Дочь пламени и пепла (СИ) - Болдырева Алиса - Страница 26

После очередного привала в лесу, они продолжили путь. Караван двигался весь остаток дня. Лошади несли их вперёд, словно хотели скорее закончить это путешествие. Ближе к вечеру лес стал редеть, пока совсем не расступился перед всадниками.

Впереди показались первые обугленные развалины, и Эйрон догадался, что они достигли Сораль. Вернее, того, что осталось от некогда процветающего королевства, ведь сейчас на этом месте зияла лишь выжженная земля с горсткой полуразвалившихся камней. Эйрон натянул поводья, заставляя лошадь перейти на шаг. Он окинул безмолвным взглядом почерневшие от времени руины. Следовало признать, зрелище было весьма унылым, а наряду с тёмно-серым грозовым небом, и вовсе тяготило.

— Да, дрожь пробирает, когда я вижу всё это, — подал голос Джойс. После нескольких часов пути, проведённых в полном молчании, Эйрон рад был услышать хоть какие-то слова. Сам он был в состоянии лишь кивнуть.

Некоторое время они просто ехали молча, разглядывая то, что оставил после себя даркийский огонь много лет назад. Казалось, в их памяти всё ещё были живы воспоминания о том, как полыхали страшные костры по всему Меранийскому континенту, как столпы чёрного едкого дыма взмывали высоко вверх, как, надрываясь, кричали люди и маги…

Эйрон заметил, что на лице Джойса промелькнула грусть, когда он озирался по сторонам. Генерал совершенно не узнавал его в этот момент. Куда, спрашивается, подевался весёлый и беззаботный Джойс Брандис, наследник даркийского престола, тот Джойс Брандис, которого интересуют лишь развлечения и хорошенькие девушки? Сейчас перед ним был какой-то другой Джойс Брандис, собранный и… решительный. Его словно подменили, как только они покинули неприступные стены замка.

— Знаешь, перед этой поездкой у меня состоялся разговор с отцом, но… — он сильнее сжал поводья. — Этот разговор лишь навлёк на меня королевский гнев. Впрочем, как обычно, — Джойс горько усмехнулся, а Эйрон обернулся. Остальной караван теперь двигался немного поодаль от них.

— Что вы пытаетесь добиться всеми этими разговорами, Джойс?

— Я никогда тебя не спрашивал, Эйрон, а ты, сам ты, что думаешь по поводу всех этих завоеваний моего отца? — не удостоив его ответом, тихо спросил Джойс. Лошадь под ним негромко фыркнула.

— Не понимаю, вас, Джойс? К чему вы клоните? — на лицо генерала легла тень недовольства. Джойс видел, ему не нравится, куда ведёт их разговор.

— Тебе никогда не приходило в голову, что король делает что-то… не совсем правильно? — вперившись в него пронзительным взглядом, вновь спросил Джойс.

— Его величество не посвящает меня в свои замыслы. Моё дело — беспрекословно служить ему, — глухо отозвался Эйрон, оглядев почерневшие руины справа от себя. На этом месте когда-то было здание.

— Допустим. Но неужели тебе ни разу не было жаль магов, которых сейчас мучают в подземелье? Ты хоть раз задумывался об их судьбе? — взволновано спросил Джойс. — А о судьбе твоей Виолы? Я уверен, ты уже догадался, кто она такая и чьей дочерью является. Я ведь прав? — слова Джойса прозвучали как приговор.

Эйрон дёрнулся, лошадь под ним стала нервно пританцовывать.

— Причём здесь… — начал было говорить генерал, но Джойс, будто не услышав его, продолжал наседать:

— Как ты думаешь, что сделает отец, как только прознает о ней? Неужели ты наивно полагаешь, что он оставит её в живых? Брось, Эйрон! Ты не хуже меня знаешь, что с помощью камня Акеля он вытянет из неё всю силу, и бросит умирать в грязном подземелье.

Джойс смотрел на Эйрона, не отводя взгляда. Он словно пытался что-то прочитать на его лице.

— Я не позволю с ней что-либо сделать, — после длительного молчания заявил генерал. Его голос прозвучал твёрдо и уверенно. Он принял, наконец, решение, и оно было таким.

— Хорошо, — улыбнувшись, отозвался Джойс, и Эйрону показалось, что тот привычный Джойс снова вернулся. — А теперь едем, я должен тебе кое-что показать…

С момента отъезда генерала Фарро прошло уже больше недели. Всё это время она старалась не думать о даркийце, но мысли-предатели, казалось, жили собственной жизнью. Эти мысли, точно свирепый хищник, скреблись изнутри, царапая Виолу острыми когтями, но она усиленно гнала их прочь.

«Это ни к чему», — упрямо твердила Виола, но как только открывались двери её комнаты, она с волнением замирала, надеясь увидеть на пороге его.

Позже от Селии она узнала, что генерал должен вернуться только после праздника.

— Что за праздник? — полюбопытствовала Виола.

— Игнис, праздник Огня, как символ очищения, торжества света и жизни над смертью и мраком. В этот день принято разжигать костры. Чем больше и выше они будут, тем лучше. Считается, что в их пламени сгорают печали, невзгоды, и несчастья, а зарождаются счастье и благословение, — воодушевлённо рассказывала Селия, усаживаясь рядом с Виолой на краешек кровати.

«Так вот что, оказывается, делал Эдан Брандис шесть лет назад, когда сжигал королевства! Отмечал Игнис!» — со злостью подумала Виола, а Селия тем временем продолжила:

— Основное отличие Игниса от других праздников в том, что в этот день все должны быть в масках. Считается, что так злые духи не смогут увидеть твоего лица, и причинить вреда. Вечером на главной площади соберутся жители Варда и окрестных провинций, а в полночь, в стенах замка состоится самый настоящий бал-маскарад, но туда приглашают только придворную знать.

Шальная, почти сумасбродная мысль тут же заискрила в её голове миллионами огней.

Бал-маскарад… Все будут в масках… Никто не разглядит её лица…

Если ей удастся выбраться из замка, то она сможет скрыться в лесу. Дорогу до леса, благодаря генералу, она знала прекрасно. Оставался ненавистный браслет на ноге. Если она сумеет снять проклятую железяку, то возможно…

А если нет…

Кровь в жилах стыла от того, что с ней могут сделать, если план провалится, но рискнуть всё же стоило. Может, это её единственный шанс, пока поблизости нет генерала.

«Я должна попасть туда!» — думала Виола, краешком глаз покосившись на Селию.

— Селия, позволь мне пойти с тобой, — осторожно попросила Виола, и в ожидании закусила губу. Во рту появился противный металлический привкус, сердце в груди загрохотало.

Я должна! Я должна! Я должна!

— С собой? Тебя? — испуганно выдохнула Селия, её лицо побледнело. Казалось, ещё немного, и служанка упадёт на пол. — Но как же…

— Ну, пожалуйста, Селия! Согласись, глупо сидеть в четырёх стенах, когда все вокруг будут веселиться! И, кроме того, ты сама сказала, что все будут в масках, а значит, никто не увидит моего лица! Я буду рядом с тобой, обещаю! — молила Виола, схватив Селию внезапно вспотевшими ладонями за пухлую руку.

— Ох, Виола, я не знаю! — Виола видела, что служанка колеблется. — А как ты собираешься пройти мимо солдат за дверью? Думаешь, они тебя пропустят?

— Да, это будет не просто, но я что-нибудь придумаю! — промямлила Виола. — Скажем, например, что генерал разрешил мне идти на праздник, но только в твоём сопровождении! Ты ведь говорила, что он не успеет вернуться, а значит, спросить им будет не у кого!

— Ох, Виола! Ты думаешь, кто-нибудь поверит в такую откровенную ложь?

— Давай хотя бы попытаемся, Селия! Ну что тебе стоит, а? Я очень хочу попасть на праздник! — Она чувствовала, что Селия почти согласилась.

Сквозь распахнутое окно в комнату ворвался дурманящий запах свободы.

— Ладно, ладно, но если генерал прознает об этом, нам с тобой ох как попадёт! — сдалась, наконец, Селия. — Ты слышишь? Он накажет нас обеих! И тебя и меня!

— Не волнуйся, Селия, в случае чего, я возьму всю вину на себя! Скажу, что я тебя заставила! Какая же ты всё-таки добрая! И хорошая! — она обняла Селию, почувствовав исходящий от неё запах сдобы. На одну секунду ей даже стало стыдно, что она обманывает эту милую женщину, но она спрятала это чувство как можно глубже. — Так когда, говоришь, праздник?

— Уже через неделю, милая. Время пролетит быстро, не успеешь глазом моргнуть!