Научи меня танцевать (СИ) - Семакова Татьяна - Страница 21

«Еще не поздно просто позвонить в дверь» - напомнил внезапно оживший внутренний голос, а я, по обыкновению, отмахнулась, взлетела на лестницу и решительно шагнула на занесенный снегом уступ, порадовавшись, что штукатурка со стен во многих местах отошла и можно было ухватиться хоть за что-то.

Я медленно продвигалась, размышляя над тем, как низко я пала, второй раз за неделю вламываясь в чужие дома, в то же время оправдывала себя крайними обстоятельствами и отсутствием выбора. «Даже если вас съели, у вас есть два выхода» - шутил по таким поводам отец и, конечно, был прав. Выбор действительно был, но то у меня, не у Кати.

Дважды оступившись и едва не свалившись, я все же смогла дойти до балкона.

«Вот будет забавно, если в комнате сидит охрана» - хихикнул внутренний голос, а я замерла. Вообще-то надо было подумать об этом раньше, но с умными мыслями сегодня явный напряг.

Я ступила на ограду балкончика, схватившись рукой за колонну, осторожно спустилась, почувствовав что-то близкое к блаженству, и заглянула в окно, но за тяжелой портьерой ничего не было видно. Взглянула на часы, прошло двадцать восемь минут с момента последнего обхода, нужно было решаться, шумно выдохнула через плечо и решительно взялась за руку двери. Дверь поддалась, я медленно её открыла, тут же закрыв за собой и осторожно заглянула в комнату из-за шторы, успев увидеть, как в камине колыхнулся огонь от сквозняка. Что ж, о моем присутствии уже знают. Не таясь, я вышла из-за шторы и с интересом огляделась.

От былого убранства (а я была на экскурсии, как и все школьники) ничего не осталось: простая мебель, два больших кресла напротив камина, ковер, журнальный столик. На каминной полке фотографии в рамках. Я так увлеклась, что не сразу обратила внимание на то, что в одном кресле спиной ко мне сидит мужчина, я видела его руку с чашкой и седую шапку волос.

- А ты дерзкая,  – хмыкнул он.

Я скинула кроссовки, вспомнив вдруг о правилах приличия, и неслышно сделала несколько шагов, чтобы он смог меня увидеть, хотя, похоже, это уже не требовалось.

- Присаживайся, раз уж ты здесь, - кивнул он на соседнее кресло, перевел взгляд на мои ноги в одних носках и доброжелательно улыбнулся. – Вот за это я вас, Тарасовых, и уважаю. Страшно нахальны, уперты, но выглядите при этом точно сироты на постое. Ты вроде бы две минуты назад проникла в мой дом через окно, а сидишь уже, как дорогой гость. Чайку?

- Не откажусь, – клацнула я зубами и в самом деле получила чашку горячего чая.

- Чего ж через дверь не зашла?

- А Вы бы впустили? – он только хмыкнул:

- И не боишься?

- Боюсь, – ответила честно.

- Отца предупредила?

- Пока нет.

- Значит, подстраховалась, что ж, разумно. На что давить будешь?

- Ни на что, - и невольно поморщилась, отлично понимая намек на помощь отцом когда-то. От одной мысли, что можно манипулировать такими обстоятельствами, подкатывала дурнота. Он внимательно посмотрел и кивнул. Посидел немного в задумчивости, глядя на огонь и вдруг спросил, точно опомнившись:

- А увальни мои где?

Я взглянула на часы: прошло семь минут с начала обхода, значит они уже дошли до конца аллеи, где мои следы не бросались в глаза, свернули по сторонам и один из них был просто обязан увидеть, как я резво припустилась от забора, оставляя лунки в сугробах.

- Сейчас прибегут, – пожала плечами и дверь резко открылась, в комнату ввалились два здоровячка с совершенно круглыми глазами и оружием на вытянутых руках, а Самуил Яковлевич неожиданно рассмеялся, и махнул ребятам, чтобы выметались.

- Уволю к чертовой матери, - заявил он, успокоившись. - Ладно, Василиса, подняла ты мне настроение, давай свой вопрос, – и добавил серьезно: - но только один. Подумай.

- Катя похищена по вашей инициативе? – спросила я, глядя ему в глаза, время на раздумья у меня было предостаточно и формулировку я выбрала неспроста. Даже односложный ответ будет точным, а по мимолетной реакции на откровенную провокацию можно сделать вывод о его правдивости.

- Нет, – твердо ответил он и слегка нахмурился, а я вздохнула с облегчением, ничуть не смущаясь этого, и на мгновенье прикрыла глаза. – Информация точная?

- Абсолютно, - кивнула в ответ.

- Помочь тебе не смогу, - сказал он, поджав губы и видно было, что сожалеет об этом, - ситуация не позволяет предпринимать никаких шагов. На её окружение тоже не рассчитывай.

Я внимательно ловила каждое слово, пытаясь запомнить формулировки точь-в-точь. Но он замолчал, видно посчитав, что сказал достаточно, и как будто бы задремал. Мне ничего не оставалось, как подняться. На языке вертелся еще один вопрос, и я рискнула, подумав, что не выбросит же он меня за это в окно:

- Сколько у меня времени?

- Спроси у отца, - отмахнулся он. Я замерла, а сердце забилось в бешеном ритме где-то в горле. Он перевел на меня взгляд и понял, что сказал лишнее. Я так четко увидела это в его глазах, что меня охватил настоящий ужас. Резко развернулась на пятках и пошла в сторону двери на балкон, хотелось как можно скорее оказаться на улице и бежать без оглядки.

- Василиса, - позвал он и я с трудом нашла в себе силы оглянуться. - Ты пришла ко мне, - чеканил он каждое слово, как будто хотел оставить их в моей памяти на всю жизнь, - потому что знала, что тебе в этом доме ничего не грозит. Не смотря на все события, что происходят и совершенно наплевав на логику. Доверяй только своей интуиции, не распаляйся и ищи девушку. Поняла?

Я кивнула и обулась.

- И, ради Бога, выйди через дверь.

Я иду тебя искать

Я побежала, едва за мной закрылась входная дверь. Видела, как нарочито медленно открывались ворота, недоумение в глазах охранника, следующего своим обычным маршрутом, как огрызнулся доберман, едва не сорвавшись с поводка, я все прекрасно видела, но в то же время ничего не замечала. Я ощущала только тупую боль, почти физическую, хотелось проснуться и начать этот день заново: чтобы я не простыла, чтобы машина не сломалась, чтобы Палыч ждал меня в офисе, а Людмила спросила у бабки, кто шумел, чтобы Петраков не сказал лишнего, чтобы я никогда не узнала, что отец замешан в истории с наркотиками. А еще лучше, проснуться и не знать, кто такой Испанец, с этими его поставками, манипуляциями и секретам, и никогда не видеть медового оттенка его глаз и мальчишеской улыбки.

Я машинально потерла синее запястье, постоянное напоминание о нем, закрыла глаза и рухнула в сугроб. Лежала и таращилась в черное небо, а на мое лицо падали редкие снежинки и тут же таяли. Лежала до тех пор, пока холод не начал пробирать до костей. Резко поднялась, вспомнив, что не дала отбой Пашке, торопливо набрала и отправила «ОК», успев минута в минуту. «Я поседел» - пришло в ответ. Я фыркнула и полезла в машину, паршивец всегда умел привести меня в чувство одной фразой. Завела мотор, включила печку посильнее, и принялась вспоминать каждое слово, которое услышала, старательно опуская фразу про отца.

Во-первых, теперь я уверена, что Катю следует искать по следам Скрипача. Колосов ручки сам марать не будет и ответственность полностью переложит на ближнего. Во-вторых, отчетливо прозвучало замечание, что рассчитывать на чью-либо помощь мне не стоит. В-третьих, покупатель все же Маршак, он однозначно сказал, что не может помочь мне в силу сложившейся ситуации, скорее всего, его вмешательство подвергнет ее еще большей опасности. То же самое он сказал и о её окружении. То есть брат, муж и Сергей. Или не то же самое? Помню, что-то резануло слух, может, интонация или как будто предостережение.

Написала Пашке «Всех в офис.» и плавно тронулась с места.

А еще он очень сильно напирал на мою интуицию, идущую вразрез с доказательствами, и что именно ей стоит верить. Допустим, ситуация гораздо сложнее, чем я могу сейчас нарыть. Из-за этих недостающих деталей все выглядит вовсе не так, как есть на самом деле. И предостережение это было после того, как он проговорился про отца и увидел мою реакцию. То есть действующие лица определены правильно, а вот мотивы – нет. Что ж, на этом и остановимся.