Пилот - Оченков Иван Валерьевич - Страница 61

– И фрахт, который вам предложили, не самый выгодный?

– Вообще не выгодный. И очень опасный. Оно бы и ничего, мы на последнем рейсе заработали столько, что даже самому последнему матросу хватит до конца жизни. Не роскошной, конечно, но тем не менее.

– И все-таки вы предпочли бы отказаться?

– Я не отправлю свой «Буран» на верную гибель! А стоит ему оказаться на регулярных рейсах, очень скоро окажется так, что охранение выделить забыли, зато японцы каким-то непостижимым образом об этом знают…

– Такое уже бывало?

– Увы.

– И что же делать?

– Ума не приложу. Хуже всего, что срок моего патента подходит к концу. Обычно его пролонгация проходит без особых проблем. Так, расходы на ресторан да пара сувениров для жен или любовниц нужных людей. Однако на этот раз все поставлено в зависимость от моего согласия.

– Вот твари!

– И это еще не все. Как только закончится срок патента, я перестану быть приватиром, а «Буран» из рейдера превратится в обычное гражданское судно и сразу же подпадет под мобилизацию. Кстати, если я соглашусь вернуться на службу, произойдет то же самое!

– И что же вы намерены предпринять?

– Пока не знаю. Время еще есть. По крайней мере, пока я утрясу все финансовые вопросы.

– Оплату не зажмут?

– Насчет этого можешь быть спокоен. Если нам откажут в выплатах, остальные рейдеры взбеленятся и пошлют свои контракты ко всем чертям! На это в штабе никогда не пойдут. Так что без награды не останешься.

– Я вовсе не о себе переживал, – смутился Март, как будто его уличили в чем-то постыдном. – Просто…

– Все нормально. Мы все работаем за деньги, и нет ничего дурного в том, чтобы о них беспокоиться. Тем более что куш на сей раз и впрямь велик. Не подавиться бы…

– Не говорите так. Все будет хорошо…

– Дай-то бог.

Впрочем, Март был далеко не единственным, кого занимала выплата наградных. После возвращения вся команда была занята тем, что пыталась вычислить причитающуюся каждому из них сумму.

С одной стороны, арифметика была крайне проста. Каждый член экипажа, заключивший контракт с Зиминым, имел право на долю или пай. Но, разумеется, никакой уравниловки. Младшие офицеры и техники по три пая. Старшие пять паев. Старший механик – десять. Был бы на «Буране» старший офицер, ему тоже причиталось бы десять, но Зимин обходился без него. Если кто-нибудь из команды погибал, то его доля причиталась родственникам. Отличившимся также полагалась надбавка, но только по согласованию с командой. Провинившиеся же, напротив, вполне могли лишиться части заработка. Впрочем, последнее было редкостью.

С другой, для точного подсчета нужна была окончательная сумма, а вот тут никакой ясности не наблюдалось. Более или менее понятно было с вознаграждением за проданный китайцам корвет. А вот с основным грузом все было совсем не просто. Представители министерства финансов, раз уж не было возможности просто конфисковать стратегический груз, всячески стремились сбить цену. Правда, тут на их пути возникала фигура наказного атамана Забайкальского казачьего войска и его на всю голову отмороженных подчиненных.

В общем, ясности пока что не было никакой, но все сходились на том, что даже стажер Ким, которому полагалось всего полпая, должен был получить почти четыре тысячи рублей золотом, а это, как ни крути, сумма! За такие деньги даже в России можно каменный дом купить, а уж тут, в Желтороссии, и говорить нечего!

И это только премиальные за груз. Но были еще и сбитые японские бомберы, захваченный радист с шифровальным оборудованием, а также разгромленная база противника. И за все это полагались солидные суммы вознаграждения!

– Кстати, где Виктор? – отвлек от размышлений воспитанника Зимин. – Я его с самого прилета не видел…

– Насколько я знаю, он сразу же отправился в оружейные мастерские к Коровину. Да так там и застрял. Даже ночевать не каждый день приходит.

– А вот это – непорядок. Ты, пожалуйста, объясни своему приятелю, что он в первую очередь член нашей команды… и семьи, – после недолгой паузы добавил командир, явно подразумевая, что первое более важно.

– Конечно. Я, если честно, и сам собирался наведаться к инженеру. Посмотреть, что и как с нашим пистолетом-пулеметом.

Решив не откладывать дело в долгий ящик, Март на следующий же день отправился в мастерские, где и застал, наконец, своего приятеля.

– Ты где пропал? – поинтересовался он, глядя на заспанную физиономию и всклокоченную шевелюру своего непутевого друга.

– Привет, – отозвался тот, едва не разорвав рот в зевке. – Прости, занят был.

– Мог бы сообщить. Вообще-то мы с Зиминым о тебе беспокоились.

– Черт, – смутился Ким. – Я, правда, собирался позвонить, но все как-то…

– Ладно, проехали. Лучше покажи, из-за чего ты тут застрял?

– Сейчас, – с готовностью подскочил Витька, но тут же остановился. – Знаешь, пусть лучше тебе Сергей Александрович все покажет. Это ведь его детище!

Впрочем, Коровин не заставил себя ждать, и вскоре друзья с ним встретились. Инженер был, как всегда, подтянут, элегантен и до синевы брит.

– Доброе утро, Мартемьян Андреевич, – поприветствовал он Колычева. – Пришли узнать, как дела, или навестить своего товарища? Кстати, Виктор, ты опять ночевал в мастерских?

– Я случайно.

– Три дня подряд? Ну-ну.

– Сергей Александрович, – поспешил вмешаться Март. – Я обещаю, что этого больше не повторится. А теперь, если позволите, давайте вернемся к нашему делу.

– Конечно. Кстати, очень хорошо, что вы нашли время зайти. Я уже собирался просить вашего друга связаться с вами.

– У вас есть, что показать?

– О да, – загадочно улыбнулся инженер и пригласил компаньона следовать за собой.

Добравшись до кабинета, представлявшего собой конторку посреди цеха, он подошел к столу и жестом фокусника откинул в сторону рогожку, покрытую во многих местах пятнами от оружейной смазки.

– Вот это да! – воскликнул испытавший настоящее дежавю Март.

Перед ним и впрямь лежал ППС, практически такой, каким он его помнил из прошлой жизни. Разве что сделан был гораздо аккуратнее.

Непроизвольно протерев глаза, как будто желая избавиться от наваждения, Колычев осторожно взял пистолет-пулемет в руки, ласково провел по крышке ствольной коробки, словно желая убедиться, что это не сон, потом, припомнив казавшийся давно утраченным навык, разобрал, заслужив немного удивленный, но вместе с тем уважительный взгляд Коровина.

Затем так же легко собрал, после чего просительно посмотрел на конструктора.

– А можно отстрелять? – немного осипшим от волнения голосом произнес он.

– Нет ничего проще, – улыбнулся уголками губ Сергей Александрович. – Здесь в подвале – тир. Если угодно, можно отправиться туда прямо сейчас.

– А патроны?

– Сколько угодно. Сами снарядить магазины сможете?

– Я помогу! – вылез вперед изнывающий от долгого молчания Ким.

– Справимся, – кивнул Март.

Маслянистые кабанчики так и норовили выскочить из рук, но молодые люди все же ухитрились набить два рожка патронами, после чего отправились вслед за инженером. Спустившись в подвал, они оказались в длинной и очень темной галерее. Но Коровин повернул рычаг на распределительном щитке, включив тем самым освещение и вентиляцию.

– Извольте занять позицию, – предложил инженер.

– Пилот Колычев к стрельбе готов, – отозвался молодой человек и встал подле обшарпанного стола.

– Огонь.

Поначалу Март принялся бить короткими очередями с отсечкой, мысленно повторяя про себя «двадцать два», потом перешел на «тридцать три», удлинив залп до трех выстрелов. Оставшиеся заряды выпустил одной очередью и тут же перезарядился. Оружие слушалось превосходно, и вышедший в «сферу» стрелок не смог отказать себе в удовольствии отстрелять еще один магазин, внимательно отслеживая работу ППК на энергоуровне.

«Надо было Витьке оставить», – запоздало подумал он, но, скосив глаза, заметил, что тот, не теряя времени, набивает опустошенный рожок патронами, и успокоился.