Старшая школа Гакко. Книга тридцать первая (СИ) - Алексеев Евгений Артемович - Страница 20

— Стыдно мне за русское искусство, покаюсь, это ведь я спонсировал сей позор, — поднялся из-за стола бородатый, могучий мужчина.

— Кто это?

— Савва Морозов!

— Тот самый? — послышались шепотки.

— Даже гости нашей страны не могут видеть то, что ныне зовется искусством, — мужчина бросил короткий взгляд на меня и продолжил, — От чистого сердца обществу огромные извинения, выпивка для всех бесплатно на сегодня, да и на все дни пока ЭТО будут показывать на сцене Большого Театра. Однако, уверяю вас, я приложу все усилия дабы как можно быстрее убрать этот конфуз с глаз почтенной публики!

— Верно!

— Правильно!

— Молодец! — дружно одобрили и аристократы, и купцы, и творческая интеллигенция.

— Видят боги не знал, на что тратил деньги, теперь перед тем, как отдавать средства прощелыгам-продюсерам буду лично смотреть сценарий, — горько, искренне повинился мужчина.

В общем в буфете Большого Театра зарождался протест против попрания традиционных ценностей и за чистоту исконно русской культуры. Как водится, искренность помыслов и глубина убеждений проверялись кристально чистым, традиционным напитком, который бодрил дух, заставлял говорить правду и одну только правду, к тому же способствовал крепкому братанию или, если хотите, единению всех противников сегодняшнего события.

Примерно через час, когда количество народа в буфете стало стремительно прибывать, не в последнюю очередь из-за того, что слухи о бесплатной выпивке проникли в зрительский зал, я запоздало спрогнозировал дальнейший сценарий событий. Сверх того уловил, что Вяземская по неопытности транслирует свое возмущение и разочарование спектаклем на посетителей кафетерия, пси волны вкупе с очищенной возымели сильнейший эффект, а может быть консервативной, солидной московкой публике на самом деле надоели все эти новомодные веяния Запада…

— Лиза, нам пора, — улучив момент шепнул девушке.

— Но почему? — удивилась княжна, она нашла тут массу единомышленников и дала волю своим возмущения.

— Нам нежелательно присутствовать на кульминации, грядет антракт, — намекаю девушке на возможный результат.

— Ах! — Вяземская явно представила себе как ее сторонники встретят, вышедших из зрительского зала…

*****

Пришло время антракта, зрители по своему обычаю стали посещать соседние ложи, а многие разошлись по многочисленным кафетериям и буфетам, чтобы поделиться впечатлениями, перекусить, а может и познакомиться с особами противоположенного пола. Однако сегодня против обычая было довольно оживленно, причем некоторые самодовольно списывали происходящее на несомненный успех премьеры.

— Как все прошло!?! — спросил возбужденный мужчина.

— Вы были превосходны, — польстил гример, скрывая истинные чувства.

— Мон шер, что там за шум? — жеманно обратился актер, уверенный в своей неотразимости. А что, у него главная роль в постановке, премьера в Большом, много дорогой рекламы на телевидении… Причем на фоне коллег не слишком известен, непонятно какими путями так высоко вознесся.

— Публика собралась на антракт, — нейтрально, без подробностей ответил один из помощников.

— Надо непременно выйти к ним, они ждут! — обрадовался ничего не замечающий артист.

— Я бы не советовал, — мрачно пробурчал пожилой, заслуженный работник, которому в этот раз досталась небольшая второстепенная роль, впрочем, поговаривают он и от нее отказывался всеми силами.

— О боги, как низко выглядит зависть к молодости и таланту! — самоуверенно заявил мужчина и, не обращая внимания на предостережения, вышел в фойе за своей долей оваций и цветов.

*****

Те временем градус настроения в буфете был поднят на должную высоту. Крепкие купцы, мужественные дворяне, интеллигенты в первом поколении успели знатно набраться, двинули несколько верноподданнических лозунгов и стремительно объединились в одну протестную массу. Причем многие из гостей в свое время прошли военную службу, а потому собрание выглядело не аморфной толпой, а вполне себе бодрой боевой единицей. Была отлично поставлена разведка, охранение и сами собой образовались боевые группы.

— Господин Морозов, там в фойе вышло это чудо в перьях, ждет оваций и презентов, — доложил один из офицеров, в прошлом пластун второго егерского полка Его Величества!

— Будут ему и шампанское, и пирожные, — зло пробурчал Савва и крикнул, — Подайте мне бутылку «Кристаля» и шоколадный торт.

— Эээ…, — подвис давешний служащий.

— Не сомневайся, не поить и кормить буду! — пояснил Морозов, — Тортом морду начищу, а шампанским оболью, чтобы все видели позор этой мокрой курицы!!!

— Аааааа, мне тоже шампанского и торта!!! — наперебой заорали поборники духа и морали!!!

*****

В общем мы позорно бежали, ибо мне как лицу официальному, представителю иностранной державы не пристало участвовать в местных разборках. Тем более подошло время ужина. Наученные горьким опытом и щадя любителей традиционной русской кухни, решили выбрать что-то менее популярное и броское. От французских ресторанов отказались, париж еще не забыт, итальянская еда не прельстила, паназиатские блюда были сегодня на обед, равно как и вчера и позавчера…

Хмм… в общем неожиданно выбрали кухню коренных, а что Вяземская успела соскучиться по сытному сэлею и строганине, ну и я стал ценителем некоторых кушаний во время военной кампании в Северном Уделе. Ресторанчик колоритный, бревенчатый сруб, а кабинки украшены старыми шаманскими бубнами, шкурами оленей, даже ичиги нашли свое место на гвоздях в качестве украшений. Мы пришли чуть раньше запланированного, да и уже перекусили в театре, но возбуждение после событий в Большом требовало выплеска эмоций.

Как будто чувствуя наше настроение, коренные сегодня решили устроить для посетителей красочное шоу. В общем девушки в костюмах северных племен затеяли зажигательные танцы, приглашая всех гостей присоединиться к древним как мир пляскам. Видимо для антуража в центре зала развели самый настоящий костер, благо для этого была предусмотрена специальная система вентиляции, а стеклянный купол при помощи автоматики расходился в стороны, превращая ресторан в террасу под открытым небом.

— Гудее дуннэ,

— Чириндана!!!

— Болор икэн,

— Экондана!!!

— Гулвун…

Гортанное пение самого настоящего шамана сразу задало развлечению нереальный уровень. Нотки древней магии резонировали с артефактами на стенах, а пища, привезенная из северных аномалий, обильно приправленная разными грибочками, пробудила задорное, безудержное, лихое веселье. Солидные господа и дородное дамы, отведав мороженного чира с солью и перцем, печеной оленины с брусникой, да китового сала, запивали все хитрым вроде бы клюквенным морсом, а потом вдруг вскакивали со своих мест и пускались в пляс.

Мы с Вяземкой в принципе уже были на взводе, так что без всяких грибных настоек ринулись к костру. Наверное, в душе каждого цивилизованного человека сидит дикарь, который после удачной охоты любил выплеснуть энергию у вечернего костра, рассказывая семье о своих подвигах. В общем мы пустились в безудержный, прекрасный в своей первозданной стихии танец.

Только вот остальные посетители вдруг пораженно замерли. Наблюдая за самым настоящим вихрем, которой мы с Лизой закрутили. Наши ауры непроизвольно захватывали частички магии, источаемые людьми, присоединяли все что излучали артефакты коренных, и вплетали это в самый настоящий магический узор. Народ распределился по кругу и в такт танцу стал хлопать в ладоши, стучать каблуками по дощатому полу и подбадривать выкриками.

— Ай хорошо!

— Лепо!

— Красота!

И тут шаман, тонко чувствуя момент, встал со своего мета и бросил в огонь горсть истолченных трав и грибов. Колдовское пламя вспыхнуло яркими, неестественно фиолетовыми языками, распространяя по залу сладковатый дымок.

— Бам-бам-бам!!! — мерно ударили кожаные барабаны.

— Чак-чак-чак!!! — шумовыми погремушками задавали ритм девушки-танцовщицы.