О чём молчали города. Мистические истории - Корж Дарья - Страница 3

…и Антон нажал кнопку так, словно хотел выдавить её пальцем, лишь бы адский голос исчез, спрятался обратно в металлическую коробку.

Другие! Вдруг вспомнил он и повернулся к соседнему вагону.

Всё тем же заострившимся в темноте зрением он разглядел, что «кожаный» уже не копается в мобильном, а свисает с сиденья, неестественно вывернув голову. Серебристая вспышка за окном осветила красную ленту на горле «кожаного», и Антон попятился. Движение справа заставило его вздрогнуть, и он увидел девушку, о которой успел забыть. Бело-рыжая незнакомка с широко раскрытыми глазами двигалась к нему, спотыкаясь. Антон рассмотрел тёмные струйки на светло-сером пальто и почувствовал кислый запах ржавчины. И тот же самый инстинкт, который заставил его тогда в бункере притвориться перед глупенькой Дашей суперменом, велел ему действовать.

– Ты ранена? Быстро сюда!

Он передвинулся так, чтобы перекрыть проход и одновременно отсечь незнакомую девушку от того, что творилось за окном. Ужасная голова исчезла, но белые ладони вернулись точно на оставленные отпечатки, и рядом появились ещё одни, теперь уже маленькие, ладошки, которые впились пальцами в стекло с противным визгом. По стеклу побежали трещины, как будто это была яичная скорлупа.

– Ты… – сказала девушка у него за спиной придушенным шёпотом, и он порадовался, что она может хотя бы шептать. Тот, «кожаный», уже ничего не может, а девушка жива…

– Потом… Не бойся… – прошептал он в ответ, пугаясь своего же голоса, срывающегося от подступающей к горлу истерики. Это «не бойся», произнесённое дрожащим Антоновым голосом, звучало так комично, что Антону захотелось расхохотаться. Тоже герой нашёлся! «Антоха успел, завязалась драка, с огромным трудом, но всё ж убил вурдалака… И треснул мир напополам, дымит разлом…»

Антон почувствовал, как шёлковые волосы коснулись его шеи. Как будто незнакомка хотела поцеловать его в плечо, но передумала. Он дернул плечом, всё его внимание было приковано к маленькой ладошке с острыми птичьими когтями, ладошке, которая набрала пригоршню стекла и…

Что-то ударило его сзади. Что-то или кто-то… Голова разлетелась, как стекло, на множество кусочков, или ему так показалось…

Больше он ничего не помнил.

***

– Вроде не бухой, – сказал над Антоном мужской прокуренный голос, и яркое солнце ударило в глаза.

Антон замычал и, не раскрывая глаз, попробовал сесть. Не с первой попытки, но удалось. Ощупал голову, ничего липкого не нащупал… Странно, значит, цела.

– Да живой ты, – насмешливо произнес всё тот же голос, – не жмурик, хотя мог бы им стать, скажи, Семёныч? Или ты, блин, с собой кончал? Оформить тебя как самоубийцу, что ли, пусть к психам забирают… Семёныч, а?

– На учете в психдиспансере состоишь? – буркнул другой голос, старчески высокий, надтреснутый. – Имя, фамилию, адрес назови.

Антон наконец разлепил глаза и увидел, что сидит на платформе. Всё та же проклятая Таганская! Эти стены, напоминающие цветом запекшуюся кровь, Антон теперь не скоро забудет.

Над ним стоял высокий усатый мужчина в форме сотрудника метро. Рядом с ним мялся плюгавый седобородый дедок с фуражкой дежурного по станции. Высокий задумчиво накручивал на палец по-казацки широкий каштановый ус. Дедок, не глядя на Антона, листал его, Антонов, паспорт в обложке с надписью «Рождённый в СССР».

– Ну, не помнишь, что ли? – в голосе высокого прорезалось раздражение, и Антон поспешил отбарабанить паспортные данные, благо знал их наизусть. С этим документооборотом ему приходилось забивать их чуть ли не каждый день – хочешь не хочешь, запомнишь.

– Ты ж не бухой, мужик? – озабоченно наклонился к нему высокий. – Как ты на путях оказался, а? Соври что-нибудь поубедительнее!

Хорошая идея! Антон и сам знал, что не стоит рассказывать про маленькую ладошку, сминающую стекло в горсти. Это даже на банальное опьянение не потянет, ещё оформят как наркомана.

– Возвращался э-э-э… поздно, устал… Пока ждал поезда, ну… Э-э-э…

– Поскользнулся, упал, очнулся, гипс, – протянул высокий, но веселья в его серьезных карих глазах Антон не разглядел. – Мы тебя, конечно, оформим как несчастный случай. Три часа ночи, ёпт, нам только жмуриков тут не хватало… Но ты сам-то на ус намотай, чтоб в первый и последний раз…

На ус только тебе и мотать, мрачно подумал Антон, но покивал, поизвинялся, отказался от помощи врача. Высокий приказал седобородому Семёнычу оформить Антона и, ещё раз пожурив незадачливого «самоубийцу», удалился восвояси.

Семёныч справился на удивление споро. Когда он протянул Антону документы, Антон заглянул ему в глаза:

– А больше на… на рельсах никого не было?

– Никого, – отрезал Семёныч, засовывая ручку в нагрудный карман. На Антона он не смотрел, старательно избегая его взгляда.

– А камера показывает же, что было на платформе? Тут минут двадцать назад вместе со мной стояла девушка, и ещё парень какой-то в коричневой куртке…

– Не было тут никого, – буркнул Семёныч, отворачиваясь, – привиделось…

– А у вас тоже бывают видения? – кинул ему в спину Антон. – Страшные, наверное? Иначе зачем бы вам носить в кармане нож…

Семёныч остановился и таки глянул на Антона голубыми, на удивление насыщенного цвета глазами из-под серебряных бровей. Ну чисто Дед Мороз, только укороченная модель.

– А ты типа умный, да? – он достал из кармана брюк увесистый, не игрушечку, швейцарский нож, пощёлкал лезвиями. – Ну тогда ты понимаешь, что нож – это так, для самоуспокоения. От них не защитит… Так что шёл бы ты, друг, домой.

– От кого от них? – глупо спросил Антон. Голова кружилась, когда он встал на ноги.

– От тварей, которых ты видел… Видел же? По глазам и так всё понятно, вон они какие у тебя, бешеные, – Семёныч криво усмехнулся. – В старый поезд сел, да? Так оттуда не возвращаются, парень. Не возвращаются с него. Конечная остановка – в аду, не иначе. Иди свечку своему ангелу-хранителю поставь.

Говоря это, Семёныч почти неуловимым жестом поправил нагрудный карман, где, кроме ручки, виднелся какой-то квадратик, похожий на иконку.

– А как же девушка в сером пальто, парень тот? Как же другие? Этот… старый поезд не впервые ушёл отсюда?

Семёныч резко развернулся и задрал подбородок, уставившись своими дедморозовскими глазами на Антона. Антон возвышался над ним на голову, и, наверное, со стороны смотрелось комично, как щуплый дедок надвигается на парня.

– Не впервые, нет, паря. Был ещё такой год назад. А ты позвони куда надо, фоторобот составь там, опиши, что случилось! Ты ж свидетель, паря, да? А я что, моё дело – пенсия… Только, – задохнулся Семёныч, – только скажи, когда звонить будешь, лады? Пал Палыч недалеко ушёл, это он у нас дурку вызывает…

Антон вжался в пол под натиском старика, видно, Семёныч почувствовал, что переборщил.

– Иди, Антон, – сказал он, отступая назад, – отдохни.

Когда Антон уже подходил к эскалатору, в спину донеслось:

– А свечку поставь, слышишь?

***

Ночью ему снилась девушка в сером пальто, она стояла к нему вполоборота и весело хохотала над шутками «кожаного» парня.

– Эй, мне тоже интересно, – вступил было Антон в беседу. Они оба повернулись к нему, и Антона прошиб знакомый холодный пот: у девушки было снесено пол-лица, а у парня из правой глазницы вытекала тонкая струйка крови…

Проснулся он совершенно разбитый, что неудивительно. На левом плече обнаружился странный синяк, очертанием напоминающий поцелуй или засос. Вот только Антон уже пару месяцев ни с кем не целовался.

В кое-то веки он не пошёл на работу, сказался больным и поручил программисту Игорьку на пару дней взять на себя звонки и клиентов. После чашки крепчайшего эспрессо в кафе через дом ему полегчало. В приятной утренней тишине кафе легче думалось. Мысли прояснились. Мобильный, заряженный спозаранку, работал исправно. Первым делом после звонка Игорьку Антон зашёл на сайт доставки цветов, заказал огромный букет тюльпанов Даше. Она любит трепетные, недолговечные тюльпаны, а не холодные в своей роскошной красе розы. Он это точно помнил, хоть что-то он помнил об этой бедной Даше, которую так некрасиво «прокатил». Букет – самый большой, какой только был на сайте – ей доставят на работу. От анонимного дарителя. Даша будет довольна, и его, Антона, отпустило постыдное чувство некрасивого поступка.