Благословение Небожителей. Том 3 (ЛП) - Мосян Тунсю - Страница 22

Хуа Чэн со спокойным и правильным видом положил кисть обратно и хитро прищурившись с улыбкой поинтересовался :

-Ты имеешь в виду-безумие?

Се Лянь притворился, что не слышит и  с серьезным видом принялся комментировать:

-На самом деле, не трудно писать хорошо,но писать с “изяществом “, вот что трудно.Сань Лан обладает хорошей основой, талантом к этой профессии, силой сдвигать горы…

Последовали еще две идиомы: разбитые ландшафты, разрушенные армии. Тут уж ничего не поделаешь, сочинять похвалы тоже было довольно таки трудно. Хуа Чэн стоял там, и чем больше он слушал, тем выше поднимались его брови,после чего он с сомнением спросил:

-Правда?

-Разве я когда-нибудь лгал Сань Лану?-спросил Се Лянь.Хуа Чэн спокойно и лениво добавил несколько палочек благовоний в маленький золотой сосуд сбоку, и среди легкой дымки свежего, слабого аромата, он с небрежным видом произнес :

-Я действительно хочу хорошо писать, но у меня нет учителя, и я не знаю, есть ли в написании какие-то свои хитрости.

И конечно же он спросил у нужного человека.

-В письме действительно нет никакого подвоха, просто…

Се Лянь задумался, но почувствовал, что в конце концов он не может просто сказать и не показать, поэтому подойдя ближе, сам взял кисть и записал последние две строки к стихотворению, которое написал Хуа Чэн. Это было сделано на одном дыхании, и после того, как он на мгновенье посмотрел на то что получилось, он со вздохом рассмеялся:

-Очень стыдно, у меня не было возможности практиковаться в письме много лет, так что это выглядит уже не так хорошо.

Хуа Чэн уставился на четыре стиха, которые выглядели так же по-разному, как рай и ад, персонажи со стилями, чуждыми друг другу, особенно последние две строчки которые добавил Се Лянь :

“Бесцельно средь цветов брожу,не в силах бросить взгляд случайный.”

“Отчасти виной тому дни в даосизме,отчасти виной тому -ты.”

Хуа Чэн сложил стихи вместе и перечитал их несколько раз, его глаза мерцали и не двигались. Это было за мгновение до того, как он поднял глаза:

-Научи меня?

- Ну, я не осмелюсь читать лекции.- Сказал Се Лянь.

Таким образом, он начал рассказывать Хуа Чэну все о введении в каллиграфию, не сдерживаясь, обеспечивая понимание и личные размышления о том, когда он практиковал каллиграфию в свои молодые годы.

Ароматы благовоний мягко клубились среди ярких мерцающих огней. Се Лянь серьезно читал лекции, а Хуа Чэн внимательно слушал. В большом зале они болтали легко и неторопливо, их голоса были тихими, рисуя картину утонченности. Через некоторое время Се Лянь сказал:

-Почему бы тебе не попробовать еще раз?

Хуа Чэн взял кисть из его руки и серьезно собрался, прежде чем записать еще несколько иероглифов. Се Лянь стоял рядом с ним и наблюдал, скрестив руки и склонив голову:

-Интересно. Но…

Но он все еще чувствовал, что что-то не так с тем, как пишет Хуа Чэн.Некоторое время принц нахмурившись наблюдал и вдруг понял,в каком моменте все пошло не так-в первую очередь Хуа Чэн держал кисть неправильно !Он держал кисть всей рукой,поэтому естественно все шло не так!Се Лянь не знал, смеяться ему или плакать, и подошел ближе, протягивая руку, чтобы поправить и совсем не задумываясь, что делает:

-Ты держишь неправильно,нужно вот так…

Только протянув руку, он вдруг понял, что этот жест может быть неуместен. Эти двое не были учителем и молодым учеником, поэтому наставлять кого-то из рук в руки может было чрезмерно фамильярно. Однако, поскольку рука уже была вытянута, не было причин отступать,иначе это выглядело бы слишком застенчиво. Таким образом, после некоторого колебания, Се Лянь не убрал руку. Тогда он подумал, в последний раз в игорном доме, разве Хуа Чэн не учил его, как бросать кости с рук на руки, точно так же как сейчас? Хотя Се Лянь подозревал , что в прошлый раз он не узнал абсолютно ничего нового , и было даже казалось, что он был каким-то образом обманут , но на этот раз принц искренне желал научить чему-то Хуа Чэна. Таким образом, теплая ладонь Се Ляна расслабленно прижалась к холодной руке Хуа Чэна, нежно держа и направляя, под легкий шепот проводя кистью по бумаге:

-Вот так…

Он чувствовал, как под его рукой кисть Хуа Чэна становится все более дикой, поэтому приложил некоторую силу, чтобы контролировать, исправляя ее путь. Однако это не заняло много времени, прежде чем он еще больше сбился с курса, сопротивляясь контролю, поэтому все, что ему оставалось это крепче схватить его руку. Персонажи, нарисованные с помощью силы этих двоих, получились кривыми и скрученными, непристойными и уродливыми, и чем больше Се Лянь вел, тем больше он чувствовал, что что-то не так, и, наконец, он не мог не возмутиться:

-Что….?

После того как его глупая шутка удалась, Хуа Чэн тихо усмехнулся . Чернила на бумаге были хаотично властными, и Се Лянь раздраженно воскликнул :

-Сань Лан… не будь таким. Учись прилежно . Пиши правильно.

Нарочито испуганно охнув, Хуа Чэн все же согласился.

Всего один взгляд, и стало ясно, что он только притворяется серьезным. Се Лянь покачал головой, чувствуя себя нелепо.Рука Хуа Чэна была холодной, но в его хватке, по какой-то причине, она казалась куском раскаленного угля, и Се Лянь не смел держаться крепче. В этот момент взгляд принца внезапно метнулся к краю алтаря, и он остановился.Но приглядевшись, увидел на краю обшарпанного бюро крошечный одинокий цветок.

————————————-

*Взмах алых рукавов,принес благоуханный аромат- это стих, который описывал роскошь счастливого брака, так как “красные рукава” символизировали невесту, а ” благоуханный аромат” изображал ученого, обучающегося в сопровождении красивой женщины. Автор использовала этот стих, как каламбур.

*”Кто раз познал безбрежность моря,того иные воды уж не удивят”

“И никакие облака не назову я облаками,помимо тех, что над горой Ушань парят”

“И средь цветов прекрасных проходя,не в силах бросить мимолетный взгляд .”

“Подмогой мне в том твердость духа ,отчасти -ты любовь моя.”-это поэма, написанная поэтом Танской эпохи Юань Чжэнем, выражая свою любовь и преданность жене. Увидев огромное бескрайнее море (его жена), другие водоемы больше не могли сравниться с ним. Рассеялись туманы и облака с горы Ушань (его жена), никакие другие пейзажи не могли сравниться с ней. Прогуливаясь средь цветов (другие женщины), его ум сосредоточен только на культивировании и своей жене.

Первые два стиха в настоящее время используются для выражения ностальгии по тому, что у вас было что-то хорошее и красивое, и одиночество от того, что больше ничего не может сравниться с этим