Крепкий орешек Джонс и нарисованный город - Биддальф Роб - Страница 25

Хохот Роквелла оказался заразным. Вскоре хихикали уже все трое детей. Даже Столовой расплылся в улыбке.

– Да! Очень смешно, я считаю! По крайней мере, у меня почти приличный костюм! Видели бы вы, что приходится носить Девочке-Сырнице! А уж запах!

– Когда вы вступили в Сопротивление? – спросила Орешек.

– Всего пару недель назад! Многие супергерои решили закрыть глаза на всё, что мистер Бел творил столько лет! Чем хуже, полагают они, тем больше героической работы для них! Ошибочная логика! Как только придёт Большой Крест, всё будет полностью уничтожено, жителям придётся уйти, и некого станет защищать! Я больше не мог с этим мириться! Я решил, надо что-то делать!

– Значит, миссис М рассказывала о нашей миссии?

– Да!

– Тогда почему мы летим от Спирали прочь?

– Вы инициировали усиленную тревогу! – Столовой оглянулся через плечо. – Панда сфотографировала ваши лица и уже разослала фотографии каждому ГАРПУНу в Хроме! Теперь вы четверо самых опасных преступников в городе! Надо, чтобы жара улеглась!

Они летели прямо над высокими стеклянными зданиями, которые бежали параллельно Ленте и которые они уже видели раньше.

– Возвышенность Супергероев, – сказала Орешек.

– Верно! – подтвердил Столовой.

Далеко внизу они увидели, как несколько ярко одетых людей летали, карабкались, бегали и прыгали от улицы к улице.

– Посмотрите на них! Радуются высокому уровню преступности! Что в этом героического? – покачал головой их супергероический спутник. – Искоренять преступление в зародыше – вот чем по-настоящему следует заниматься! Трусы!

Через несколько минут город под ними начал потихонечку превращаться в пригород, и вся удивительная компания начала снижение. Орешек посмотрела направо. Она увидела деревья. Пруды. Цветы. Кажется… никакой опасности.

– Когда приземлимся, я оставлю вас на границе Светового района! – возвестил Столовой. – Орешек! Ты нарисуешь своим спутникам маскировку! Найдёте безопасное место и останетесь на ночь! Утром отправляйтесь прямиком вдоль северного края прудов и придёте в Поля Винсента! Ищите Жёлтый дом! Вас там встретят!

Через несколько минут все пять столов устремились вниз и мягко приземлились.

– Столовой, я прошу прощения, что смеялся, – заговорил Роквелл. – Вы самый храбрый супергерой, которого я встретил в жизни. О’кей, вы единственный супергерой, которого я встретил в жизни, но вы всё равно самый храбрый.

– Не стоит приносить извинения, гражданин! А также не стоит благодарить! Мы в одной команде! – Он посмотрел вдаль. – Запомните навсегда… великое будущее прорастает из пепла сегодняшнего дня! – Он призадумался; ветерок слегка растрепал ему чёлку. – Вот что ещё запомните навсегда… пока выбираешь надежду, возможно всё! – Драматическая пауза. – О, и последнее! Запомните навсегда… пока в мире существует добро, будет существовать и зло, но также будут существовать и столы! А человечеству всегда будут нужны столы!

Он отдал честь, взобрался на свой сервант и улетел в закат.

– Больно много всего, чтобы запомнить навсегда, – проворчала Лялябет.

52. Световой район

Небо сменило цвет на тёмный оттенок синего, прорезанный всполохами золотого, оранжевого и фиолетового. Орешек, Роквелл, Лялябет и Штришок шагали по розовой, точно фламинго, тропинке, которая вела в Световой район, и восторгались прекрасными пейзажами. Масляно-жёлтые нарциссы стройно бежали вдаль по бледно-лиловому кружеву тени, отброшенной тополями, которые надёжно укрывали детей от посторонних глаз. Небольшой взвод шмелей сопровождал их тихим музыкальным гудением. Трудно было поверить, что всего пару часов назад их окружала шумная суета Ленты.

Через полчаса они подошли к большому полю, усеянному ярко-красными маками. Уставшие и голодные, они уселись в высокую траву. Орешек достала из патронташа Хвостик и быстро нарисовала несколько сосисок в тесте, у которых оказался слабый привкус солодки.

– Ничего. Утром я очень постараюсь нарисовать что-нибудь повкуснее, – пообещала она.

После еды она принялась рисовать для каждого маскировку. Она остановилась на простой крестьянской одежде, которую дополнила широкополыми соломенными шляпами, – так было проще сливаться с пейзажем и прятать лица.

Они как раз натягивали на себя свои новые наряды, когда Штришок неожиданно замер и вытянул голову в сторону тропинки.

– Тихо все! – прошипел Роквелл. – Пригнитесь!

Они распластались на земле и увидели сквозь высокую траву, как из-за тополей появились шесть высоких серебристых фигур и беззвучно поплыли по тропинке. Лялябет ахнула. Орешек и Роквелл в одном порыве зажали ей рот. Да, они были высокие, да, они быстро передвигались, но самое страшное было то, что ГАРПУНы совершенно не производили шума. Это, несомненно, было самым важным достоинством их конструкции – в конце концов, скрытность являлась необходимым качеством при поимке беглецов, – но Орешек никогда бы не подумала, что тишина может так пугать. Никогда раньше.

Четверо друзей разом затаили дыхание – роботы плыли всего в нескольких метрах от них. И только когда они скрылись за стогами сена и исчезли за холмом, дети смогли наконец вздохнуть.

– Чуть не попались, – пропыхтел Роквелл. – Что будем делать?

– Надо идти дальше, – ответила Орешек.

Она встала и опасливо огляделась по сторонам. Она заметила, что маковое поле, где они прятались, спускается на берег большого пруда. Она сбежала по холму вниз, чтобы рассмотреть получше, и увидела, что этот пруд соединяется с другими системой каналов.

И тогда её осенило.

Она достала из патронташа Хвостик и нарисовала длинную витую линию с острым крюком на конце. Затем она несколько раз прокрутила её над головой, будто лассо, и закинула в сторону огромного листа кувшинки, который покачивался на воде. Крюк уцепился за поверхность листа. Орешек дёрнула изо всех сил и подтащила лист к берегу. Затем она взяла кусок угля и нарисовала длинный прочный шест.

– Так. Все на борт! – скомандовала она.

– Ой, это же как в «Сказке про Джереми-рыболова»! – просияла Лялябет, осторожно перебираясь на лист кувшинки.

Как только все уселись поудобнее, Орешек встала, держа в руках шест, опустила один конец в воду, нащупала дно и оттолкнулась. Они плавно заскользили на середину пруда.

Разрезая беззвучно воду, Орешек шестом направляла плот к узкому каналу на южной стороне пруда. По воде, которую заходящее солнце окрасило чудесной палитрой оттенков от красноватого до багрового, за ними тянулся изящный след. Веки у Роквелла отяжелели. Лялябет и Штришок уже спали.

– Ложись. Поспи, – сказала Орешек, проплывая под зелёным деревянным мостом, перекинутым через канал. – Я разбужу, когда доплывём до Полей Винсента.

53. Звёздная ночь

Когда Орешек перевезла их на дальний берег последнего пруда, уже наступила ночь. Небо, словно набросанное несколькими оттенками тёмно-синего, как будто вращалось, обдавая лёгким ветерком, покачивалось и колыхалось на удивительной красоты холсте, усеянном большими жёлтыми звёздами. Пёстрая, веснушчатая от солнца местность Светового района уступила густым линиям и более выраженным мазкам Полей Винсента.