Шторм. Отмеченный Судьбой (СИ) - Беспалова Екатерина - Страница 45

– Не вздумай выкидывать что-то за моей спиной. Узнаю, что копаешься в этом деле, лично позвоню в «дурку» и сдам туда.

Он знал. Когда говорил всё это, знал историю если не от «А» до «Я», то до результатов анализов и причин, по которым семья Соколовской не имела никаких претензий. Он был более, чем просто уверен в себе.

Сделав глубокую затяжку, Александр выпустил облако дыма. Для человека, который забыл дело полуторагодовалой давности, дядя Вадим выглядел слишком осведомлённым и донельзя спокойным.

– То, что ты переехал в родительский дом – это правильно. Беря во внимание твои помыслы, будет лучше, если вы не будете видеться.

Тогда почему Стас до сих пор продолжал виться вокруг неё? И почему, мать их, для него общение с Катей превратилось в табу? Кому-то было удобно? Выгодно? Выгодно свалить всё на непутёвого родственника, который ушёл в Чечню и пропал с радаров на два года?

– До свадьбы не дотянули, но… Мы движемся в правильном направлении.

Шторм с шумом выдохнул. Логическая цепочка умозаключений медленно приводила к выводам, которые не нравились. Абсолютно. И единственными виновными выступали люди, которых всю жизнь считал семьёй. Как один мог предлагать помощь после того, как сам же воткнул нож в спину? Как другой называл братом, а потом пользовался всеми, кто был дорог? Мозг отказывался это понимать.

Заставив себя успокоиться, Александр решил вернуться в кафе. Появившиеся вопросы и страшные подозрения однозначно требовали ответов и объяснений, однако тех, кто мог внятно что-то сказать, ещё стоило разговорить. Как? Он пока не знал, но точно был уверен в одном: Соколовскую они не получат!

– Ты не ушла… – Шторм сел на своё место и посмотрел на девушку.

Катя пожала плечами:

– Если бы я бросилась на улицу так же стремительно, как ты, администратор бы вызвал милицию.

Александр улыбнулся, но появившаяся улыбка тут же померкла.

– Что будем делать? – Он встретился с ней взглядом. – Если погонишь прочь, будешь права.

Катя с силой сжала кулаки, лежавшие на коленях. Интересно, что скажет дальше. Уйдёт, надев маску благородного идальго[1]? От этой мысли стало плохо.

– Но есть одна проблема…. – прервал её тревожные размышления Шторм. – Я не смогу уйти. Гони сколько хочешь, всё равно буду находиться где-то поблизости. Как тень отца Гамлета, знаешь?

На губах появилась улыбка: он не собирался, не хотел бросать.

– Или «Секретные материалы»: истина где-то рядом, – попыталась пошутить она.

– Но я не хочу быть «где-то», я хочу быть рядом.

Что бы она ни сказала в ответ – не отпустит. Однажды допустил такую ошибку, второй раз на те же грабли наступать не станет.

– Нулевой километр? – совершенно неожиданно прошептала Катя.

Что, правда? Вопрос сначала поставил в тупик, прервав цепочку уже начавших выстраиваться в убедительные аргументы доводов.

– Вообще, после случившегося я должен предложить тебе руку и сердце, – смущённо улыбнулся Шторм, – но нулевой километр тоже звучит неплохо. В конце концов, ты должна узнать меня лучше. Уверен, я не такой мудак, каким казался. Но… – Он осёкся: если точки над «i», значит над всеми. – Неужели ты так легко простишь то, что я сделал? После всего что говорил…

– Уже простила, – перебила его Катя. – Я видела тебя настоящего, видела твои страдания, боль и слёзы. Я видела твою душу. Видела в тот момент, когда ты не мог притворяться. И знаешь, все эти полгода, пока думала, что ты мёртв, я упрекала себя в одном: «Как ты можешь быть такой мелочной, Соколовская? Как можешь обвинять его в том, о чём сама мечтала? Он жизнь отдал, чтобы дать тебе шанс остаться в живых, чтобы сохранить твою честь, а ты до сих пор питаешься прошлым, обвиняя его в бесчестье!» К тому же, – Катя печально улыбнулась, – ты сам говорил: всех всегда волнуют только факты. Мы переспали – и это факт. Вполне понятный, учитывая современные взгляды.

– Кать…

– Дай мне закончить, хорошо? Мы выяснили, что к фактам прилагаются детали. К сожалению, ни ты, ни я не помним их – это тоже нормально для современной молодёжи. Раз так, то давай сойдёмся на том, что ты намекал на постель, а я наконец поддалась искушению. Каждый получил то, что хотел. Прошло полтора года. Мы поговорили – и мне стало легче. Правда.

Катя замолчала. Неужели сказала? Собрала все мысли воедино и в первый раз была честна: с ним и самое главное – с собой.

– Бернард Шоу сказал однажды: «Только действия человека говорят о его личности и его отношении к Вам. Не верьте словам. Просто наблюдайте и Вы увидите истину», – улыбнулась Соколовская, глядя ему в глаза. – Я увидела. А ты?

Александр улыбнулся в ответ. Какой же ты всё-таки дурак, товарищ сержант!

– В тот момент, когда услышал «Живой…» в день нашей встречи. – Откровение за откровение. Не сводя с неё глаз, он продолжил: – Ты отправила за мной костлявую, но, когда та пришла, вытащила из её лап. Подарила жизнь, хотя всем сердцем ненавидела.

– Жизнь за жизнь… – прошептала Катя. – Мы повязаны не только кровью.

– Сама Смерть благословила нас, – после короткой паузы выдал Александр, нарушив всю интимность момента. – А эту старушенцию обижать нельзя. У неё крайне неординарное чувство юмора, я точно знаю.

С губ Кати сорвался смешок – его юмор никогда не перестанет удивлять. Став снова серьёзной, она с уверенностью произнесла:

– Нулевой километр.

– Нулевой километр, – кивнул Шторм, ощутив, как медленно по венам стало растекаться тепло.

Лишь её слова смогли принести успокоение. Лишь её прощение подарило надежду, а улыбка озарила светом темноту, в которой существовал последние полгода…

[1] в средневековой Испании человек, происходящий из благородной семьи

Глава 2.15. Взрыв из прошлого

Глава 2.15. Взрыв из прошлого

Спрятанные чувства, поддававшиеся гнёту предрассудков, наконец вырвались наружу. Когда точки и запятые встали на свои места, а все недомолвки и тайны оказались вытащены наружу, строить общение стало гораздо проще. Хоть роковая ночь в коттедже и не получила однозначного объяснения, но теперь это волновало меньше всего. Убеждения родителей, что это было хорошо спланированное преступление, а не жуткое стечение обстоятельств, уже не звучали так убедительно.

Правда, сказанная Стасу в глаза относительно их отношений, тоже позволила дышать полной грудью: теперь Соколовская не чувствовала себя обманщицей, которая водила парня за нос. Предательство с его стороны, конечно, причинило боль, но не такую сильную, которую могла бы. В конце концов, они оказались квиты: она грезила о Шторме в то время, пока он спал с его девушкой.

Единственной проблемой, что не давала покоя, была семья. Катя открыла кран с холодной водой и умылась. Раньше она разрывалась от чувства неопределённости, а теперь – от страха. Что они сделают, когда узнают, что она общается со Штормом? Посмотрев на своё отражение, Соколовская покачала головой:

– Они убьют меня. А он возненавидит, и будет прав.

Прошла неделя после их разговора по душам. За это время она изменилась до неузнаваемости. Даже отец со своей прагматичностью заметил перемены. Не проходило ни дня, чтобы они не спросили, кто стал причиной подобных изменений. Пока шутки и отговорки сходили с рук, но, зная родителей, они скоро потребуют очной ставки, учитывая, что папа снова собирался уезжать на длительный срок.

Катя набрала в руки холодной воды и снова умыла бледное лицо. Хорошо, что сегодня был понедельник: методический день пришёлся как никогда кстати. В запасе имелась уйма времени, чтобы всё обдумать. К тому же, дождь за окном намекнул, что свидание с Александром придётся отменить.