Теперь ты моя (СИ) - Сова Анастасия - Страница 27

Аппетит пропадает. Перспективы совсем не радуют. Мне придется проводить время в лапах чудовища, у которого на меня очень конкретные планы – до смерти затрахать.

Причем, по его мнению, я сама этого попрошу.

– Что мне нужно сделать, чтобы заработать свободу? – не хочу отступать. Раз уж говорим по душам, нужно выяснить все.

– Ничего. Ты ничего не можешь сделать. Закрываем тему. Заканчиваем с ужином и идем спать. Объясняю предельно ясно?

– Мне хочется домой. Раз папа меня не ищет, по твоему мнению, то я бесполезна. Отпусти.

– Нет!

– Прошу…

– Еще одно слово и, клянусь, я заткну твой говорливый рот! – кажется, я умудрилась довести его.

Поведение Демьяна снова меня пугает. В горле собирается давящий комок, пальцы становятся холодными, несмотря на жару в доме.

А что, если, я просто дам ему то, что он хочет? Бандит наиграется, я наскучу ему, и получу такую желанную свободу?

Конечно, придется потерпеть какое-то время, зато потом я снова буду принадлежать себе.

Начинаю действовать еще до того, как успеваю обдумать все, взвесить, принять действительно рациональное решение. На автомате поднимаюсь со своего места, практически не соображая, что делаю.

Подхватываю край футболки, что скрывает мое тело от посторонних глаз, и тяну ткань вверх, полностью обнажая себя.

Стою перед Демьяном абсолютного голая. Адреналин бьет в висках.

А бандит… Он просто смотрит. Молчит и ничего не делает.

– Давай! – под действием гормона, я уже не чувствую ни страха ни стеснения. – Трахай, – развожу руки в стороны, показывая, что готова. – Тебе же это нужно? Так бери.

Взгляд Демьяна становится слишком темным. Мне кажется, я даже вижу, как серые глаза приобретают иной оттенок, более глубокий и пугающий.

Почему-то монстр недоволен тем, что я делаю. Хотя, я ждала совсем другой реакции.

– Одевайся и поднимайся наверх, – лишь произносит он. – Не буди во мне зверя.

Я мешкаю.

Такой реакции не ожидала.

Растерянно хлопаю глазами.

– Ушла, я сказал! – рявкает он раздраженно.

Быстро натягиваю футболку обратно. В голове каша.

В слезах убегаю на второй этаж.

Слышу грохот.

Кажется, Демьян крушит дом.

Заваливаюсь на кровать, поджимая коленки к груди. Не хочется ни о чем думать. Ситуация безвыходная. Остается только смириться, но я не хочу. Не буду сдаваться!

Плачу, но не от страха, а больше от обиды за собственное бессилие. Пока ни одна моя попытка спастись не увенчалась успехом.

Сон постепенно накатывает тяжестью на веки.

Демьян довольно быстро успокаивается, прекратив создавать неприятный шум. И я проваливаюсь в сон. Беспокойный. Напряженный. И слишком короткий.

Просыпаюсь я рано. Солнце еще не взошло, но ночь клонится к рассвету.

Обернувшись, рассчитываю на то, что в постели буду не одна, но там оказывается пусто.

Нет даже намека на то, что Демьян спал со мной.

Спускаюсь на первый этаж, чтобы попить немного воды – в горле пересохло. Сны еще эти. Какая-то нелепица снилась.

Внизу тоже пусто.

Прохладно. Видимо, печь уже прогорела, и все тепло, что осталось в старом домике ютилось на втором этаже.

Я так и не поняла, зачем мы здесь. Не в его хоромах, где не нужно топить по-старинке, спать на самодельной деревянной кровати и мерзнуть утром. Может, и есть какой-то скрытый смысл, но мне он неизвестен.

В какое-то мгновение становится страшно. Вдруг бандит просто уехал, оставив меня одну умирать здесь от голода и холода?

Но испугаться до истерики я не успеваю. Хлипкая дверь распахивается, и на пороге дома появляется мой кошмар.

– Чего не спишь? – недовольно интересуется он. – Или опять себя предлагать пришла? – в его голосе нет ни капли сарказма. Мужчина серьезен, как никогда.

Понуро опускаю взгляд, скрещивая на груди руки.

Сейчас мне стыдно за свой поступок. Даже не стыдно, а я сквозь землю провалиться готова!

– Мне не нужно разрешение на то, чтобы трахнуть собственную жену, ясно? – предупреждает Демьян. Мой ответ ему без надобности, потому что это не вопрос – констатация факта. – Мне вообще ни на что разрешение не нужно. Я всегда получаю то, что хочу. Не стоит тебе быть такой наивной и принимать мою доброту за слабость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Похищать людей – мерзко, – стою на своём. – Папа как раз и работает для того, чтобы такие, как ты гнили за решеткой.

– Твоя слепая любовь делает тебя идиоткой, – безразлично произносит мой муж.

Но мне даже не обидно. Что бы он там не говорил про папу – я ему не верю. Да, отец был взбешен, когда мы разговаривали, но его тоже можно понять. Наверное. Я хочу это сделать.

– Я мог бы сделать с тобой что угодно. У меня хватило бы сил, средств, причин. Но я не сделал. Ношусь здесь с тобой. В этой халупе задницу морожу.

– Так не носись! Отпусти!

– Нет! – рявкает он. – Теперь точно нет.

– Я тебя ненавижу! – слезы давят на глаза. – Ты слил отцу то видео. Ты выставил меня в глазах родителей… – не могу произнести это слово.

– Кем? – злобно ухмыляется. – Кем, Аля?

Надуваю губы от обиды. Слезы катятся по щекам, потому что Демьян прав. Я такая и есть. И на видео запечатлено именно это. Не то, как я брыкаюсь, кусаюсь, вырываюсь со всех сил, а то, как наслаждаюсь процессом своего унижения.

– Знаешь, что сделал твой хваленый отец, когда получил от меня этот скромный презент? Думаешь, он побежал спасать тебя с удвоенной силой?

К чему он клонит? Нехорошее предчувствие скручивает живот.

– Знаешь? – снова повторяет.

Я мотаю головой.

– Он сказал, что я могу трахать тебя сколько душе угодно.

Сердце разрывается от болезненной вспышки. Горло перехватывает. Такого просто не может быть! Я в эту чушь никогда-никогда не поверю!

– Ты врешь! Врешь! Скажешь что угодно, чтобы очернить моих родителей! Бросай меня в свой подвал! Голодом мори! Но больше я не позволю к себе прикасаться!

Он сатанеет. Вижу, как темнеют серые глаза. Это плохой знак. Зная его нечеловеческую силу, я рискую отправиться на тот свет с одного удара.

Темная поволока застилает серебристые радужки. Но потом отступает. Понадобилось буквально несколько секунд, для того, чтобы Демьян смог побороть ярость.

– Ладно… Хочешь доказательств?

Мужчина тянется в карман и достает смартфон.

Не знаю, что он собрался делать. Мне тоже видео покажет? Или снимет новое?

Но ни того, ни другого не происходит. Демьян включает аудиозапись, на которой слышится его голос:

– Как вам мое кино, Александр Иванович? – он говорит спокойно, немного насмешливо, но очень уверенно.

Понимаю, что речь о моем отце, это его имя. Становится еще больше не по себе. Ничего хорошего мне эта запись не сулит, уже поняла.

– Твое место в тюрьме, Логинов! И я костьми лягу, но ты там окажешься! Я обещаю тебе, падла, что ты сгниешь за решёткой за все, что сделал.

– Значит, сделки не будет? – теперь в голосе мужа проскальзывают саркастичные нотки.

– Можешь трахать ее сколько хочешь! – сердце пропускает болезненный удар. Слова отца набатом звучат в голове. Мне же не послышалось? Он пожертвовал мной? – Но когда я доберусь до тебя, а я уже близко, ты, мразь, ответишь за все, что сделал с ней. Я клянусь тебе!

Утешают ли меня отцовские обещания? Нет. Нет! Он просто… просто отдал меня. Сложил руки. Ничего не сделал. Но почему?

Папа всегда был потов грызть за меня глотки. Да родители из дома то меня лишний раз выпускать боялись! Часто отец лично возил меня к подружкам и забирал тоже сам. Так что изменилось?

Разговор между мужчинами продолжается, но я уже не могу уловить его сути. Все погружается в густой туман. Есть только я и информация, которая тупым ножом кромсает мое сердце на части.

ГЛАВА 21

Демьян

Алевтина обессилено оседает на диван. Она роняет лицо на руки. Плачет.

Не знаю, чего хотел добиться этой записью. Просто ее поведение порядком достало. Надо как-то прекратить эти безрассудные выходки и пустые претензии.