Мне нужно, чтобы ты ненавидела меня (ЛП) - "Дженисес" - Страница 8

Глава 5

Щелчок выключателя

Стакан, полный воды, который я держала, пролился мне на платье, когда я нанесла удар. То, чего я никогда раньше не делала. Как Эйс сюда попал? Он подслушивал или просто оказался не в том месте не в то время?

— Я… мне жаль, это был несчастный случай, — выдыхаю я.

Эйс подносит руку к носу и вытирает кровь с него тыльной стороной рукава. Коварная улыбка появляется на его лице, когда он разглядывает меня.

Я присматриваюсь. Эйс улыбается? Но, возможно, улыбка — неподходящее слово для описания этого. Мягкий изгиб его полных губ, и тень маленькой ямочки на щеке. У кого-нибудь другого это не было бы классифицировано как улыбка, возможно, в лучшем случае как ухмылка. Тем не менее, это первый раз, когда я вижу, чтобы Эйс выглядел менее чем взбешенным.

Только сейчас, когда я прихожу в себя от шока, я понимаю, что моя рука пульсирует. Нейт придвигается ко мне. Я протягиваю другую руку, чтобы остановить его. — Ты! Не смей прикасаться ко мне, — злюсь я.

— Ну же, Калс! Ты не можешь винить меня за это, — он улыбается своей жалкой, кривой улыбкой, от которой я раньше таяла.

Игнорируя его, я осматриваю свою руку. Она красная и опухшая, и я почти могу зайти так далеко, что могу сказать, что что-то сломано. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы избавиться от боли в руке. Слезы подступают к моим глазам, но я сдерживаю их.

— Это выглядит плохо, — Эйс смотрит на мою руку.

Ни хрена себе, Шерлок.

Он открывает морозильник и роется за всеми забытыми бутылками с алкоголем, которые люди поставили сюда в начале вечеринки. Он достает пакет со льдом и оборачивает его кухонным полотенцем, прежде чем сделать несколько шагов ко мне.

— Мне жаль, — он берет мою руку в свою, медленно кладет на нее кухонное полотенце. Я вздрагиваю от его прикосновения. Он теплый и вызывает во мне странное покалывание. Забирая у него кухонное полотенце с пакетом льда другой рукой, я разрываю наш контакт.

Я смеюсь, глядя на него снизу-вверх. — Ты извиняешься, когда я та, кто ударила тебя?

Он смотрит на меня так, словно заглядывает мне в душу. Его глаза такие же проницательные, как и в первый раз, когда я их увидела, и мне приходится опустить взгляд в пол, чтобы избежать их воздействия.

— Наверное, да, — говорит он почти про себя.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — меня смущает перемена в его поведении. Все остальное время он был только грубым и высокомерным. Теперь я бью его, и вдруг он становится… милым? Может быть, еще один побочный эффект расстройства личности? — я ударила тебя слишком сильно?

Он смеется, по-настоящему смеется. От этого сердечного звука у меня по рукам бегут мурашки, и я остаюсь совершенно ошеломленной. Я прихожу к выводу, что у него сотрясение мозга. Другого объяснения его поведению нет.

— Тебя нужно осмотреть, — говорит он. Я слишком занята, гадая, что случилось с Эйсом, которого я встретила в начале недели. У него есть близнец? — позволь мне отвезти тебя.

— А? — мои глаза устремляются на него.

— Позволь мне отвезти тебя в больницу, — повторяет он.

— Э-э, я не думаю, что в этом есть необходимость, — я пытаюсь согнуть пальцы, чтобы доказать, что со мной все в порядке, но их пронзает боль.

Эйс наблюдает за мной, наклоняя голову набок, когда я встречаюсь с ним взглядом.

— Наверное, я должна, но ты не обязан меня везти, — говорю я, хотя сама не смогу добраться до больницы, если только не пойду пешком.

— Пойдем, — он жестом приглашает меня следовать за ним. Я все еще настороженно отношусь к внезапной перемене в его отношении.

Я следую за ним, пораженная тем, как люди, кажется, уступают дорогу, они либо боятся его, либо очень уважают. Я предпочитаю первое.

Эйс подходит к Заку и Тео. Они стоят за столом для пиво-понга, ожидая своей очереди. Кто-то из их команды бросает шарик для пинг-понга в один из красных стаканчиков, и они разражаются радостными криками.

— Где твои ключи? Мне нужно одолжить твою машину, — Эйс смотрит на Зака.

О, нет. Я не могу позволить ему сесть за руль. Я не могу быть пассажиром в машине ночью. Это вызывает воспоминания о несчастном случае. Я ломаю голову в поисках оправдания, чего угодно.

Зак без колебаний вытаскивает ключи из кармана и протягивает их Эйсу. — Все в порядке? — он переводит взгляд с меня на Эйса. От моей пульсирующей руки к носу Эйса, на котором все еще немного крови, — ты, должно быть, действительно разозлил ее на этот раз, чувак.

— Я думаю, что она сломала руку. Я собираюсь отвезти ее в больницу, чтобы ее осмотрели, — отвечает Эйс. Зак поднимает брови, — на этот раз это была не моя вина, — добавляет Эйс и кладет ключи в карман толстовки вместе со своими руками.

Тео с опаской смотрит на мою руку. — Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?

Я собираюсь отклонить его предложение, я не хочу портить ему вечер, и по его случайным покачиваниям я могу сказать, что он много выпил, но Эйс отвечает за меня. — Нет.

Эйс подходит к входной двери и оглядывается, ожидая, что я последую за ним. Я иду к нему, но затем останавливаюсь, приходя в себя. Во-первых, у меня нет причин доверять ему, чтобы он куда-нибудь меня отвез, а во-вторых, есть проблема с тем, что ночью я нахожусь на пассажирском сиденье.

— Почему я должна доверять тебе? Я ударила тебя, а ты предлагаешь отвезти меня в больницу. Откуда мне знать, что это не часть твоего плана мести?

Эйс пожимает плечами. — Ты этого не знаешь, — он поворачивается и продолжает идти к машине.

— Ты должен быть за рулем? Разве ты не пил? — спрашиваю я, когда догоняю его.

— Нет. Я не пил., — одиночный шаг Эйса в два раза длиннее моего, и я ускоряю шаг, чтобы компенсировать это.

— Я все еще не думаю, что тебе следует садиться за руль. Возможно, я сделала тебе сотрясение мозга. Мы оба должны пройти обследование, — говорю я.

Он усмехается. — Меня били и сильнее.

Я в этом не сомневаюсь. С таким отношением, я уверена, что было бесчисленное множество раз, когда у кого-то возникало желание нанести ему хук справа.

Будучи юристом по профессии, мой отец настаивал на том, чтобы я знала, как наносить удары. — Для самообороны, — заверил он меня, когда я попыталась сказать ему, что размахивание кулаков не входило в мой список дел.

Итак, однажды мы провели несколько часов, совершенствуя мою технику в гараже. — Держи колени согнутыми… Двигай бедрами и туловищем, — и самое главное, — держи большой палец снаружи кулака.

Он не упомянул, что удар кого-то со значительной силой, скорее всего, повредит мне больше, чем моему противнику. Это очевидно, по крайней мере, в моем нынешнем случае. Лицо Эйса сделано из железа. К тому же я навеселе, и, возможно, поэтому решила, что закрыть глаза будет правильным решением.

Эйс открывает пассажирскую дверь белой Субару Зака и ждет, пока я заберусь внутрь.

— Полагаю, рыцарство не умерло, — замечаю я, переводя взгляд с него на дверь. Его лицо не меняется. Вместо этого он идет к водительской стороне.

— Подожди, — кричу я, — я поведу, — я протягиваю руку за ключами.

Эйс смотрит на руку так, словно у меня выросла третья. — Ни за что.

— Эйс… — начинаю я, не зная, как объяснить свою дилемму, — э-э, я… я не могу быть пассажиром в машине ночью.

Это звучит безумно, и я стараюсь избегать подобных ситуаций. Я ожидаю, что Эйс рассмеется или посмотрит на меня как на сумасшедшую. Я готовлюсь к тому, что он начнет задавать вопросы, и мой разум начинает выстраивать ложь.

— Хорошо, но я не могу позволить тебе вести машину одной рукой, — он подходит ближе. Мы стоим в нескольких дюймах друг от друга, его рука опирается на дверцу машины.

— Где твой мотоцикл? — спрашиваю я.

Он указывает на противоположную сторону улицы. — Но ты на самом деле сумасшедшая, если думаешь, что я позволю тебе приблизиться к рулю моего байка. С одной рабочей рукой и пьяной, — подчеркивает он.