Последний гамбит - Барнс Дженнифер Линн - Страница 46

Но что, если ее новой семьей был не Тоби?

Что, если кто-то другой нашел ее раньше?

Я вспомнила, как показывала ей крыло Тоби, тот момент, когда я упомянула «Древо яда» и назвала имя поэта: Уильям Блейк. Уильям Блейк. Иви упала на колени и снова и снова перечитывала стихотворение. Она узнала это имя.

– Наследница. – Джеймсон все еще смотрел на меня, и я поняла по тому, как он слегка провел большими пальцами по моим скулам: он видел, что я унеслась мыслями в другое место. Он не винил меня за это. Он больше ни о чем не спрашивал меня. – Расскажи мне.

Что я и сделала.

А после он сообщил, что Иви в Вэйбек-Коттедже – с Грэйсоном.

Глава 63

Орен и двое его людей отвезли нас с Джеймсоном в Вэйбек-Коттедж. Ребекка не поехала с нами, не захотела. Тея и Ксандр остались с ней.

Я нажимала на звонок снова и снова, пока миссис Лафлин не открыла дверь.

– Грэйсон и Иви, – сказала я, пытаясь казаться спокойнее, чем я была на самом деле. – Они здесь?

Миссис Лафлин пронзила меня взглядом, который, вероятно, применялся к поколениям детей Хоторнов.

– Они на кухне с моей дочерью.

Я направилась туда, Джеймсон за мной, Орен шел слева, его люди – в нескольких шагах от нас. Иви сидела за потертым деревянным столом напротив Мэллори. Грэйсон стоял позади Иви как своенравный, оберегающий ее ангел.

Иви обратила свой пристальный взгляд на нас, и я задалась вопросом, не воображаю ли я хитрость в ее глазах, представляя, как она оценивает ситуацию, оценивает меня, прежде чем заговорить.

– Есть какие-то новости?

Одна, подумала я. Я знаю, что ты родственница Винсента Блейка.

– Я попыталась добраться до Тоби, – напряженно продолжила Иви, – но не смогла. Кое-кто забрал меня оттуда.

Этот кое-кто прямо сейчас стоял прямо рядом с ней.

– Грэйсон, – обратилась я. – Мне нужно с тобой поговорить.

Иви обернулась, чтобы посмотреть на него. Было что-то изысканное в том, как ее волосы спадали с плеч, что-то почти завораживающее в том, как она подняла на него глаза.

– Грэйсон, – настойчиво повторила я низким голосом.

Джеймсон не дал мне позвать его в третий раз.

– Эйвери узнала то, что тебе нужно знать. На улицу, Грэй. Сейчас.

Грэйсон подошел к нам. Иви следом за ним.

– Что вы нашли? – спросила она.

– Ты надеешься, что я что-то нашла – или же что я ничего не нашла? – Я не хотела говорить это, но сразу же отметила ее реакцию.

– Что это должно значить? – огрызнулась Иви, что-то похожее на обиду промелькнуло на ее лице.

Это была игра? Все это время она играла роль? Мой взгляд упал на цепочку у нее на шее, и я вспомнила тот момент, когда она вышла из моей ванной в полотенце с медальоном на шее. Почему Иви, которая уверяла, что провела всю свою жизнь в одиночестве, носила медальон?

Что лежало внутри?

Маленький металлический диск. Исайя сказал, что их было пять, что Винсент Блейк давал их только членам своей семьи – а Иви была им.

– Открой медальон, – сказала я резко. – Покажи мне, что внутри.

Иви замерла. Я протянула руку, но Грэйсон остановил меня. Он пронзил меня ледяным взглядом, от которого у меня мороз пошел по коже.

– Что ты делаешь, Эйвери?

– У Винсента Блейка был сын, – объяснила я. Я не хотела делать это здесь, рядом с Мэллори и миссис Лафлин, но так уж вышло. – Его звали Уилл. Я думаю, он был отцом Тоби. А это? – Я вытащила семейную печать Блейка, ту, которая была у Тоби, когда он исчез. – Это почти наверняка принадлежало Уиллу. Блейк давал их членам своей семьи, которые заслужили его благосклонность. – Я чувствовала взгляд Иви на себе. Ее лицо ничего не выражало – как осмотрительно. – Верно, Иви?

– У тебя нет права, – пронзительно рявкнула Мэллори Лафлин, – приходить сюда и говорить все это. Да и вообще что-либо говорить. – Она посмотрела поверх меня на миссис Лафлин: – Ты так и будешь стоять там и молчать? – Ее голос повысился на октаву. – Это твой дом!

– Думаю, будет лучше, – холодно сказала миссис Лафлин, – если вы покинете этот дом.

Я потратила год на то, чтобы наладить отношения с ней и остальным персоналом. Превратилась из постороннего и врага в того, кого приняли. Мне не хотелось потерять это, но я не могла пойти на попятную.

– Его звали Лиам, – тихо продолжила я, посмотрев на Мэллори. – Он не сказал вам, кем был на самом деле – или почему он появился здесь.

– Вам стоит уйти. – Миссис Лафлин шагнула ко мне.

– Уилл Блейк ухаживал за вашей дочерью, – сказала я, повернувшись к женщине, которая бо́льшую часть своей жизни служила управляющей поместьем Хоторнов. – Ему было двадцать. А ей всего шестнадцать. Она тайком провела его на территорию поместья – и даже в Дом Хоторнов. – Я не останавливалась. – Вероятно, это было его идеей.

Миссис Лафлин закрыла глаза, на ее лице отразилась боль.

– Перестаньте, – умоляла она. – Прошу.

– Я не знаю, что произошло, – сказала я, – но я знаю, что после этого никто больше не видел Уилла Блейка. И по какой-то причине вы и ваш муж позволили Хоторнам усыновить вашего внука и выдать его за свою плоть и кровь.

Из горла Мэллори вырвался пронзительный жалобный звук.

– Вы пытались защитить их, не так ли? – мягко спросила я миссис Лафлин. – Вашу дочь и Тоби. Вы пытались защитить их от Винсента Блейка.

– О чем она говорит? – Иви скользнула к Мэллори, затем пригнулась, наклонив голову так, что ее глаза смотрели прямо в глаза биологической бабушке Мэллори. – Ты должна сказать мне правду, – продолжила она. – Обо всем. Твой Лиам… он не ушел, верно?

В этот момент я поняла, чего она добивалась.

– Вот почему ты здесь? – поняла я. – Что предложил тебе Винсент Блейк, если ты получишь для него ответы?

– Достаточно, – резко оборвал меня Грэйсон.

– Совершено недостаточно, – возразил Джеймсон, встав рядом со мной.

– Ты знаешь, что это ожерелье значит для меня, Грэйсон, – сказала Иви, сжимая медальон в кулаке. – Ты знаешь, почему я ношу его. Ты знаешь, Грэйсон.

– Никому не доверяй, – сказала я таким же, как и она, тоном. – Это было послание старика. Его последнее послание, Грэй. Потому что, если Иви здесь, Винсент Блейк, возможно, где-то неподалеку.

Иви повернулась к Грэйсону, каждое ее движение излучало грацию и ярость.

– Кого волнует последнее послание Тобиаса Хоторна? – спросила она, ее голос дрогнул под конец вопроса. – Он не хотел меня, Грэйсон. Он выбрал Эйвери. Я никогда не была достаточно хороша для него. Ты знаешь, каково это, Грэй. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой.

Я чувствовала, как он ускользает от меня, но я не могла не побороться.

– Ты подтолкнула нас спросить Скай про печать, – сказала я, пригвоздив Иви взглядом. – Ты расспрашивала всех о глубоких, темных семейных тайнах Хоторнов. Ты давила и давила, чтобы получить ответы об отце Тоби…

По щеке Иви скатилась слеза.

– Эйвери. – Я сразу узнала этот тон Грэйсона. Тон мальчика, которого воспитывали как престолонаследника. Тон человека, которому не приходилось пачкать руки, чтобы поставить противника на место.

Я снова твой враг, Грэй?

– Иви тебе ничего не сделала. – Голос Грэйсона вонзился в мою грудь как скальпель. – Даже если то, что ты говоришь о происхождении Тоби, правда, ты не можешь винить Иви за ее происхождение.

– Тогда пусть она откроет медальон, – сказала я, у меня пересохло во рту.

Иви подошла ко мне. Когда она приблизилась на расстояние трех футов, Орен пошевелился.

– Достаточно.

Не сказав ни слова ни ему, ни кому-либо еще, Иви открыла медальон. Внутри лежала фотография маленькой девочки. Иви, поняла я. Ее волосы были коротко и неровно подстрижены, щечки ввалились.

– Никто никогда не заботился о ней. Никто никогда не хранил ее фото в медальоне. – Иви встретилась со мной взглядом, и хотя она выглядела уязвимой, мне показалось, что под этой уязвимостью я увидела что-то еще. – Поэтому я ношу его как напоминание: даже если никто другой не любит тебя, ты сама сможешь себя полюбить. Даже если никто другой не ставит тебя на первое место, ты сама поставишь себя туда.