Фемида его любви — 2 (СИ) - Ельская Ингрид - Страница 18

Квартиру для проживания я искала. Сравнив цены на жилье, нашла подработку — обучала детей рисованию, запускала онлайн-трансляции, где писала картины по референсам. На жизнь пока хватало. С Сашей договорилась пожить у него максимум полтора месяца, пока скоплю на аренду. Он предлагал помощь, говорил, что я ему ничуть не мешаю, но я настояла на своем. В новую жизнь мы пойдем вдвоем с моим ребенком. Первое время перекантуемся на съемных квартирах, а дальше что-нибудь придумаем. В крайнем случае я всегда могла уйти в общежитие.

Кроме новой работы и планов на будущее я получила подписку о невыезде. Спустя день мне позвонил адвокат и оповестил о «радостной» новости. Теперь я не могла уехать не только в Норвегию, но и в другой город. С этим я тоже смирилась. Жива, уже хорошо. У меня обязательно все будет хорошо.

Я твердила себе мантру счастливого будущего каждый день, пока окружающие замечали, что я стала меньше улыбаться и больше грустить. Они правы, ибо тоска, как паразит, тащила меня своими клешнями в царство печали. Мне хотелось бы все списать на токсикоз и жуткую усталость, но это было второстепенно. Я изводила себя тоской по Алексу и не могла с этим ничего поделать. Не смотря на все, что он сотворил, я не могла на него злиться, потому что любила. К сожалению, я до беспамятства влюбилась в этого человека, хотя заведомо мои чувства были повязаны траурной лентой. Наивная художница поверила в светлое будущее с тем, у кого его априори быть не могло.

Так странно… Между нами быстро завязались отношения, мы заискрились, но он резко погас, оставив меня тлеть в одиночестве от неразделенных чувств.

Алекс больше не появлялся в моей жизни. По слухам, его никто не видел в городе. Я надеялась, с ним все хорошо и моя скромная персона, точнее ее начинка, не представляла для него интереса, хоть его бульдоги неизменно бродили за мной по пятам, везде сопровождая. Порой мне казалось, что наше расставание — это жестокий спектакль. Пройдет время и Вестник появится на моем пороге, сказав, что он решил свои проблемы и теперь мы сможем быть вместе. Поблагодарит за то, что сохранила ребенка.

Да-а-а… Если есть рейтинг наивности и за него платят, то я подпольный миллионер. Наивная идиотка, которая верила в чудеса и отказывалась принимать суровую реальность.

В своих мыслях я прошла в дамскую комнату. Перед зеркалом обновила макияж, внимательно себя разглядывая: от прошлой Саши с вечно блестящими глазами не осталось и следа. Ее временно или постоянно замещала девушка с печальными очами и опущенными уголками губ. Я была слишком измотана и растерянна. Впервые за свою жизнь я осталась одна наедине со своими проблемами. Точнее, не так. Я пожелала остаться одна, считая, что так безопаснее.

С братом мы общались. Он пытался вернуть былые отношения, но я его избегала. На сообщения и звонки отвечала, от встреч отказывалась. Я боялась, что, оставшись наедине, он снова попытается запереть меня дома и использовать в качестве приманки на Вестника.

С Ритой пока что так и не получилось поговорить и это меня удручало. Подруга не появлялась в универе, сославшись на поездку к родителям. Обещала вернуться через неделю и все объяснить. Почему-то она хотела пообщаться именно лично, избегая сотовой связи и мессенджеров. Мне казалось, она боялась, что нас может прочитать Семен.

А вот брат поделился своей личной жизнью.

— Почему ты мне не рассказал о том, что у вас с Ритой роман? Меньше, чем через полгода, я стану тетей, а вы молчали. Самые близкие мне люди скрыли такой факт, — высказалась я ему как-то по телефону.

— Я же говорил: если будет что-то серьезное, я сообщу. На тот момент это были обычные мимолетные встречи, — поделился брат. — Я не рассчитывал на продолжение, а потом все завертелось, куча проблем… Ты сама знаешь, что мне тебе рассказывать. Было не до этого.

— А ребенок? Шестнадцать недель, Семен! Она сказала, ты принял ребенка и очень рад!

— Ну, да. Рад… — он как-то странно замялся. — Санчо, я не так давно сам узнал о ее положении. Она долго не говорила. Боялась, наверное, что на аборт отправлю. Призналась, когда уже было поздно.

— А ты бы отправил на аборт, если узнал раньше?

— С хрена ли? Мой ребенок — моя ответственность. Я не из тех, кто будет бегать, ты меня знаешь. Ритка красивая, неглупая девушка, она мне безумно нравится. И раз пошел такой разговор, то ты должна знать: я решил сделать ей предложение.

Я вспомнила наш разговор и грустно вздохнула. Брат поступал, как настоящий мужчина. Ритке повезло. С ним она будет, как за каменной стеной. Ну, ничего. У меня тоже все будет хорошо, но чуточку позже.

Достав из косметички блеск для губ, решила немного привести себя в порядок, но отложила стик в сторону, ощутив, что в комнате не одна. Присмотревшись в отражение, заметила Артема. Он стоял в полумраке, прислонившись спиной к двери и внимательно наблюдал за мной, сложив руки в локтях. На его губах играла легкая улыбка.

— Тёма? — я повернулась к нему и осмотрелась. — Что ты тут делаешь? Как ты прошел сюда?

В универе действовала пропускная система, мимо охраны пройти было нереально, но судя по довольной улыбке на лице парня, он смог.

Артем отклеился от стены, лениво потянулся и направился ко мне.

Глава 14

— Это вообще-то женский туалет, — напомнила я, когда Артем подошел ко мне.

Парень в ответ лишь шире заулыбался, демонстрируя ямочки на щеках и, скромно почесал кончик носа, лукаво посмотрев на меня. Он сегодня выглядел обалденно. Черные карго с манжетами, белые кеды, им в тон толстовка с капюшоном, но больше всего его украшала улыбка. Я никогда не видела, чтобы Артем так улыбался. Он светился и заражал своим настроением, даря щепотку теплоты, которая начинала приятно тлеть где-то в районе сердца.

— Я хочу тебя обнять. Можно? — показал он жестом, продолжая широко улыбаться.

Я неуверенно вытянула перед собой руки, сжав ладони в кулак и наклонила их, вслух процитировав свой ответ:

— Можно, — смущенно заулыбавшись, ощутила, как начала краснеть под восторгом его карих глаз. За эту неделю Артем подтянул меня в языке жестов. Худо-бедно, но я могла изъясняться. Вернее, теперь ему не обязательно было совать мне в лицо экран мобильного, чтобы я поняла, что он хотел сказать.

Парень раскрыл руки для объятий и я, недолго думая, прильнула к нему, окутываясь в приятный аромат хвои с мускусными нотами. Сегодня я его не боялась. Наоборот, безумно была рада видеть. Как никого за последние дни.

За эту неделю единственной моей отрадой и причиной для улыбок стал Артем. Я все-таки рискнула и написала ему спасибо за то, что он помог мне с алиби, заодно, спросила, как у него дела. Парень ответил, и мы начали общаться. В отличие от остальных он не спрашивал у меня, как дела, грущу ли я, а просто общался. Мы болтали обо всем, обсуждая банально погоду или то, что рассказывали на парах. Я не заметила, как привыкла к нему и едва проснувшись, лезла проверять телефон на пожелание доброго утра с какой-то смешной картинкой. Перед сном Артем обязательно присылал мне мем про художников. Если бы не Молчун, я бы и не знала, про что нас напридумывали столько шуток.

— И всё-таки, что ты тут делаешь? — напомнила я свой вопрос. Не удержалась, и поправила ему капюшон.

— Ты хотела сегодня сходить в женскую консультацию, пришел тебя сопроводить. — напечатал на телефоне, продолжая обнимать меня.

Да, было такое. Я делилась с ним тем, что не знаю, как свалить от охраны. Видать, пришел помогать.

— Меня караулят, — напомнила я и отошла от него, чтобы проверить, как выгляжу перед зеркалом. В отражении заметила, как Артем подмигнул мне, тем самым, вселяя уверенность.

— Тогда командуй. Я беспрекословно тебя слушаюсь, товарищ командир, — я повернулась и изобразила воинское приветствие, отдавая честь.

Молчун удовлетворенно кивнул, а после медленно провел взглядом по моей фигуре, задумчиво разглядывая балетки и темно-синее платье длиной до колен. Когда парень снова вернулся к моим глазам, я все поняла без слов. Эти виновато-лукавые очи могли значить только одно.