Ниндзямэн (СИ) - Ватагин Андрей - Страница 44

Мда, подано всё таким образом будто и не преступник сбежал, а об идущем на город урагане объявили. Этим наблюдением я и поспешил поделиться с Тимом.

- Вот потому и говорю - провинция, - устало выдохнул он. - Но аналогия верная, разве что сила и время прибытия урагана обычно известны. А тут - как повезёт. В плане жертв может и побольше выйти... если его вовремя не остановить. - Дрейк было ушёл в себя, но практически моментально встрепенулся и быстро проговорил: - В любом случае, нас ждут 'весёлые' деньки...

В какой-то момент, мне показалось, что я уловил страх в его взгляде и голосе. Вновь посмотрел в телевизор, где сейчас показывали фотографию жуткой бледной рожи с широченной кривой ухмылкой, наполненной крупными и кривыми жёлтыми зубищами. По спине пробежал холодок, а в голове пронеслись воспоминания о нескольких встречах с очень неприятными личностями, которые я и рад бы забыть, но вряд ли когда-нибудь смогу. Теперь понятно, почему Тиму не по себе - он уже имел дело с этой мордой и, возможно, ему предстоит увидеть её вживую снова, что его ни разу не воодушевляет. Да и меня, честно говоря, тоже, ибо этот тип умудрялся даже в мультиках из первомира творить реально стрёмную херню. О его художествах в этой реальности мне тоже известно, а потому к предсказанным Тимом 'весёлым' денькам не стоит относиться пренебрежительно.

Я одним глотком выпил оставшееся в моём бокале пиво и, придав лицу максимально собранное выражение, развернулся к другу:

- Похоже, придётся таки запастись противогазом и бронежилетом.

Тим лишь слабо усмехнулся и залпом опустошил свой бокал.

Часть 2

Пролог

Сигаретный дым уходил через приоткрытое окно, а пепел стряхивался в заранее поставленную на подоконник пепельницу в виде уродливой черепахи. Я смотрел на простирающийся за окном Город и мысли мои были далеки от радужных.

Город прогнил. Прогнил от фундаментов зданий и канализационной системы, до самых высоких шпилей, венчающих самые роскошные небоскребы. Проститутки, сутенёры, торговцы дурью, воры, грабители, убийцы, уличные банды - всё это было внизу. Наверху же... то же самое, разве что масштабом побольше да поширше. Гниль - она гниль и есть, как её ни назови. Она распространилась повсюду, и честные люди в этом Городе быстро забывают про свои принципы, либо это чудовище пожирает их, не оставляя и костей.

А как же я сам? Да, я долго противился всей этой скверне, стараясь остаться собой, но, чувствую, скоро она поглотит и меня. В какое же чудовище превратит этот город меня, того, кто всегда старался жить согласно собственным законам и принципам? О, я знаю это... Убийца, тот, кем я на самом деле являюсь, если отбросить всю эту идеализированную шелуху про Право Силы и Ответственность. Да, эти цепи сковывали меня, сдерживали мою жаждущую крови сущность. Учителя верно рассчитали, обильно сдабривая умы будущих убийц подобной идеологией и рамками морали. Но проблема в том, что эти цепи основательно проржавели. С каждым новым делом, с каждым столкновением с этой грязной действительностью они всё слабее и слабее. Не за горами тот день, когда я просто поведу плечами, и они осыплются прахом. И тогда, да тогда ничто больше не сможет сдержать меня от того, чтобы насладится кровью себе подобных - кошмарных тварей, порождённых этим мрачным местом.

Будь я чуть более религиозен, то действительно назвал бы этот Город Адом на земле. Но это бы противоречило истине, ибо в Аду грешники должны страдать, а не наслаждаться жизнью, потакая своим низменным инстинктам.

- Мистер Уортекс? - Без стука вошла в кабинет Лиза, держащая перед собой листок бумаги.

Ничего, ей можно, всё же - она моя секретарша. Пусть она стучит на меня парочке заинтересованных лиц и, возможно, копам, до определённой степени я ей доверяю. И я более чем уверен, что она станет первой из моих жертв, стоит хоть одному из звеньев моих цепей дать слабину.

- Что там? - Не оборачиваясь и закурив следующую сигарету, спрашиваю я.

Я не обольщаюсь насчёт долгой и счастливой жизни. Не сомневаюсь, что успею пролить реки крови до того, как меня прикончат, но то, что прикончат - это неизбежно. В этом провонявшем застоявшемся прудике водятся на редкость зубастые акулы.

- Послание от мистера Шарка, он хочет видеть вас в девять вечера, - докладывает Лиза.

Шарк... да, помяни чёрта... И чего этому старому импотенту от меня надо? Наверняка вновь заставит следить за своей шалавой-жёнушкой. Нет, с какой-то стороны я даже могу понять эту женщину, всё же одутловатая синяя рожа Шарка с жабрами на щеках и треугольными зубами к интиму не располагает. И это не говоря о том, что назвав его импотентом, я ничуть не покривил против истины. Но ведь не обязательно ложиться под любого! Впрочем, пусть Шарк сам вправляет ей мозги, моё дело щёлкать фотоаппаратом, фиксируя факт - вернее, многочисленные факты - супружеской измены. Хотя, будь я на месте старика, давно бы скормил эту шлюху своим племянникам, что, сверкая акульими улыбками, плавают в огромном аквариуме в его пентхаусе.

- Это всё? - Лениво спрашиваю я, вспоминая, осталась ли у меня ещё плёнка.

- Да, мистер Уортекс, - отвечает Лиза и спешно ретируется.

Вернее, пытается это сделать, ибо на самом выходе из кабинета её догоняет мой приказ:

- Кофе принеси!

Вновь оставшись один, я, наконец, отлипаю от окна, перед этим тщательно затушив недокуренную сигарету. Кресло встречает мою пятую точку противным скрипом. Беру бумажку и подношу её к единственному источнику света в комнате - не считая взошедшей за окном бледной луны - настольной лампе с зелёным абажуром. Хошигаки Шарк, известный так же, как дядюшка Хош. Как он там говорил: хош в зубы дам, хош в глаз - дядюшке Хошу для такого хорошего человека ничего не жалко! И это на вопрос о премиальных, которые я тогда более чем заслужил, таскаясь по дождливому Городу за его шлюхой по самым ублюдским притонам. И хоть бы кто эту дуру грохнул, так ведь нет - все знают, чья это жена. Зато мне, неприметному частному детективу, тройное внимание. По Городу я вообще стараюсь без оружия не ходить. Складной нож, кастет, свинцовая дубинка и небольшой револьвер - джентельменский набор для того, кто не хочет расстаться не только с кошельком, но и с жизнью. В особо скверных случаях могут покуситься и на анальную девственность, но в районы, где подобное не редкость, я без настоящей армейской гранаты предпочитаю не соваться. Брал бы автомат... если бы он у меня был... и если бы его можно было носить скрытно.