Ликвидатор - Ефремов Валерий Сергеевич - Страница 13

— Чего сразу «сучонок»? — Мыловар недовольно покосился на кавказца. — Вполне авторитетный блатарь.

— Между прочим, вы с Келарем всегда заедино действуете, — вроде бы неожиданно сменил тему Картуз, — или каждый из вас может сам принимать решения?

Зямба мгновенно понял суть вопроса. Строго говоря, ему сейчас предлагали сдать Келаря. Если Зямба ответит, что все важные решения — например, мочилово конкурента — принимаются двумя сколковскими паханами совместно, то питерским братанам придется отвалить несолоно хлебавши. Что уж они там потом придумают — другое дело.

Но если Зямба ответит, что каждый из лидеров группировки по любому вопросу вправе действовать самостоятельно, то он даст понять посланцам Варгуза, что, возможно, ликвидация проведена сколковцами, но прямо Зямба об этом никогда не скажет.

Еще пару лет назад кавказец, не задумываясь, избрал бы первый вариант ответа, и тогда они с Келарем вместе, плечом к плечу, отражали бы неизбежные, как полагал теперь Зямба, пакостные действия Варгуза. Но за последнее время ситуация в группировке изменилась. Кавказец отчетливо ощущал, что его давний кореш Джон отдаляется от него, пытается оттеснить старого дружбана от руководства сколковской братвой. Приблизив к себе Посланника, этого смазливого паскудника, Келарь проворачивает с ним какие-то свои дела. Да оно и понятно: как-никак будущий зять.

Тут Зямба припомнил, что совсем недавно Джон просто оскорбил его, собственноручно избив земляка-кавказца.

И он в конце концов решил перевести стрелку на Келаря.

К тому же ничего страшного для Джона в этом нет — отбиваться от питерцев все равно придется им обоим. Но при втором варианте ответа Зямба, возможно, гарантирует себе личную безопасность в случае уж очень крутого разбора.

Так рассуждал кавказец, прежде чем сделать ответный ход.

— Да как сказать? — Он неопределенно пожал плечами. — Конечно, мы оба уже не маленькие, каждый сам может на горшок сесть. — После паузы в свою очередь спросил: — Ну а кого из старых корешей вам уже удалось повидать в столице?

Картуз тоже понял Зямбу. Тот сдал Келаря и предложил братанам так же сдать своего информатора, тогда кавказец наверняка ещё чем-нибудь поможет питерцам.

— Да со многими пацанами по стакану пропустили. С Самбазом, к примеру. А как бы нам забить стрелку с Келарем? — продолжил разменную операцию Картуз.

Но, заполучив свою жертву, Зямба решил, что подачек достаточно, и твердо заявил:

— С братвой стрелки забиваю я. Можете побазарить с Келарем по мобильнику. — Кавказец быстро набрал номер своего подельника. — Джон?! Привет! Стрелка у меня с братками из Питера. Базарят, мол, не мы ли с тобой Бимбера загасили и прибрали к рукам их общак? — Он подмигнул Картузу, покрасневшему от пива и злости на Зямбу, от которого питерский бандит ожидал не дурацкого звонка, а совсем другого — что тот сведет их с Келарем на нейтральном поле. — Передаю братану трубку. Картуз его погоняло.

Обозленный вор схватил сотовик и без всяких приветствий, представлений и предисловий выпалил:

— Келарь! Можешь мне ничего не говорить! Нам с Варгузом и так известно, что это ты со своей братвой завалил Бимбера. Ты должен выплатить нам сумму нашего общака, который был у Бимбера, а теперь неизвестно где. Это два лимона гринами. А также сдать нам своих киллера и диспетчера. Сроку тебе два дня. Все. — И он передал мобильник Зямбе.

Мобильник же взбешенного, не успевшего вставить ни слова Келаря, пущенный его рукой, полетел в стену, о которую и разбился вдребезги.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Кейс бизнесмена

Келарь

Идиотские звонки по мобильнику Зямбы и Картуза не стали последним расстройством для Келаря в этот вечер, который он хотел спокойно провести на своей вилле вместе с Ингой. Спускаясь к огромному бассейну, Евгений Борисович прихватил утренние газеты, которые до сих пор не успел просмотреть.

Присев к столику у бортика бассейна, в котором плескалась Инга, он налил себе в стакан немного коньяку и развернул «Криминальный вестник». И чем больше Евгений Борисович вчитывался в газетные столбцы, тем тревожнее становилось у него на душе.

В «Вестнике» подробно описывалось убийство Бориса Бабурина, что само по себе для криминальной газеты было совершенно естественным. Настораживало другое: в «Вестнике» утверждалось, что следствие рассматривает фактически единственную версию этого преступления — месть со стороны некоей криминальной группировки за отказ банкира Бабурина от выплаты дани за «крышевание» его банка. Газета разве что не указала фамилию заказчика убийства — его, Евгения Борисовича Карлова, фамилию!

Ко всему прочему сообщалось, что банкиры города Москвы договорились собрать и выплатить миллион долларов тому, кто даст важную информацию, способствующую раскрытию убийства Бориса Бабурина.

Когда «большая тройка» сколковцев — Келарь, Зямба, Посланник — обсуждала возможность ликвидации Бимбера, никто из них не сомневался, что подозревать в убийстве банкира менты будут в первую очередь именно их группировку. Но никого из сколковцев это особенно не волновало — ведь доказать их участие в ликвидации практически невозможно. Сколько было таких случаев! Менты злились, но помалкивали — чего зря хлебало раскрывать, себе дороже. Но сейчас в прессе прошла не просто утечка, а прямая информация. Обычно за такими газетными сообщениями следуют и весьма конкретные действия со стороны органов.

Келарь посмотрел на беспечно плещущуюся в бассейне Ингу. Он по-настоящему, почти до безумия любил эту двадцатилетнюю красавицу, с которой не расставался уже четыре года. С не меньшим обожанием он относился и к единственной дочери Диане. Евгений Борисович развелся очень рано, воспитывал дочь практически в одиночку и привязался к ней буквально всем своим существом.

Что же будет с этими двумя самыми дорогими для него людьми, если с ним что-то случится?

Его практически не тревожили угрозы варгузовских головорезов — он не верил, что те смогут до него добраться. Но если за него всерьез возьмутся менты, а те, кто прикрывает его на политическом уровне, умоют руки — в нынешние времена все может быть! — что тогда? Келарь не мог представить себя сидящим на параше, он понимал, что не выдержит даже кратковременного тюремного заключения.

И давняя идея обналичить все, что можно, и с двумя горячо любимыми женщинами свалить за кордон снова охватила его.

Он набрал номер Посланника.

— Читал? — спросил он вместо приветствия.

— Вы имеете в виду «Вестник»?

— Он самый.

— Да, только что. Я ещё не успел прокачать у кого надо, насколько опасна такая публикация.

— Постарайся сделать это пооперативней. Но так или иначе — как обстоят дела с американцем?

Сразу же, как только начались контакты с Хьюбертом, технические специалисты сколковской группировки стали вести за янки тотальное наблюдение, напичкав его московский офис аудио — и видеомикроаппаратурой. Но этого Келарю показалось мало: он распорядился завербовать человека из ближайшего окружения Хьюберта.

Наблюдение за сотрудниками американца показало, что его личный секретарь Джерри не чуждается гомосексуальных контактов. Тогда люди Зямбы подставили этому секретарю весьма симпатичного юношу, а их встречу засняли со всех точек, не жалея кодаковской пленки.

Дальше все было просто: Хлебан представил несчастному гомику несколько весьма живописных снимков и сказал, что имеет желание отослать их богатой невесте Джерри в Калифорнию. Парень раскололся сразу и стал выполнять все, что от него требовалось.

Келарь это делал с далеким прицелом, учитывая все варианты возможного развития событий. Например, в случае провала «медицинской операции» предполагалось заработать на шантаже богатенького янки. Ведь за свои действия Хьюберт мог получить приличный срок и по эту, и по другую сторону океана.