Костер на берегу (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович - Страница 20

— Приходилось. — Что-то не слышно энтузиазма в голосе. — Что ты пристал? Не видишь, я не хочу участвовать в этих играх в песочнице.

— Понимаю. Я тоже не хочу. Но ведь не стоит сразу нарушать распорядок и срывать мероприятие. Мы можем посмотреть, как играют другие.

Взгляд девушки меняется. До этого её стального цвета глаза буквально обжигали холодом. Во взгляде появляется интерес.

— Ты сам, что кроме футбола любишь?

— Если честно — выдерживаю театральную паузу. — Лена, только никому не говори, я и футбол не очень то.

Я совершенно искренен. О туризме и подводной охоте не вспоминаю. Городские автогонки без правил оставим за кадром. Разумеется, в детстве с мальчишками гонял мяч, зимой хоккей, одно время увлекался армейской рукопашкой. Весьма недурственная и практичная система, в отличие от спортивного ногомашества или бокса. До сих пор три раза в неделю хожу в зал, работаю с железом.

Это было давно. В другой жизни. Я пока не знаю, в какой форме это тело. Внешне всё очень неплохо, но рефлексы и навыки могут и не работать. Лучше быть скромнее, чем опозориться.

— Я тоже футбол не особенно. Физкультуру с детства не люблю.

— По тебе не скажешь. Фигура великолепная.

— Скажешь — девушка смущается. — Вон, с Дашей сравни.

— Не хочу. Каждому своё. Каждый хорош по-своему. И вообще, я оцениваю не внешность, а содержание.

— Хотелось бы верить.

Вовремя сдержался. Не стоит пока говорить лишнего. Как бы не вышло как с Игорем. Если честно, я боюсь ненароком обидеть эту девочку. Даже странно, давно такого со мной не было. Касаюсь ее пальцев, легонько сжимаю.

— Ленка, побежали! — Даша бесцеремонно вклинивается между нами.

— Встретимся — тихо говорю девушкам в спину.

Из ступора меня выводит толчок. Какой-то пионер задевает меня плечом. Не знаю, как его зовут, парень из нашего отряда. Вчера я его не видел. Точно. Обычный подросток, ничего особого.

Второй раз обратил на него внимание недалеко от своего домика. Молодой человек о чём-то яростно спорил с Игорем. Видно было, разговор соседу не нравится.

— Да Вы что? Оба с дуба рухнули? Какая ещё к чертям собачьим Катя?!

Вот это коленкор. Игорь толкнул пионера в грудь и убежал к своему скворечнику. Интересное дело. Проходя мимо юноши, я не удержался и слегка задел его плечом.

— Извини.

— Глаза разуй! — парень настроен воинственно.

— Извини — повторяю с лёгкой улыбкой. — Меня Максимом зовут. А тебя как?

— Дмитрий. Будем знакомы — руку жмет крепко уверенно.

— На спортплощадку пойдёшь?

— Думаю.

Прям какой-то заговор противников физической активности. Не помню, чтоб сам в этом возрасте чурался потехи с мячом или покрасоваться, там, перед девочками на брусьях.

— Как тебе наша вожатая?

— Пойдёт. Мордочка смазливая.

Здесь я с ним солидарен. Вообще, вокруг явный переизбыток красивых девушек. Как в сказку попал. Или они все в таком возрасте так действуют на юный, пропитанный гормонами организм?

— Ты откуда приехал?

— Как и все — отвечаю осторожно. С топонимикой очень легко провалиться. — Из города. А ты?

— Я тоже из города. В одном же автобусе ехали — мальчишеское лицо расплывается в хитрой улыбке.

— Давай, пока!

Глава 24 Лена

Максим. Когда он заговорил, мне показалось, знаю парня сто лет, хотя вчера его в отряде не было. Странный человек, необычный. Кажется не таким, как все. При этом все его узнают. С Дашей, вон, спокойно болтал. Сейчас сожалею, что облила его холодом. Не стоило так.

— Ты не перегрелась? Лен, что с тобой? — в голосе подруги искреннее беспокойство. — Мы же вчера с ним весь вечер гуляли.

— Я о другом. Как тебе он? — увожу разговор в сторону.

В ответ Даша неопределённо пожимает плечами, затем вдруг краснеет. Я надеялась на другой ответ, но ладно, пусть так. Зато Дмитрий уже пришелся по душе нам обеим. Мне он просто симпатичен, как хороший товарищ. Видно, парень серьёзный, не подведет. Даше явно нравится. Есть разница в нюансах и оттенках слов. Ей он привлекателен. Вчера было видно. Симпатия с первого взгляда. Надеюсь, это взаимно, иначе одному мальчику придётся пережить много неприятных минут. Обидит мою любимую, будет петь фальцетом и ходить с костылями. Не постесняюсь, оторву, выверну и затолкаю.

Опять Максим. Лезет в голову. Какой-то он непонятный, проскальзывает в нем что-то такое, не могу сходу описать. Вроде, свой в доску, обычный гимназист старшеклассник, но не совсем. Помню его взгляд в столовой. Увидел меня и улыбнулся, как будто узнал старую знакомую. Разумеется, я согласилась на встречу. В моем положении любая информация на вес платины и палладия. Попробую раскрутить юношу на откровенность.

Сама не знаю, зачем сказала, что не хочу участвовать в мероприятиях. Наверное, для вида. Сама пойду, конечно. Выкладываться не буду, побегаю, попрыгаю с легонца, что там ещё запланировано? Главное, вовремя остановиться. Это не кубок Империи, выкладываться не нужно.

Хорошо бы взять за правило сдерживать свой природный талант доводить окружающих до белого каления. Люди вокруг неплохие, зря обижать их не стоит.

Помню мою родную гимназию, урок истории. Маргарита Фридриховна закончила повествование об энциклопедистах восемнадцатого века и переходит к повторению прошлого материала.

— Евстигнеев, расскажи нам об естественных правах человека с позиции передовой мысли конца эпохи просвещения.

Мой сосед поднимается, косит глаз на учебник.

— Ну, это, эпоха просвещения дала нам много известных великих ученых и философов — материал Толя не помнит, но пытается выкрутиться.

Раскрываю книгу на нужной странице и поворачиваю так, чтоб сосед мог видеть.

— Евстигнеев, это очень интересно. Только не надо смотреть на Филатову, она точно не философ.

По классу прокатывается сдержанный смешок. А ведь, права наша Маргарита Фридриховна, ни прибавить и не убавить.

— Одной из новых для века концепций. Необычной, я бы сказал — Толя продолжает тянуть время. — Да, была концепция естественных, природных, богоданных прав человека.

— Свободного человека — тихо подсказываю.

— Да, естественные права свободного человека, естественно — голос парня звучит уверенно.

— Хорошо. Перечисли эти права.

— Право на свободу вероисповедания.

— Право на свободу вероисповедания — повторяет Толя.

— Право на собственность.

— Право на справедливый суд — идем бодро. Я подсказываю, Евстигнеев повторяет. Отбарабанили всё, что мне пришло в голову. Сама ведь плохо помню, что там древние греки и французы напридумывали. Меня больше интересуют законы Российской Империи, а не дела минувших дней. Однако, пора заканчивать шутку.

— Право на жизнь.

— Одно из главных определяющих, ключевых прав это право на жизнь — язык у Толи хорошо подвешен. Дошлифовывает фразы налету. Я выдерживаю паузу, и бросаю последнюю подсказку.

— Право на смерть.

— Право на смерть, естественно. Это развитие….

Что там и чего развитие я не услышала. Класс грохнул как один человек. Смеялась даже Маргарита Фридриховна. Толя Евстигнеев красный как рак озирался по сторонам и силился понять, чего все над ним потешаются? К чести учительницы, «единицу» она не поставила. Зато на перемене были догонялки. Сначала Толя гонялся за мной, потом я за ним. Зато у моих одноклассников появилось любимое выражение. Полгода держалось.

Глава 25. Дмитрий

В столовую вбегаю одним из первых. Сегодня у нас суп из рыбных консервов, макароны с котлетой и компот. Порции приличные. Котлета даже мясом пахнет. Мода на соевые наполнители до этих мест еще не докатилась. Старое доброе советское время, когда еда была настоящей без химии и консервантов. Хочу здесь жить. Сметаю с тарелки всё. Даже хлеб съедаю до крошки, хотя обычно раньше его не любил.

После обеда планирую тихонько улизнуть с отрядных мероприятий. Нет, ничего не имею против спортивных игр, но слишком там людно. Я по природе социопат, от людей устаю.