Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея (ЛП) - Мосян Тунсю - Страница 7

Нин Инъин присела на покосившуюся каменную плиту, подперев подбородок ладонью:

О! В таком случае, этот разлом, наверное, остался от молнии.

Ло Бинхэ, больше не обращая на нее внимания, сосредоточился на своих руках, продолжая добросовестно вырубать деревья.Но древесные стволы вовсе не были хлипкими и тонкими; зато топор оказался наполовину проржавевшим. Ло Бинхэ было всего-то четырнадцать лет, и подобная работа оказалась чрезвычайно изнурительной. Прошло совсем немного времени, а его лоб уже покрылся потом. Вновь заскучавшая Нин Инъин принялась избалованно канючить:

А-Ло, А-Ло, поиграй со мной!

Несмотря на то, что по его лицу пот уже катился градом, Ло Бинхэ и не, подумал его вытирать. И ответил:

Так не пойдет. Шисюн дал мне поручение. После того, как подготовлю дрова на сегодня, быстро ополоснусь в источнике, и, если выйдет закончить пораньше, сберегу еще немного времени, чтобы помедитировать...

Нин Инъин фыркнула:

Шисюны такие вредные! Вечно ты бегаешь, выполняя то да сё. Я же вижу, что они просто издеваются над тобой. Хм, вот вернусь и расскажу Учителю об этом; обещаю, больше они не посмеют цепляться к тебе. От испуга лицо Шэнь Цинцю переменило цвет. «Нет, нет, нет, не вздумай говорить мне! Что я тогда делать буду?! Которому из учеников мне придется преподать урок в таком-то положении?!»

Будучи еще очень юным, Ло Бинхэ успел пройти через всевозможные горести в своей жизни. Тем не менее, мальчику удалось сохранить свое сердце чистым, словно белый лотос.

Обернувшись к Нин Инъин, он настойчиво попросил:

Прошу, не делай этого. Не стоит беспокоить Учителя по таким пустякам. Шисюны вовсе не желают мне зла, они просто приглядывают за мной из-за моей неопытности. И дают мне больше практических заданий для раскрытия потенциала.

Шэнь Цинцю растрогался до глубины души, наблюдая за ребенком: ну разве не здорово воспитывать столь благоразумное дитя?

Пока Нин Инъин щебетала, Ло Бинхэ покончил с порученной рубкой дров. Наведя порядок, он тоже опустился на каменную плиту и скрестил ноги, погрузившись в медитацию.

Мысленно Шэнь Цинцю печально вздохнул.

Сказать по правде, отчасти именно это являлось причиной отсутствия у главного героя подвижек в духовном развитии в самых первых и наиболее мучительных главах романа. Совершенно очевидно, что Мин Фань намеренно неверно объяснил мальчику принципы медитации. И чем упорнее тот пытался развиться, тем глубже становилась пропасть между ним и другими учениками. Только благодаря непревзойденному таланту Ло Бинхэ и подспорью в виде демонической крови, текущей в его жилах, он сумел интуитивно почувствовать, как нужно практиковаться, и изобрел собственный метод тренировок... Что было абсолютно ненормально в рамках жанра!

Даже вздыхая, он сумел услышать беспорядочный звук множества шагов. Шэнь Цинцю сразу же сообразил, что ничего хорошего это не предвещает.

Мин Фань явился вместе с младшими учениками. Едва завидев Нин Инъин, он поспешил взять ее за руку:

Шимэй! Шимэй, я искал тебя. Почему ты никогда не желаешь гулять возле мест, где мы тренируемся? Это – дальняя часть гор, и она обширна. Что ты станешь делать, если не вернешься затемно, и из нор выползут ядовитые змеи?.. А ведь я принес для тебя кое-что забавное.

Он, конечно же, заметил медитирующего Ло Бинхэ, но отнесся к нему как к пустому месту. Ло Бинхэ, в свою очередь, открыл глаза и вежливо поприветствовал его.

Нин Инъин рассмеялась:

Я не боюсь ядовитых змей. Кроме того, А-Ло останется здесь, со мной, верно? Мин Фань покосился в сторону Ло Бинхэ и фыркнул.

Глава 4 - Тайное содействие главному герою

Ход мыслей в голове Мин Фаня был весьма очевиден. Он, разумеется, слышал, с какой нежностью Нин Ин Ин обращается к Ло Бин Хэ, и наверняка решил, что гаденыш-шиди обольстил ее. В романе этот юноша, которому отведена роль пушечного мяса, всегда испытывал к главному герою ничем не объяснимую ненависть, которую охотно подпитывал Шэнь Цин Цю.

Нин Ин Ин же все еще оставалась лишь маленькой любопытной девчушкой, и потому, склонив голову набок, она заинтриговано произнесла: "И что же такое занятное принес шисюн? Показывай скорее!"

Мин Фань поспешил вновь натянуть на лицо улыбку и, отвязав от пояса нефритовую подвеску безупречно-чистого зеленого цвета, покачал ею перед глазами девушки: "Шимэй, на сей раз, навестив свою семью, я получил множество ценных и любопытных вещиц. А эта показалась мне особенно чудной; я дарю ее тебе!"

Нин Ин Ин ухватила подвеску и подняла вверх, разглядывая засиявшее украшение под солнечными лучами, что пронзали пышные лесные кроны. Мин Фань с теплотой поинтересовался: "Ну как? Нравится?"

А свидетель сего действа, Шэнь Цин Цю, вдруг вспомнил эту сцену!

Происходящее сейчас не сулит ничего хорошего, а сам заклинатель вообще не должен был здесь оказаться. Опасная ситуация!

Не стоит винить его в забывчивости. Если чертов писатель-идиот корпел над своей писаниной четыре года, создав роман, охвативший не менее двухсот лет событий, кто же вспомнит эпизод из самого начала? Порядка двадцати дней Шэнь Цин Цю потратил на то, чтобы прочесть книгу до конца, и он совершенно позабыл об этом чудовищном случае насилия!

Само собой, Нин Ин Ин абсолютно не разбиралась в качестве подобных вещей. Она равнодушно оглядела подарок, а потом и вовсе отшвырнула его за спину. Улыбка застыла на губах Мин Фаня. Девочка сморщила нос и сказала: "Что за безделушка! И цвет безобразный до ужаса — совсем не такой, как у кулона А-Ло!"

Ну, а уж о цвете лица Мин Фаня сейчас и упоминать не стоило. Ло Бин Хэ, до этой минуты твердый в своем намерении сохранить отрешенный вид, содрогнулся всем телом и открыл глаза.

"… У шиди есть украшение из нефрита?" – Процедил сквозь зубы Мин Фань.

Пока юноша колебался с ответом, Нин Ин Ин принялась торопливо рассказывать: "Да, есть одно. А-Ло всегда носит его на шее, бережет, как сокровище, и даже ни разу не дал мне посмотреть!"

Как бы ни силился остаться спокойным Ло Бин Хэ, лицо у него заметно побледнело, а рука неосознанно нашарила спрятанный под одеждой кулон Гуань Инь.(Гуань Инь: популярным образом для нефритовых подвесок является Бодхисаттва Гуань Инь

- богиня милосердия. Кулон по её подобию является оберегом).

Умственные способности женских персонажей в романе, еще при чтении, совершенно не впечатляли Шэнь Цин Цю.

Нин Ин Ин абсолютно не задумывалась о последствиях своих речей, и ее волновал только тот факт, что Ло Бин Хэ носил нефритовый кулон, не снимая.

Многие девушки, зная, что у их возлюбленных есть личные вещи, с которыми те предпочитают не расставаться, тут же загораются идеей заполучить столь важную ценность себе. Также и она, чувствуя досаду, не упустила возможности поднять этот вопрос.

Ну конечно, юноша ни за что на свете не отдал бы свой кулон кому-либо! Это же подарок его покойной приемной матери, на который бедная прачка истратила едва ли не все свои сбережения. Он согревал душу в самые худшие, безнадежные времена; даже спустя годы вражды с целым миром Ло Бин Хэ воскрешал в памяти это тепло, и сердце его смягчалось.

Разве мог он запросто расстаться с ним?!

Мин Фань почти ощутил, как его внутренние органы перевязались узлом от ревности. Ведь не кому-нибудь, а именно Нин Ин Ин принадлежали слова, от которых в сердце вскипела злость, взявшая верх над разумом. Выступив вперед, молодой человек с остервенением прошипел: "Ты, весь из себя столь благородный и великодушный, и не позволил даже шимэй взглянуть на какую-то побрякушку? Продолжишь в том же духе — и кто поручится, что однажды такой шиди протянет руку помощи своим собратьям, когда мы столкнемся со страшным врагом?"

Опасно! И эта сцена, и эти слова таили в себе большую угрозу!

Нин Ин Ин, осознав, что спровоцировала ссору, поспешно затараторила: "Шисюн, если он не хочет, то и ладно, ничего страшного! Не нужно заставлять его!"