Высокие технологии в мире магии (СИ) - Рекс Д.Л. - Страница 28

— Нет, что хотел? — спрашиваю его, давая тоном голоса понять, что он мне мешает.

— Мы с ребятами хотели в контру поиграть, — выдал он, делая умильно-просящую мордашку. — Можно?

— А уроки вы сделали? — спросил я, вспоминая о нагоняе полученном мной от Гермионы, когда эти охламоны забив на домашку весь вечер резались в контру.

Больше в такую ситуацию я попадать точно не намерен!

— Конечно! — заверил меня пацан, закивав головой так, что я даже испугался, что она у него отвалится.

Но повезло — голова осталась на месте, и я решил, что ради такого счастья можно и разрешить поиграть парням. Я же отлично их понимаю — сам люблю пострелять в игрушках. А уж в онлайновых — тем более.

— Ладно, разрешаю, — киваю я. — Котоко, ты за старшую! Следи там за порядком!

— Рёкай! — гаркнула Котоко, неожиданно возникнув на плече у парня, от чего тот даже дёрнулся в сторону, чувствительно приложившись головой об косяк двери.

— А ну исчезли, пока я не передумал! — кричу я, когда они прямо на пороге затеяли выяснять кто перед кем должен извиняться.

Ха! Такое впечатление, что они действительно не убежали, а исчезли — вот вроде только что тут стояли, а теперь нет никого. Магия, блин! Ладно, вернёмся к этому инструменту пыток для неокрепших детских умов, который по какому-то досадному недоразумению учебником назвали.

10.02.2022-2

А ничего так, прикольно с этой магией! На сколько я смог разобраться, то начертательная магия чем-то похожа на визуальное программирование. То есть можно как в Delphi расставлять на бумаге готовые блоки в определённых местах, немного корректировать для нужного результата, а потом подавать в получившуюся конструкцию магию. Ну… не совсем так примитивно, конечно, но если не учитывать детали, то так всё и есть. По давней привычке, открыл свой планшет и стал составлять «how to», чтобы потом, если придётся заниматься подобными вещами, не изобретать этот «велосипед» заново. Писал максимально подробно и понятным языком, стараясь не повторять заумные объяснения учебника. Вообще, будь моя воля, я бы авторов этого конкретного учебника вообще заставил его переписывать максимально простым и понятным языком. И не отпустил бы их, пока всё не перепишут так, чтобы любой ребёнок понял. Но увы — это не возможно: в предисловии учебника написано, что все три автора давно уже скончались, а пока жили — слыли великолепными волшебниками и педагогами. Вот уж с последним я точно не согласен!

О! А что будет, если эти печати рисовать не чернилами от руки, а вывести на печать лазерным принтером? Чтобы проверить идею, я взял за основу ту печать, что пыталась нарисовать Диаманта. Правда я уже выяснил, что она нарисовала её не правильно, да ещё и вовсе не дорисовала. Так что не знаю даже, как она заработала после моего «благословения». Но сам я печать нарисовал по всем правилам и канонам начертательной магии. Ну… как я их понял из этого мозговыносящего гримуара. Вот и проверим всё, как только Диаманта вернётся. Хотя я чувствовал, что и сам могу влить силу в печать, но это, как вы сами понимаете — совсем не то. Вон, даже неправильно составленная и недоработанная печать заработала, а каким образом — не понятно. Так что я лучше дождусь правильного мага с его правильной магией.

— Я вернулась! — услышал я от хлопнувшей об стену двери радостный голос Диаманты.

Ну вот, только захотел настоящего мага получить — так она и явилась. Только вот чего это она такая чересчур радостная? И правда, глаза Диаманты сияли пуще прежнего, а с лица не сползала довольная улыбка. По моему, даже её волосы сейчас сияли каким-то золотистым светом. И вот это меня как-то не обрадовало. Весь мой опыт общения с женским полом вопил об опасности! Я даже стал машинально прикидывать пути отступления, на тот случай, если сюда внезапно явится северный пушной зверёк, ну очень полной комплекции.

— Павел Евгеньевич, вы даже представить себе не можете с какими новостями я вернулась! — между тем продолжила девушка.

Вот это-то меня и напрягает! Я просто не могу придумать в какую сторону бежать от этого сгустка концентрированной радости. У меня складывалось такое впечатление, что это «ж-ж-ж-ж» неспроста, и я точно без потерь из этого не выберусь! Но все эти мои размышления были прерваны Диамантой, которая отбросила явно сияющую прядь волос с плеча за спину и я увидел, что у неё на плече сидит…

— Знакомьтесь! — лыбясь во все тридцать три зуба, продолжила девушка. — Это Свитти Бэлль!

Оппа! Так мне не померещилось, что у неё волосы светились! Только они светились не сами по себе, а от света, что исходил от фигурки маленький пикси, что сидела у неё на плече, прикрытая прежде светлыми прядями волос магички.

— Э-это… что это?! Э-это… зачем это?! — выдал я бессвязную речь, машинально ища в комнате ракетку от бадминтона — вроде бы была у меня где-то вторая такая из того комплекта, что я реквизировал в спортзале.

Однако, мелкая пикси не делала никаких попыток напасть, и вообще вела себя очень смирно, просто старательно таращась на меня своими глазёнками-бусинками.

— Она изъявила желание работать с вами, профессор! — так же бодро и радостно ответила Диаманта на мой вопрос. — Именно по этому меня и вызывали к ректору!

Блин! Ну вот откуда у неё этот неиссякаемый энтузиазм? И вообще, чего она тут радостного увидела? А в это время пикси слетела с её плеча и немного покружив по комнате, нашла банку, в которую я запихивал когда-то такую же пикси, и с радостным писком влетела в неё. После чего засияла там пуще прежнего. Банка при этом стала напоминать светильник дневного света где-то на 2700 кельвинов.

— Чего это она? — поглядел я на Диаманту округлив от удивления глаза.

— Похоже она и есть та самая пикси, что вы поймали и засунули в банку.

Тем временем феечка убавила мощность, притушив свой фонарик так, что стало возможно её разглядеть в этом свете, и вылетела из банки. После чего зависла напротив моего лица, оставаясь, однако, на недоступном мне расстоянии. После чего стала что-то мелодично чирикать, но вот выражение лица при этом у неё было не очень довольное. Почирикав так около минуты, она поняла, что я нифига так и не понял что она там говорит. Тогда феечка перешла на язык жестов. Из её эмоциональной пантомимы я понял, что она и есть та самая пикси, что я посадил в банку и хотел допросить, но мне тогда в этом помешала Гермиона. Так вот, теперь эта Свити Бэлль заявляла, что она с какой-то радости принадлежит мне и моё мнение в этом вопросе ничего не значит.

— Ты поняла что она говорит? — обернулся я к Диаманте, что всё это время с неизменной улыбкой тихо стояла рядом.

— Ага! — сказала она. — Я ещё на третьем курсе наложила на себя заклинание лингвистики. Так что понимаю все языки волшебного народа.

— Так чего ж ты молчала?! — возмутился я. — Переводи!

— Она сказала, что тот, кто её пленил и оставил на ней свои метки — должен стать её мужем, — выдала эта прелесть, так же не прекращая улыбаться.

— К-какие ещё, к чёртовой бабушке, м-метки?! — не понял я, разворачиваясь к пикси.

Та, явно поняв о чём мы говорили, подлетела ближе ко мне и… ни чуть не смущаясь, задрала и без того короткий подол своего платьишка вверх, и собрав материал трусиков в тонкую полоску, что тут же провалилась между мелких ягодиц, многозначительно выпятила свою пятую точку так, что она оказалась почти перед самым моим носом. После чего пискнула что-то такое, что я перевёл как: «Сам посмотри, подлец!».

М-мда… на довольно симпатичной заднице этой феечки явно были видны следы квадратной сетки. Очевидно это был след от ракетки, которым я тогда одарил многих из пикси. А на одном из… кхм… полупопий я заметил ещё и след едва зажившего ожога. Хм… значит Котоко тогда точно не промахнулась. Я отвёл взгляд от феечкиного зада и развернулся к Диаманте:

— Э-э-э-э… это у неё что — Стамбульский синдром что ли?

— Чего? — еле пролепетала ставшая вдруг очень красной Диаманта.