Пилот - Оченков Иван Валерьевич - Страница 63

– Какой любопытный момент, – задумался он.

– О чем ты? – заинтересовался Зимин.

– Да я тут, после нашего ночного разговора, немного проштудировал соответствующую литературу, и у меня появилось одно предположение. И, как следует из циркуляра, совсем не беспочвенное.

– Ну-ка, ну-ка!

– Смотрите, Владимир Васильевич, при заключении «длинных» сделок предполагается открытие особого листа заданий. Туда вносятся и визируются заказчиком все действия приватира за период.

– Это не новость, в чем же твоя идея?

– В тексте не прописан отдельно механизм получения боевых приказов, точнее, боевых задач. Просто сказано, что они ставятся и заносятся в лист, оформляясь, как очередная операция внутри рамочного контракта.

– Так…

– Мы можем предложить штабу внести разъяснение в этот пункт.

– Пустое. Никто не станет менять текст высочайше утвержденного документа.

– А мы и не будем вносить новый пункт в сам договор. Мы сделаем протокол разногласий или допсоглашение, которое и обозначим как разъяснение параграфа три, пункт четыре. И подробно зафиксируем, что имеем право на согласование каждого нового поручения в установленный срок. То есть фактически пропишем наше право на отказ от заведомо невыполнимых или неразумных приказов.

– Хм, а ведь это идея. Не очень пока понимаю, как она может быть реализована и кто согласится взять на себя ответственность… Надо выдернуть Беньямина сюда к нам. Без него не разгребемся. И, пожалуй, ради такого случая стоит связаться с самим его высокопревосходительством.

– А кто это?

– О, брат, это очень важный человек. Целый министр! Член Императорского Совета одаренных, гросс и большой радетель за наше рейдерское дело. Без его помощи в свое время мне бы «Бурана» не получить было.

– Кстати, пока не забыл, – спохватился генерал, мало что понимавший в юридической казуистике и делах одаренных. – Ты, Володька, просил меня документы для вашего инородца?

«Это ведь он для Накагавы», – подумал Март и с интересом уставился на Зимина-старшего.

– Было дело, – кивнул хозяин дома. – А что, получилось?

– Так не боги горшки обжигают, – хмыкнул атаман и вытащил из кармана паспортную книжку. – Держи вот. Все, как ты просил. И возраст подходящий… Чего ты скалишься-то?

Удивленный Колычев перевел взгляд на своего опекуна и понял, что тот едва сдерживает смех. Не понимая, в чем собственно дело, он взял в руки документ и, ознакомившись с ним, тут же присоединился к наставнику.

В паспорте было написано: Ибрагим-оглы, Али-бек Хаджиев. Из ссыльных черкесов.

Рейдеры – совершенно особый класс воздушных судов. В отличие от фрегатов, они должны в первую очередь перевозить грузы, но при этом иметь хорошую скорость и маневренность, чтобы их не мог перехватить противник. Плюс ко всему требовалось иметь вооружение на уровне хотя бы корветов. Как соответствовать этим противоречивым требованиям – каждый приватир решал сам, но, как правило, брался достаточно вместительный транспорт и подвергался основательной модернизации.

В основном она сводилась к замене двигателей на более мощные, к установке вооружения, устройству дополнительных помещений для артиллеристов и абордажников, да еще иногда ко всему этому великолепию добавлялось легкое бронирование. Впрочем, последнее было редкостью.

Иное дело «Буран». Об этом мало кто знал, но изначально он проектировался как специализированный быстроходный лайнер, предназначенный для снабжения воздушных эскадр в отдаленных уголках земного шара. Именно поэтому он изначально затачивался под более мощные двигатели и имел штатные места для установки орудий. Увы, пока шло строительство, концепция автономных воздушных соединений была признана несостоятельной. Плюс ко всему предназначенные для него двигатели понадобились для других кораблей, а ставший долгостроем корабль отправился в отстойник, где его и обнаружил только что ушедший в отставку Зимин-младший.

Несмотря на уход со службы, кое-какие связи у кавторанга имелись, так что недостроенный корпус был продан ему по цене металлолома. Впрочем, заводское начальство и само было радо избавиться от ненужного актива, по всеобщему убеждению, только зря занимавшему место.

Двигатели для начала установили, конечно, контрактные, то есть успевшие выработать свой ресурс и прошедшие капитальный ремонт. Вооружение так же было выделено по остаточному принципу. Однако начинающий рейдер с позывным Зима был упорен, не боялся трудностей, но самое главное – был удачлив!

Сколотив команду из таких же, как он сам, лихих отставников, не сумевших найти себя в мирной жизни, брался за самые трудные, а то и вовсе гиблые контракты и неизменно выходил победителем. Постепенно Зимин набирал авторитет, а его корабль усиливал то движки, то вооружение. Через несколько лет неустанных трудов «Буран» и его грозный капитан заслуженно заняли место на самом верху пирамиды рейтинга российских приватиров.

Оборотной стороной этой славы стало то, что у командования флота появились завышенные ожидания. Необходимо быстро доставить ценный груз? Задача для Зимина! Возможно противодействие противника? Тогда тем более его! Что значит «слабое вооружение»? Японские корветы сбивать (и получать вознаграждение), значит, не слабое! Ах, там могут быть фрегаты? Ничего, справится. Это же Зима!

Впрочем, от крупных боевых кораблей находившийся после замены двигателей на пике формы «Буран» и впрямь мог легко уйти. Более реальной была опасность, исходящая от малых кораблей-истребителей, согласно японской тактике действующих при поддержке легких корветов. Но после череды выигрышных для Зимина стычек с зачастую более сильным противником, немного суеверные, как все азиаты, японские пилоты откровенно опасались связываться с проклятым гайдзином, не зря прозванным хитрым оборотнем-дзинко.

Злой до драки, изобретательный и очень меткий рейдер, испытывавший к воякам Страны восходящего солнца особые чувства, при всяком удобном случае бил ее авиаторов, что закономерно вызывало очередные дипломатические ноты и осложнения в отношениях двух держав, но от своей привычной манеры действий Зимин упрямо не отказывался, ведя свою маленькую личную войну.

В общем, после заключения контракта командование вцепилось в рейдера и его корабль мертвой хваткой. Первую неделю они практически без отдыха мотались между Ляодуном и различными пунктами северной части Корейского полуострова, доставляя срочные грузы разрозненным русским гарнизонам и их чосонским союзникам.

Затем поток военной амуниции немного иссяк, чего никак нельзя сказать о креативных идеях штаба Третьего флота ВВФ. Новое задание требовало ни много ни мало отконвоировать два под завязку наполненных боеприпасами транспорта в осажденный Сеул.

– Вы с ума сошли? – без обиняков поинтересовался Зимин у нарезавшего ему задачу полковника Грозовского.

– Отчего же, – изобразил улыбку застенчивого людоеда начальник контрразведки. – Напротив, мы убеждены, что только вы сможете выполнить это поручение!

– Отчего же такое доверие? – желчно усмехнулся приватир.

– Ну а на каком еще корабле флота есть сразу четверо одаренных? – вопросом на вопрос отвечал полковник.

– Только двое!

– Не унижайте себя ложью, господин капитан второго ранга. А доктор с младшим механиком?

– Прикажете их за штурвал усадить?

– Ну зачем же! Вы с молодым Колычевым прекрасно справитесь с этим и сами. Что же до остальных, не мне вам рассказывать, что «сферы» могут взаимодействовать между собой, подчас кратно увеличивая возможности обладателей!

– Желаете присоединиться? – пристально посмотрел на одаренного контрразведчика рейдер.

– В другой раз, – поспешил уклониться от предложенной чести Грозовский.

– Я решительно отказываюсь!

– Будете на дополнительное соглашение ссылаться?

– К черту дополнительное соглашение! Я и мой корабль последнюю неделю не вылезали из рейсов! Или требования уставов на Третий флот уже не распространяются?!