Благословение Небожителей. Том 1 (ЛП) - Мосян Тунсю - Страница 17

— Сколько всего тварей?

Нань Фэн ответил:

— Сотня, возможно больше! Не высовывайся!

Если говорить о бину, то чем их больше, тем они сильнее, с десяток тварей уже довольно трудно одолеть. Больше сотни? Достаточно, чтобы живьем растащить их на мелкие кусочки. Но бину предпочитали селиться в людных местах, весьма неожиданно встретить такую огромную стаю в окрестностях горы Юйцзюнь. Се Лянь, недолго поразмыслив, приподнял руку и обнажил часть запястья, замотанного белыми бинтами.

Он проговорил:

— Ступай.

Стоило ему отдать приказ, как белая шёлковая лента сама по себе мягко соскользнула с его руки, словно обрела жизнь, и вылетела наружу через занавеску паланкина.

Се Лянь ровно уселся в паланкине и мягко произнёс:

— Задушить.

Из темноты ночи ядовитой змеёй вынырнула белая тень.

Когда белая лента в виде бинтов была намотана на руку Се Ляня, казалось, что в длину она не больше нескольких чи1.

1 Мера длины, равная 0,33 метра

Но стоило ей призрачной молнией пролететь меж сражающихся насмерть противников, сложилось впечатление, что ленте нет конца и края. Хруст ломающихся костей прозвучал несколько раз, при этом совершенно без перерыва; мгновение — и несколько десятков волков и бину упали со свёрнутыми шеями!

Облепившие Нань Фэна шестеро бину свалились замертво. Ещё одним ударом ладони он отбросил в сторону волка, но лицо его при этом не расслабилось ни на секунду. Словно не веря своим глазам, он бросился к паланкину с восклицанием:

— Что это ещё такое?! Ты разве не сказал, что, не имея духовной силы, не можешь пользоваться оружием?!

Се Лянь ответил лишь:

— Везде бывают исключения из правил…

Нань Фэн в гневе ударил ладонью по дверце паланкина.

— Се Лянь! Объясни немедленно, что это за штука?! Это ведь…

От удара паланкин едва не развалился на части, Се Ляню даже пришлось схватиться за дверцы. Застыв на мгновение, он вдруг осознал, что та интонация, с которой Нань Фэн произнёс эти слова, заставила его вспомнить Фэн Синя в те моменты, когда тот выходил из себя. Нань Фэн собирался закончить фразу, как вдруг издалека раздались надрывные крики бойцов.

Фу Яо холодно произнёс:

— Вначале отобьёмся от этой волны, потом скажешь всё, что хотел!

Нань Фэну ничего не оставалось, как отправиться на подмогу остальным.

Се Лянь быстро опомнился.

— Нань Фэн, Фу Яо, уходите.

Нань Фэн обернулся.

— Что?

— Пока вы защищаете паланкин, твари не перестанут прибывать. Справиться с ними не выйдет, забирайте людей и уходите. Я останусь и встречусь с этим злым духом новобрачного.

Нань Фэн было снова начал браниться:

— В одиночку тебе…

Но Фу Яо холодно перебил его:

— Он сможет защитить себя той лентой, какое-то время продержится. Чем тратить время на болтовню, лучше сначала уведём людей в безопасное место, а потом вернёмся на помощь. Я пошёл.

Фу Яо поступил так, как и сказал, легко и непринуждённо: направился прочь, не теряя времени. Нань Фэн стиснул зубы, понимая, что тот напрасно говорить не станет, затем обратился к остальным бойцам:

— За мной!

Как и ожидалось, стоило им отойти от паланкина, волки и твари перестали прибывать, хотя по-прежнему неотступно окружали паланкин. Каждый из двоих духов войны защищал по четверо бойцов. Пока они пробивали себе путь к отступлению, Фу Яо с ненавистью в голосе проворчал:

— Просто полнейшее непотребство, если бы я не…

Но речь его на этом прервалась, оба младших небожителя обменялись странными взглядами. Фу Яо проглотил окончание фразы, отвернулся, и оба они, больше ни слова не сказав, продолжили спешное отступление.

Вся земля вокруг паланкина оказалась завалена трупами.

Лента Жое задушила всех нападавших волков и бину, вернулась и сама по себе послушно намоталась на запястье Се Ляня. Тот вновь спокойно уселся в паланкине, со всех сторон окружённый бескрайней тьмой и шелестом деревьев.

В какой-то момент все звуки вокруг смолкли.

Ветер, шелест деревьев в лесу, шипение и рёв нечисти — всё это в одно мгновение погрузилось в мёртвую тишину, словно в страхе перед чем-то.

А потом Се Лянь услышал как кто-то пару раз усмехнулся.

Смех мог принадлежать как молодому мужчине, так и юноше.

Се Лянь молча выпрямился.

Лента Жое спокойно обнимала его запястье, готовая в любой момент атаковать. Стоит незваному гостю проявить хоть каплю намерения убить его — и лента немедленно нанесёт упреждающий удар, в десять раз более мощный.

Однако к своему удивлению принц так и не дождался ни нападения, ни каких-либо недобрых намерений. А дождался он совсем иного.

Занавеска паланкина слегка приподнялась, и сквозь просвет под ярко-красным свадебным покрывалом Се Лянь увидел, что незнакомец протягивает ему руку.

Длинные пальцы, отчётливые суставы. А на среднем пальце повязана красная нить, ярким узлом судьбы выделяясь на бледной руке.

Глава 8. Демон забирается в паланкин за рукой и сердцем наследного принца. Часть третья

Протянуть руку или отказать?

Не подавая виду, Се Лянь обдумывал, стоит ли ему продолжать неподвижно восседать на месте, или же всё-таки следует притвориться растерянной невестой и испуганно отстраниться. Однако хозяин протянутой руки оказался на редкость терпелив, а также хорошо воспитан. Се Лянь не шевелился. Сохранял неподвижность и незнакомец, словно ожидая его ответа.

Спустя некоторое время, поддавшись спонтанному наитию, Се Лянь протянул руку.

Когда принц приподнялся, чтобы отодвинуть занавеску и выбраться из паланкина, незнакомец, опережая его, приподнял красный полог и взял Се Ляня за руку, но не слишком крепко, словно боялся причинить ему боль, создавая ощущение крайней осторожности.

Се Лянь опустил голову и медленно выбрался из паланкина, опираясь на руку незнакомца. Увидев краем глаза у себя под ногами труп волка, задушенного Жое, принц кое-что придумал, слегка зацепился о мертвое тело ногой и с удивлённым вздохом начал падать вперёд.

Незнакомец немедленно подставил другую руку, не давая ему упасть.

Принимая помощь, Се Лянь также схватился за подставленную руку свободной ладонью и ощутил что-то холодное словно лёд. Этим чем-то оказались серебряные наручи, охватывающие руки незнакомца.

Наручи поражали великолепием и узорами в духе старины, на них были выгравированы листья клена, бабочки, оскаленные пасти диких зверей. Всё это оставляло определённое мистическое ощущение и понимание, что наручи не похожи на предмет ремесла мастеров Центральной равнины. Скорее они напоминали древнее наследие иных народов. На руках незнакомца наручи смотрелись изящно и аккуратно.

Холодное серебро, бледная кожа рук, без единого намека на дыхание жизни, даже наоборот — приносили лёгкое ощущение угрозы и неуловимой тёмной сущности.

Се Лянь намеренно притворился, что падает, собираясь испытать незнакомца. Жое мягко вилась вокруг его запястья, скрытая широким рукавом свадебного платья, готовая атаковать в любой момент. Однако незнакомец лишь пошёл вперёд и повёл принца за собой.

Во-первых, из-за покрова на голове Се Лянь не мог разглядеть дорогу, во-вторых, принц намеренно тянул время, поэтому шёл так медленно, как только ему удавалось. Но спутник, вопреки ожиданиям, подстроился под его крайне медленный шаг, а другой рукой даже время от времени поддерживал принца, словно опасаясь, что тот снова может оступиться. Несмотря на предельную настороженность, окружённый подобной заботой Се Лянь не удержался от мысли: «Если бы он и правда был женихом, то на редкость нежным и обходительным».

Неожиданно принц услышал чистый лёгкий звон, сопровождающий каждый их шаг. Се Лянь как раз задумался над тем, что же это за звук, когда вокруг внезапно послышалось низкое сдавленное рычание диких зверей.

Волки!

Се Лянь едва заметно вздрогнул, Жое быстро собралась у него на запястье.