Два шага назад (СИ) - Булаев Вадим - Страница 61

— Угу. Помню.

Вокруг такие же дома, как и остановку назад. Такие же люди, спешащие на работу. Такие же деревья с раскидистыми кронами, дарящими в жаркие дни спасительную тень.

— Ну что, пора исчезать?

***

Опыт жизни на праматери Земле научил людей многому, в том числе и возводить города. После периода климатических изменений, закончившихся аномально тёплыми зимами, засухами, локальными потопами и появлением тропических ливней там, где их не могло быть по умолчанию, к планировке новых городов человечество подходило вдумчиво.

Повторять ошибки прошлого не хотел никто.

И на моей родине, и здесь власти предпочитали строиться, учитывая все известные типы погодных катаклизмов: от урагана, цунами или землетрясения до паводков с затяжными дождями.

Нас с Психом как раз интересовал последний пункт из списка: защита от жидкой стихии. Точнее, ливневая канализация, пролегающая поблизости и относительно изученная по обрывочным статейкам с разномастными видео.

Блоги в соцсетях кишели самозваными диггерами, ради рисковых кадров спускавшихся под землю и ведущих репортажи один красочней другого. Как по мне, половину из них следовало жесточайше выпороть за необоснованный выпендрёж, перемежаемый затяжными рекламными вставками от спонсоров, но я вытерпел, проглядывая на перемотке.

Краткие выводы — система водоотвода в каждом городском округе своя, автономная. В центре с его правительственными кварталами — охраняемая, изобилующая решётками и дорогостоящими датчиками, способными пережить что угодно, вплоть до конца света.

На окраинах, в спальных районах дело обстояло попроще, да и планировка коммуникаций выглядела более-менее понятно: параллельно — перпендикулярная.

Даже матчасть изучил. По архитектурным правилам, любой объект жилой или коммерческой недвижимости возводился именно с привязкой к плану подземных инженерных коммуникаций, и никак иначе.

Никакой «дикой» застройки, никакие связи в мэрии не позволяли воздвигнуть очередное строение там, где имелись отклонения от строгих требований.

***

— Готов? — сухо бросил Псих, останавливаясь практически сразу за остановкой, у круглого люка из сверхпрочного пластика, малозаметного на фоне тротуара.

— Давно, — излишне бодро отрапортовал я, извлекая из рюкзака небольшой самодельный крюк, который немедля сунул в специальное отверстие.

Товарищ тотчас схватился за свободную часть железяки, помогая поднимать.

Механизм открытия тугой. От любопытных сделано. Раньше пробовали устанавливать замки, но ушлая детвора считала своим долгом разломать запорный крепёж и, по праву победителей, бросала в открывшийся проём петарды и хлопушки.

— Вы что делаете?! — требовательно осведомились совсем рядом.

Я вскинул голову. На меня неодобрительно уставилась дама преклонных лет с продуктовой сумкой. Посылать нельзя. Прицепится, хуже будет. Придётся импровизировать.

— У его сына вчера вечером туда коммуникатор упал. Ребёнок расстроился. Хотим достать и приятное малому сделать.

— Так он, наверное, разбился, — неуверенно парировала женщина, сомневаясь в словах татуированного парня со скрытой рожей.

— Вызов проходит, — натужно пропыхтел Псих, наблюдая, как под натиском четырёх мужских рук неподатливый люк поднимается вверх.

— А… — протянула неравнодушная ко всему необычному особа и нехотя пошла дальше, не придумав, к чему ещё придраться.

Под пластиковой крышкой открылся серый колодец с рифлёными скобами на стенках. Туда мы впопыхах и прыгнули, не забыв вернуть люк на место. Обратно он шёл до обидного легко.

— Фонарик далеко?

— Уже, — произнося это, я крепил налобный фонарь на его штатное место.

В запертом пространстве стало светлее.

— Вниз.

Основной тоннель, шедший параллельно дороге, располагался не слишком глубоко. Метрах в двух от поверхности. Скудного освещения, пробивающегося сквозь водозаборные решётки, вполне хватало, чтобы разглядеть однообразные стены и тонкий ручеёк воды, убегающий вперёд.

Высота — почти в мой рост, из-за чего приходилось слегка наклонять голову, дабы не отбить макушку. Мусора или иного бытового дерьмища я не заметил — чувствовалось, за чистотой коллектора следят.

— За мной, — скомандовал сослуживец, тоже нацепив фонарь и уверенно шлёпая своими мягкими туфлями по грязноватому ручейку в противоположную течению сторону. — Хитрость детская, вот-вот раскусят.

— Предлагаю бегом.

— Поддерживаю.

И мы побежали, пригнувшись, размеренно, отсчитывая боковые ответвления и подсвечивая фонариками под ноги, чтобы не споткнуться. На середине пути Псих, не сбавляя темпа, спросил:

— Как думаешь, пятнадцать минут прошло?

— Тебе зачем?

— Чип твой… Он же другого человека начнёт показывать. С улицы или остановки. Я к тому, что тебе за руль надо будет садиться. У меня документов, если помнишь, при себе нет.

— Прошло.

— Будем надеяться. Я со счёта сбился…

— Да точно прошло!

— Тогда хорошо. Ты краску выглядывай. Я открытый пузырёк уронил, чтобы поворот не проморгать.

Опознавательный знак возник метров через пятьсот. Малозаметный (флакончик, свято соблюдая закон подлости, почти не разлился, и, если бы не тонкая алая нитка на стене, вообще бы пробежали, не заметив).

— Сюда, — распорядился первый номер, втискиваясь в трубу поменьше, низ которой начинался на уровне груди. — Узко.

Что узко — я видел и сам. В диаметре — метр, не больше. Испачкаемся…

***

— Выбираемся?

— Погоди, — Псих, возглавлявший нашу крохотную процессию, с неудовольствием дёрнул задом. — Послушаем.

По ответвлению мы проползли на четвереньках не особо далеко. Снаружи по-прежнему доносились звуки улицы, и, почему-то, пахло свежей выпечкой.

— Мы где?

— В коллекторе.

Какая очевидность…

— Точнее. У проезжей части? Во дворе дома? На стоянке у магазина? Или припёрлись, куда следовало?

— Последнее. Вроде никого.

Оскальзываясь, он поднялся на ноги, протискиваясь в узкий колодец дождеприёмника, вскинул руки вверх. Закряхтел:

— Ага… ага…

Противно скрежетнуло, затем тихо стукнуло.

— Сбрасывай рюкзак. Подашь, — потребовал первый номер, почти бесшумно скользнув вверх.

От волнения путаясь в лямках, я последовал за ним, в вертикальное прямоугольное отверстие для сбора воды. Как по мне — тесное.

Сверху показалась физиономия товарища.

— Рюкзак!

Выдохнув, со всей мочи вжавшись в стенку, я с натугой протащил между телом и шершавой стенкой упомянутый заплечник, с облегчением передал его первому номеру.

— Руку! Да не суетись…

Из узкого отверстия он меня буквально выдернул, как корнеплод с грядки. Перед глазами мелькнула полоска света высотой сантиметров двадцать, и вот я уже в потрёпанном салоне грузового фургончика.

***

Прорезать в полу машины дыру и приспособить её как лаз — замысел общий. Не помню, как он родился, и кто был отцом-основателем задумки. Как-то походя вышло. Один в шутку сказал, другой, повертев мыслишку, дополнил, поспорили, прикинули, проконсультировались со всезнающей сетью на предмет расположения жизненно важных автоузлов, подивились изяществу задумки, припомнили фильмы, в которых преступники аналогичным способом сваливали в канализацию. Только не такую, как здесь, а огромную, с возможностью гонять на машинах.

Отсюда и родилась идея с ливнёвкой в принципе.

***

— В сторону отвали. Решётку на место верну, — Псих упал на живот и завозился под днищем.

Не желая мешать, я перекатился к задним дверям, едва не треснувшись лбом о пошарпанный предыдущим владельцем металл.

Неужели добрались? После всего?

— Уложил, — довольно мурлыкнул сослуживец, для безопасности прикрывая дыру предупредительно отломанным куском боковой обшивки. — Никто в неё не упадёт. Да. Так лучше. Ты не устал?

— Нет.

— Ну что, мальчики, кто за рулём? — донеслось с водительского сиденья, и я не поверил своим ушам, оборачиваясь на голос.