Хруст чужих денег (СИ) - Рувинская Елена - Страница 17

Я театрально отбросила гвоздь себе за спину, он громко звякул о каменный пол и оба мужчины вздрогнули, каждый вернувшись к своим делам. Я придвинулась поближе к «слесарю», чтобы тому был виднее мой озверевший взгляд и с максимальной угрозой в голосе спросила.

— Ты представляешь, что будет, если я даже вполовину слабее сожму твои яйца?

Всем известно, как мужики дорожат целостностью своего детородного органа. Именно на этом я и собиралась сыграть. Можно в месиво превратить его рожу, он лишь будет гордиться оставшимися шрамами, но если опасность угрожает тому, что у него между ног…

Мой расчет оказался верным. Взгляд слесаря сделался отчаянным, потом заметался и он выдавил из себя что-то нечленораздельное.

— Что?! Не слышу?! — свирепо переспросила я.

— Здесь недалеко, я покажу. — прохрипел «слесарь» и затих в ожидании.

Я поднялась с корточек и кивнула Вадиму.

— Он твой.

Вадька вздернул «слесаря» вверх за отворот рубашки и приказал.

— Веди!

Тот неуклюже пошлепал к выходу, подергивая связанными за спиной руками, я пошла за ним, а Вадька начал затаптывать костер. Через минуту он нас нагнал и мы двинулись гуськом к окраине деревни. Со стороны вновь донесся жуткий собачий вой, но лично мне уже не было так страшно, ведь скоро я увижу Егора.

ГЛАВА 5

Оксана сидела на старом продавленном диване и напряженно прислушивалась к звукам, доносящимся из-за занавески. После того, как шеф уехал, они с Красавчиком остались сторожить Егора, а правильнее сказать, ждать звонка от его жены на «сотовый» Красавчика. Ждать пришлось больше часа. Заняться было нечем, разговаривать не хотелось, тем более Красавчик был занят рассматриванием бинтов на своих пальцах. Оксана, по обыкновению, принялась мечтать. Мечты всегда были одни и те же. Благородный мужчина вырывает ее из бандитского болота, привозит в свой дом и делает ее своей любовницей. Странно, но никогда в своих мечтах Оксана не представляла, что может стать законной женой благородного мужчины. Это было бы слишком хорошо, даже для фантазий. В последнее время в облике мужчины просматривались черты Егора, который сейчас лежал связанный за занавеской.

Ее мысли прервал звонок «сотового». Красавчик встрепенулся, ответил на звонок и пошел за перегородку к Егору. Оксана подошла поближе, но самого Егора не увидела, его закрывал своей спиной Красавчик. Она только услышала, как пленник несколько раз назвал свою жену по имени и поняла, что план шефа сработал. Еще она поняла, что жену Егора через час убьют и прислушалась к своим ощущениям. На душе было мутно и она решила оставить размышления на потом, когда уйдет Красавчик.

Киллер не торопился, потому что от дома, где они находились, до церкви, куда должна была приехать Нина, ходу было минут десять, даже если идти нога за ногу. Оксана начала нервничать. От Красавчика волнами исходила звериная злоба — он морально готовился к убийству. Никогда еще ей не приходилось видеть киллера перед работой. Она замерла на диване и боялась пошевелиться, чтобы не встречаться взглядом с Красавчиком. Наконец он поднялся, достал из-за пояса пистолет, проверил его и убрал в карман своей темно-серой ветровки.

— Я пошел. — буркнул он в ее сторону. — Ты следи за ним, не развязывай, а лучше вообще не подходи. Я приду через полчаса.

В горле у Оксаны пересохло и она смогла лишь утвердительно кивнуть в ответ. Расслабилась она только тогда, когда шаги Красавчика затихли на дорожке, ведущей к воротам. К ней вернулась способность мыслить и первой мыслью, которую она осознала, была уверенность, что после Нины они убьют Егора. Сделают выемку того, что им переслали из Парижа и убьют. Эта мысль привела ее в ужас.

И вот теперь Оксана сидела на диване и прислушивалась к звукам за занавеской. Но прислушиваться было не к чему, потому что оттуда не доносилось ни одного звука. А что, если он умер от слишком большой дозы снотворного. Ведь шеф не медик, мог и ошибиться. Вот так поговорил Егор с женой и умер.

Оксана нервно поднялась с дивана и решительно направилась за перегородку. Отдернув занавеску, она увидела, что Егор лежит в неестественной позе, запрокинув голову и вроде бы не дышит. Ее охватило странное оцепенение, как будто она раньше не видела покойников. Сделав несколько осторожных шагов, она протянула руку и кончиками пальцев дотронулась до щеки Егора.

* * *

Мы шли уже пять минут по задам чьих-то огородов. Слева от нас тянулся длинный темный овраг из которого тянуло сыростью и прелой листвой. Я опасливо косилась в эту черноту и уговаривала себя, что если там и водятся какие-нибудь звери, то в этот час они спят. Не успела я додумать эту успокаивающую мысль, как «слесарь» дернулся в сторону оврага, упал и покатился в его темную глубину, ломая на пути ветки густого кустарника.

— Ах ты гад!! — услышала я сзади Вадькин вопль и он, почти перепрыгнув через меня, не раздумывая скатился вслед за киллером на дно оврага. Я осталась совсем одна, но за Вадькой не последовала бы даже при условии светлого дня. Снизу до меня доносились звуки возни, редкие вскрики и сопение. Я изо всех сил прислушивалась, чтобы понять, что там происходит, но так ничего и не поняла. Мне показалось, что звуки стали приближаться и действительно через некоторое время на тропинку вывалился «слесарь», подталкиваемый сзади злым Вадькой. По причине темноты я не могла видеть, как они выглядят, но по запаху догадалась, что оба основательно вывозились в какой-то тухлой воде.

Теперь мы изменили порядок следования: первым шел «слесарь», за ним Вадька, а я была замыкающей. Следующие пять минут пути мы проделали в более резвом темпе, так как Вадька постоянно подталкивал в спину молчаливого «слесаря». К нужному дому мы вышли уже со стороны улицы и прошли следом за киллером в открытые настежь ворота.

— Черт! — внезапно остановился наш пленник. — А машина-то где?

— Какая машина? — сурово поинтересовался Вадька, ожидая очередного подвоха.

— Моя. — зло сказал киллер. — Оксанка, сука, сбежала!

— Ты давай веди нас в дом и мозги не полощи. — снова ткнул его в спину Вадька. — И попробуй только голос подать — убью!

— Да нет там никого, в доме. — огрызнулся «слесарь».

— Ага, а свет горит. — ткнул Вадька пальцем в сторону слабо светящегося бокового окна.

— Так там, наверное, только Егор. Говорю же, что Оксанка сбежала на моей машине. — как дуракам вдалбливал незадачливый киллер.

— Нужна нам твоя баба! — взорвался Вадька. — Веди в дом!

Тот послушно потащился в сторону крыльца, бубня проклятия в адрес Оксаны. Войдя вслед за ним в комнату, мы огляделись, но никого не увидели.

— Где Егор? — зловеще спросил Вадька, надвигаясь на мужика.

Тот кивнул в сторону ситцевой занавески и я резко отдернула ее в сторону. Там была абсолютно пустая смятая постель и обрывки каких-то веревок. Я взяла один из них, рассмотрела и вопросительно взглянула на «слесаря».

— У него этим руки были связаны. — неохотно пояснил тот. — Значит, вдвоем сбежали.

Я представила себе, как геройская Оксана спасает моего мужа от верной гибели, заслужив тем самым его искреннюю благодарность и мое сердце сжала неконтролируемая ревность. Но я глубоко вздохнула и спокойно спросила Вадьку.

— Что дальше будем делать?

В это время мой взгляд упал на трубку «сотового», которая лежала на краю обшарпанного деревянного стола. Я подошла, взяла ее и убедилась, что телефон в рабочем состоянии. Я нажала на кнопку, но за долю секунды до того, раздался звонок.

— Ало? — услышала я в трубке властный голос, приглушаемый помехами. — Оксана, передай трубу Красавчику.

— А кто это? — глупо спросила я, исключительно потому, что голос показался мне смутно знакомым.

В трубке тут же запикали гудки и я удивленно уставилась на Вадима.

— Что? — спросил он.

— Его хотели услышать, но передумали. — задумчиво сказала я, кивнув в сторону киллера и мучаясь от желания вспомнить, чем мне показался знакомым голос.