Выкупленная родная семья (СИ) - Фави Ксения - Страница 13

Утрамбовываемся в такси со сложенной коляской и книгами. Не очень удобно вышло, но я не хочу заказывать доставку на дом Мирона. Сегодня мы там, а завтра… Вообще я сейчас живу одним днем.　

Глава 8　

Правда, следующие сутки проходят уже немного банально. Результаты ДНК я еще не получаю, потенциальный папа Матюшки дома отсутствует. За нами «присматривает» Марина, но ничего особо и не нужно. Мы спим, едим, гуляем. Что малыш, что я сама.　

Вечером следующего дня домработница предлагает немного разнообразить обстановку и растопить камин. Заниматься этим будем не мы сами, а сторож. Так что я легко соглашаюсь. Может быть, Матюшке понравится смотреть на огонь за стеклом?　

Камин в доме Мирона абсолютно современный. Он как бы вмонтирован в выступ белой стены. Отделен, как я уже заметила, стеклом. Рядом тоже в огороженной прозрачной дверцей нише расположена узкая вытянутая поленница дров. Не пафосно, но в то же время навевает уют.　

Сын, конечно, еще мал, чтобы во все глаза любоваться камином. Но он его привлекает на время. А мне остается только грустно вздохнуть — хотела бы я так проводить время при других обстоятельствах. В этом доме и гостиной мне нравится все, кроме того факта, что его хозяин выкупил нас у моего законного мужа. Да еще, скорее всего, является отцом малыша, которого мы так планировали в семье.　

Хотя трепетно к материнству готовилась я. Ивана волновала только выгода. Но об этом лучше вообще не думать, а то мне станет плохо.　

— Отличная идея с камином, я не подумал сам предложить.　

Голос Мирона отвлекает меня от лицезрения огня. Сижу я прямо на ковре перед каминной стеной, сынок рядом в переносной белой люльке.　

— Мне предложила Марина. Ребенку тоже нравится вроде бы.　

Немного смущаюсь своей позы, хоть я в домашнем спортивном костюме. Но все равно как-то расслабилась, пока хозяин отсутствовал.　

Однако он проходит и сам опускается на пол неподалеку. На нем синие джинсы и простой темный джемпер. Куртку, видимо, он скинул на входе. Несмотря на статус, одевается Красильников небрежно. Хотя… Шмотки явно не из дешевых, а уж сидят на его фигуре… Слово шикарно будет слишком мелким, чтобы описать, как.　

— Все в порядке? — Мирон заставляет меня отмереть. Мама права — я на него вечно пялюсь! — Иван не объявлялся?　

Моргаю, «возвращаюсь» в гостиную. Мотаю головой.　

— Нет, даже на мои сообщения не ответил. Видимо, после неудачи с наследством он вычеркнул нас из своей жизни.　

Красильников трет переносицу.　

— Ты грустишь из-за этого?　

От вопроса я чуть не испускаю стон.　

— Потому что человек, за которого я вышла и с кем хотела растить ребенка, желал только срубить бабла? И в итоге урвал хоть немного… Нет. что ты! Я ни капли не расстроена.　

Мирон выдыхает как-то резко.　

— Я имел в виду… Ладно, извини.　

Как будто уютный момент разрушился. Вот глупость! Но лоб Мирона расчертила морщинка, и мужчина повернулся от меня к малышу. Взглядом скользнул по его кулачкам, посмотрел в глазки. Мне стало неловко.　

— Это мне нужно извиниться, Мирон. Прости. Я выплеснула эмоции по отношению к Ивану! А ты хоть и… помог ему, но не отвечаешь за первопричину всего этого бреда.　

— Брось, — говорит Мирон, хотя заметно смягчается, — я уже говорил — итог сего «бреда» получился чудесный.　

— Я больше жизни люблю своего сына…　

Насчет Матюшки он абсолютно прав. Смотрю на сыночка и вздрагиваю — именно в этот момент приходит уведомление об электронном письме. Скорее всего, это результат ДНК из лаборатории. Телефон лежит недалеко.　

— Оставлю тебя одну.　

Мирон поднимается на ноги. Но я тоже встаю и останавливаю его взглядом.　

— Подожди. Это касается и тебя тоже.　

Открываю почту — так и есть. Быстро нажимаю на письмо, буквально впиваюсь взглядом в открывшийся документ. Начало, написанное научным языком, цифры. У меня хоть и экономическое образование, но сейчас трудно собраться и воспринимать заумные формулировки. Но совершенно точно я понимаю, огромный процент вероятности, что Мирон — отец Матвея.　

Еще доктор от себя лично написал, что предыдущая бумага подлинна и совпадает с их результатом. Значит, Мирон был со мной честен.　

От напряжения из моих глаз выкатываются слезы.　

— Что там?! — напоминает о себе Красильников.　

Поднимаю на него затуманенный взгляд, быстро стираю капли.　

— Твое отцовство подтверждено. Теперь я могу быть уверена.　

Его губы на секунду напрягаются в нитку, но он никак не комментирует. Только молча кивает.　

А я вроде и чувствую удовлетворение от сделанного дела, но полностью растеряна. Что дальше?.. Даже коленки становятся ватными.　

— Идем, сядем, — скупо предлагает Мирон.　

Видимо, заметил мое состояние. Суетливо киваю. Мы отступаем к дивану, садимся поодаль друг от друга.　

— Ты и правда готов нести ответственность за ребенка? — спрашиваю серьезно. — Год за годом? Ты ведь не на такое изначально подписывался.　

Мне хочется поговорить начистоту, а вот взгляд Красильникова тяжелеет. Он, правда, направляет его не на меня, а перед собой.　

— Может, я и не такой педант как Ваня, — в его голос пробирается сарказм, — но мне удается немного смотреть вперед. Или ты думаешь, я сдавал материал и не думал о последствиях?　

О чем он там думал в тот… момент, мне лучше не знать. И так уже теплеют щеки. Да и я просто хочу понимать.　

— Мирон, мне хочется прийти хоть к какой-то стабильности.　

Этого хочет любая мама грудничка. Даже я, хоть не в моем положении что-то просить.　

— По-моему, я предоставил вам полнейшую стабильность!　

Мирон шумно выдыхает. Выдерживаю паузу, чтобы он успокоился. Мы знаем друг друга много лет. но по сути заново знакомимся. И я успела запомнить, что он может вспыхнуть иронией, но быстро отходит.　

— Извини, — вот, он уже трясет головой, — о чем ты еще хотела бы знать?　

Выравниваю дыхание.　

— Ты запишешь на себя Матвея?　

Я не претендую на какие-то деньги! Хотя в курсе, что растить ребенка — не бесплатное занятие. Но сейчас я хочу убрать от моего сына Ивана. Он записан на него, а мало ли что может взбрести бывшему в голову.　

Мирон тем временем категорично кивает.　

— Да. И сделаю это в самое ближайшее время. Тебе хлопотать не придется, всем займутся мои юристы. Плюс, у меня есть связи.　

Естественно. Я вдруг понимаю, что малыша он может у меня и просто забрать. Но все же не захотел? Или это только потому, что сын кушает мое молоко?.. А что будет потом? Ведь как женщина я Мирону не нужна, однако жить он хочет с сыном.　

— Я хочу, чтобы у моего ребенка были настоящие мать и отец, — Мирон подводит итог.　

Боже, это внушает мне немного оптимизма. Малыш тем временем начинает капризничать. Встаю на ноги — вроде бы чувствую себя получше.　

Подхожу, забираю сына из люльки. Снова ловлю взгляд Мирона на нас. Но теперь не отвожу свой.　

— Подержишь сына?　

В моей душе полная неразбериха. До конца не отпускает страх. Но что толку отгораживать сейчас Матвейку от Мирона? Тот реально может стать ему нормальным отцом. Малыш не виноват в интригах.　

— Мм… Да, конечно.　

Похоже, я сейчас в первый раз в жизни наблюдаю растерянного Красильникова. Мужчина подходит к нам ближе. Явно не знает, куда деть руки. Потом все же повторяет мою позу, сгибая их в локтях.　

— Возьми его, вот так. Осторожнее, чтобы не висела головка.　

Передаю своего мальчика родному отцу, подстраховываю своими руками внизу. Легонько касаюсь пальцами крепких мышц, и от моего внимания не ускользает, как Мирон смотрит на Матюшку. С некоторым страхом, да, но и с трепетом. Как на какое-то чудо. У Ивана я таких глаз никогда не видела. И по факту, и на подсознании он не принимал этого ребенка…　

Так что у Матюшки не поменялся отец. Просто Мирон может занять пустое место. Если действительно будет хотеть этого.　

— Он не плачет. — тем временем гордо произносит мужчина.