у нас будут прекрасные дети.

Именно тогда я поняла, что вообще не дышу.

С усилием выдавила:

— Ты серьезно?

— А ты серьезно хочешь детей? — ответил он вопросом на вопрос.

Я кивнула.

— Тогда да.

— Но как ты можешь вдруг взять и передумать? — Поинтересовалась я.

— Дорогая, ты сбежала от меня почти три недели назад. Это было не «просто так». Мечты не сбываются, и все тут. Их нужно подкармливать и поддерживать в них жизнь. И если дети способны исполнить твою мечту, было бы совсем отстойно не дать тебе детей. Хочу ли я стать опять папой в свои сорок? Черт возьми, нет. Если я осуществлю свою мечту, готов ли я предоставить то, что необходимо для осуществления мечты? Абсолютно.

Я не знала, что с этим делать. Я даже не могла толком переварить все услышанное.

— Но ты же не хочешь стать снова папой в свои сорок, — напомнила я ему, что он только что сказал.

Его рука сжалась крепче, он прижал меня сильнее к стене, и его голос стал тише, когда он произнес:

— Дело в том, Ангел. Ты… убежала…подальше от меня. И я впервые в жизни почувствовал сожаление. И это сожаление не задевало, бл*дь, а убивало. Тебе следует об этом знать. Ты хочешь детей, я подарю их тебе, и, поверь мне, милая, я буду счастлив. Я люблю детей, и, как уже сказал, у нас с тобой будут прекрасные дети. В данный момент я не могу двигаться, пока Рис не поступит в колледж. Но после если ты захочешь вернуться в Техас, я поеду с тобой. А до этого мы найдем какой-нибудь способ договориться.

— Майк, — прошептала я, — мы толком не знаем друг друга, мы фактически близко знакомы всего один день.

— Нет, Дасти. Я люблю тебя с тех пор, как тебе исполнилось двенадцать, и я прочитал твои дневники, ты не сможешь отрицать, что была влюблена в меня, черт возьми. Тогда ты была недостаточно взрослой, поэтому я даже не рассматривал такую возможность, но мы оба знаем, что эта связь началась еще тогда, и мы оба знаем, что связь изменилась и резко оборвалась в том гостиничном номере. Я не говорю, что мы прямо сейчас должны упасть на пол и будем пытаться завести ребенка, я не прошу тебя выйти за меня замуж. Я говорю, что ты мне небезразлична, и это чувство сидит во мне достаточно глубоко и уже чертовски давно. Мы должны попробовать, и я молю Бога, чтобы чувство, которое я испытываю, не было неправильным, потому что я постоянно пытался найти в чем-то подвох, но все, что я чувствовал когда-то к тебе, было всегда настоящим.

Я уставилась в его темно-карие глаза, которые на протяжении всего монолога не отрывались от моих.

Затем прошептала:

— Я не смогу снова пройти через то, что ты сделал со мной.

— Я не заставлю тебя проходить через это дерьмо снова.

— Майк…

Его голова опустилась, губы почти дотрагивались до моих, глаза были так близко, что видела я только их.

— Я не заставлю тебя пройти через это дерьмо снова.

Боже, его слова были грохочущим рычанием, которое я почувствовала своей кожей, клянусь, мне казалось, что они просачивались внутрь, проникали в кровь, такие теплые и сладкие.

Я услышала, как зазвонил мой сотовый, и мои глаза переместились с Майка на его плечо, поскольку он стоял слишком близко, то я не видела ничего вокруг.

— Не отвечай, — приказал он, и я снова посмотрела на него.

— Не могу, — тихо сказала я. — Ронда не в себе. Мальчики сегодня вечером пошли с ней в кино, и если…

Он отпустил меня, но тут же схватил за руку и подвел к журнальному столику, где лежал мой телефон.

Мы оба посмотрели на дисплей.

— Не мальчики, — пробормотал Майк, но я увидел имя на дисплее. Моя грудь сжалась, разум затуманился от ярости, и даже когда моя рука все еще держала за руку Майка, я наклонилась, схватила телефон, большим пальцем нажала на кнопку, чтобы ответить на звонок.