Рассказы из Сапога. Или как я вышла замуж за итальянца в 50+ (СИ) - Итт Елена - Страница 20

Маршрут лежит в голове у Марко. В кабине есть подробный атлас автомобильных дорог Европы. Хотя он наизусть помнит места, где хоть раз побывал. А бывал он во Франции, Бельгии, Дании и даже Англии.

Я только хлопаю глазами. Никогда раньше не доводилось совершать путешествия в автодоме. Самое длинное было в семь лет с родителями на поезде из Дальнего Востока через Москву до Брянской области и обратно.

Боюсь ли я автопутешествия? Нет, рядом с Марко совсем не боюсь.

Спускаемся в гараж закончить приготовления к отъезду:

– Oh, hai una bicicletta! Anche due! – радуюсь находке.

– Una è mia, l’altra è di mia figlia Christina, – поясняет Марко.

– Possiamo andare a fare un giro? – наполняюсь энтузиазмом. – Andiamo! Mi piace molto andare in bicicletta!80 – уже держусь за руль.

Марко нехотя соглашается. Через городские кварталы приезжаем к реке. Здесь от воды дует свежий ветер. По берегам настоящий лес. Среди зарослей некошенной травы утоптанная тропа. Ношусь по ней, как молодой олень. Марко спокойно движется позади. И мне кажется, его синий мужской велосипед идет легче. А мой, дамский, требует бОльших усилий.

– Facciamo cambio!81 – настаиваю, не думая о последствиях, а надо бы.

Сажусь на его велосипед. Да, ход легче и колеса шире, устойчивее. Но не учитываю разницу в системе тормозов. Я привыкла останавливаться ходом педали назад. А здесь – стопоры на руле. И рама велосипеда мужская: притормозить ногами о землю не смогу, если что.

Через пару часов возвращаемся в город. Вроде освоила его велосипед. Едем по городским дорожкам с турникетами. Марко выруливает привычно. А я не справляюсь. На полном ходу резко выворачиваю, велосипед выходит из-под контроля, на подсознании давлю на педали назад, они проворачиваются и… Лечу без тормозов!

Я уже на асфальте. Прилетела. Лежу как распластанный цыпленок-гриль, обнимая землю. В итоге – ссадины на ногах, ободранные колени и подбородок, синяк под каждым глазом. И боль в запястье руки, на которую приземлилась.

Бессонная ночь. Правая рука болит и припухла. Прошусь в травмпункт. Вижу в глазах моего мужчины досаду, надо ехать, а я, мало того, что велосипед остановить не умею, так еще и торможу начало отпуска.

Настаиваю на рентгене. Вспоминаю, как у Саши в шесть лет на даче случился перелом руки. Она помогала полоть сорняки. Неудачно вывалила траву из ведра в высокий компостный ящик. Появилась боль у запястья. Ребенок страдал, а мы ругали ее за нытье. Рентген через пару дней показал трещину. Бедная девочка! Рука была в гипсе почти все лето.

Марко доказывает – отъезд отложится на сутки. Почему? Не понимаю, ну, подумаешь, часик проведем в травмпункте и поедем. Мы же на своем транспорте. Чего преувеличивать?

Из его объяснений делаю открытие: в августе в Италии закрыто все, кроме сферы туризма. Обычные врачи не работают до конца месяца, поликлиники закрыты, медики в отпусках. Скорая есть, но экстренность моего случая прошла, температуры нет. Есть конкретная боль, едем в приемную при хирургическом госпитале.

Там долго и нудно сидим в очереди два часа. Наконец, приглашают к окошку. Марко обрисовывает ситуацию. Но медик хочет слушать только меня. Через пень-колоду кое-как собираю слова и жесты, чтобы объяснить: ехала на велосипеде и свалилась. Он все переспрашивает и переспрашивает, заполняя бланк. Кто я, возраст, откуда, что случилось и как. Наконец, бланк заполнен, ставлю подпись непослушной рукой. И тут он на чисто русском языке говорит:

– А мой брат служил на Дальнем Востоке.

От удивления чуть не стукаюсь лбом о стекло окошка, смотрю, изумленно моргая:

– Ничего себе! Привет брату!

Оказывается, передо мной украинец, с детства живущий в Италии и выучившийся на медбрата. А расспрашивал для понимания: не избил ли меня приличный с виду синьор. Иначе должен был вызвать полицию.

Конечно врачи меня спасают. Делают рентген, и добрая синьора в белом халате накладывают гипсовую лонгету, все хорошо в итоге. И вообще, это не перелом, а сильный ушиб.

Остается шок от ситуации, когда в городе все закрыто. Все-все: офисы, предприятия, фабрики и заводы. Все! Даже аптеки. Местные жители берут отпуск и едут на море или в горы. В городе работают только кафе-рестораны, музеи, индустрия шопинга и общественный транспорт. Страна в отпуске. И так по всей Европе – немцы, французы, шведы едут в Италию и наоборот.

Спим еще одну ночь дома, а в шесть утра выезжаем покорять Альпы. Наш путь лежит во Францию.

7 августа

В течение дня едем от Падуи через Верону и Бергамо до Турина и далее. Дорога идет в горы. Границы как таковой не вижу, в Евросоюзе их нет. Просто телефон сообщает: «Добро пожаловать во Францию!»

Становится свежо. После сорокаградусной жары Паданской долины наслаждаемся прохладным ветерком, залетающим в кабину через открытое окошко. Пересекаем ряд тоннелей, коротких и длинных. Мне приходилось бывать в тоннельных сумерках на поезде по Транссибирской магистрали. Особенно много их в районе озера Байкал.

Автомобильная подземка – другое дело. Сижу рядом с водителем, смотрю вперед через лобовое стекло, это любопытно. Марко объясняет: раньше он преодолевал Альпы через горные перевалы. Сейчас, через подземные коридоры, Франция стала ближе.

На парочку перевалов для разнообразия все же поднимаемся. Пока Марко рулит, любуюсь сменой пейзажей за каждым поворотом и удивляюсь комфорту гладкой дороги.

Едем все выше. Начались серпантины узких дорог с бесконечными поворотами туда-сюда. Отвесные скалы нависают, пугая каменными боками. Они укреплены страховочными сетками, удерживающими глыбы, которые могут упасть. Но даже с сетками все равно страшно. Шуршат осыпи под колесами. Грохочут водопады, падая вниз по скалистым уступам и повторяясь на витках дороги.

Я впервые в горах, да еще так высоко. Мое пассажирское место с правого края. Чем выше поднимаемся, тем страшнее смотреть вниз на глубокие склоны и ущелья.

– Ой, ой, – вскрикиваю, зажмуривая глаза.

– Calma, calma, – отвечает Марко, – guarda, io vado piano-piano.82

Движение машин здесь редкое, основной поток идет через тоннели. Среди тишины и безмолвия, с внезапным пугающим шумом проносятся мотоциклы. Перед последним поворотом видим одного, только что сбитого лихача, и людей, хлопочущих над ним. Значит живой, слава богу.

Добрались до цели. Огромное искусственное озеро Мон-Сени83 на высоте две тысячи с лишним метров образовалось благодаря дамбе, преградившей путь водным потокам с горных вершин. Раньше они затапливали селения внизу у подножия гор, а теперь здесь дамба, глубокое озеро и электростанция.

Мы здесь на два дня. Свежо, идет дождь, блестят скалистые камни. На дикой парковке еще несколько камперов. Вода в озере серо-голубая, наверно, холодная. Мокрые цветы на краю дамбы мелкие и редкие, как самоцветы.

Погода ухудшается. Вершины гор скрываются в мрачном тумане. Гремит гром, капли стучат по крыше. Среди туч одно голубое окошко, где-то там солнце… А у нас уютно. Сижу у окна, любуюсь грозой, закутавшись в шерстяной красный плед в черную клетку. На ужин Марко готовит себе мясо, а мне рыбу, я мясное не ем. Терпеливо жду. Он уже объявил: в кампере кухней заправляет сам.

Вода подальше от берега стала седой. Часть озера блестит от низких закатных лучей. Дождь продолжает идти. В приоткрытое окошко пахнет холодной вечерней свежестью.

Приехали и встали на ночевку еще шесть камперов, слышно: в них семьи с детьми. Загородили панораму. Ничего, все равно уже ночь. Дождь льет, его капли по крыше выстукивают свой ритм. Радио передает мелодии без слов. Можно даже танцевать, но так приятно просто сидеть. В кампере уютно и тепло. Пахнет кофе.