Доброе дело (СИ) - Казьмин Михаил Иванович - Страница 5

Кстати, редкость таких заказов заранее обусловлена и ещё одной причиной. Что именно выпускает оружейное паевое товарищество боярина Левского и сыновей? Правильно, оружие. Соответственно, и меня среди промышленников воспринимать будут именно как специалиста по артефактам, применяемым в выделке оружия. Объяснять, что моя система универсальна и подходит для обучения артефакторов в любом производстве, придётся каждому потенциальному заказчику отдельно, и не факт, что оно у меня со всеми ними получится. Со стандартизацией и унификацией здесь всё очень и очень плохо, а ещё хуже, что все к этому привыкли, потому что так оно было всегда и везде. Нет, постепенно система стандартов складывается, где сама по себе, а где и усилиями производителей. Вот у нас, например, один и тот же патрон идёт под револьвер, который в нормальном размере, и под скорострельный карабин. Да и до того патроны к старым ружьям и штуцерам выпускались вполне себе стандартные. Но с патронами понятно, это всё-таки массовое производство расходных материалов, тут свои условия диктует количество потребной продукции. Но ведь и артефакты для промышленности можно и нужно делать как можно более универсальными и взаимозаменяемыми, вводя при этом на них чётко определённые стандарты. Тогда, помимо всего прочего, артефакты сильно упадут в стоимости, за счёт чего и вытеснят с рынка мелкосерийную продукцию. Тут ведь что ещё важно? Правильно, кто первым такую массовую выделку промышленных артефактов начнёт, на того, скорее всего, и будут ориентироваться при введении стандартов. Более того, и моя система обучения артефакторов при таком раскладе станет естественной, востребованной и я бы даже сказал, что безальтернативной.

Да уж, перспективочку я себе нарисовал — аж дух захватило. Оставалось ещё понять, как бы всё это осуществить, и прикинуть, с чего бы именно тут начать. Пусть уже завтра я пойду к Шаболдину с просьбой царевича Леонида и начну заниматься делом об отравлении Гурова, понять, как выбраться из незавидного положения с учебными делами, надо уже сейчас, чтобы как только у меня появится свободное от розыска время, сразу и взяться за дело.

Прежде всего следовало определить цели. Именно цели, во множественном числе, выделять тут что-то одно смысла не имело, ибо все мои трудности и задачи так или иначе тесно связаны друг с другом. С определением этим я справился, затратив две чашки густого горячего шоколада и три крепкого чаю. Итак, цели свои я видел следующим образом:

В первую очередь мне следовало сохранить свою систему обучения артефакторов, чтобы при наступлении благоприятных условий можно было её вернуть к жизни и запустить снова. Зря, что ли, придумывал, зря мучился с отработкой?! Да и диссертация у меня на этой самой системе основана… И что, бросить всё и забыть? Не дождётесь!

Вторым нумером шла необходимость патентования этой системы, чтобы все, кто пожелает ею воспользоваться, пока к ней не вернусь я сам, мне за это самое использование платили. Я, знаете, изобретатель и заводчик не из последних, и потому непреклонно убеждён в том, что мои придумки должны приносить мне деньги.

И третьей по счёту я поставил стандартизацию промышленных артефактов как основу для придания своей системе обучения постоянной востребованности.

На том, однако, мой титанический ум не успокоился, и я принялся прикидывать, что и как можно и нужно сделать для достижения поставленных целей. Почти сразу выяснилось, что по степени понимания мною путей своего решения задачи выстроились в обратном порядке. Да, проще всего оказалось со стандартизацией. Проще придумать, я имею в виду, а не проще сделать. Подумаешь, всего-то навсего начать выпускать стандартизованные артефакты в товарных количествах самостоятельно! Ну ерунда же — собрать и систематизировать сведения о нынешнем состоянии дел в данной области, разработать продуманный набор необходимых к изготовлению и наполнению артефактов, набрать и обучить работников, закупить необходимое оборудование и материалы, наладить устойчивый сбыт готовой продукции… Сарказм, если кто ещё не понял. А уж стоило представить, сколько на это нужно денег, так и сарказм сам собой улетучивался, оставался только скрежет зубовный. Зато громкий, да.

С патентованием дело обстояло как бы и не ещё хуже, потому как от меня лично тут почти ничего не зависело. Ещё летом я обратился к известному в Москве присяжному поверенному Веснянскому, и уже который месяц законники-крючкотворы из его конторы корпели над безупречным с правовой точки зрения обоснованием моих хотелок. Работу их я оплачивал по весьма и весьма скромным расценкам, гонорар же Веснянскому должен был выплатить по итогам. Столь выгодные для себя условия я смог выторговать потому лишь, что сей матёрый зубр-правовед сразу без обиняков заявил мне, что сам в успех поставленной задачи не верит, но готов за неё взяться исключительно в рассуждении профессионального интереса и натаскивания своих служащих. Что ж, столь ответственное отношение к делу и такую безукоризненную честность со своим нанимателем я мог только приветствовать, и уже решил для себя, что при случае обязательно привлеку Владислава Аристарховича и к другим своим делам, ежели мне потребуются в них такого рода услуги.

А вот каких-то действенных мер сохранения самой системы обучения артефакторов я просто не видел. Нет, сам я хоть сейчас, хоть через год, хоть ещё через какой срок, если я до его конца доживу, смогу в любой момент провести учебные занятия на должном уровне, это неоспоримо. В том, что такие занятия смогут при необходимости провести господа профессора Маевский и Долотов, я тоже ни минуты не сомневался. А кроме нас троих, больше-то и некому! Ладно, есть ещё Ваня Лапин, но до полноценного преподавателя ему пока далековато, хотя ассистент он очень толковый. Но, простите, три с половиной специалиста — это не система, а так, не пойми что… Да, есть теоретическая основа, есть методика обучения, есть какой-никакой опыт её применения. Есть. А системы, которая могла бы работать с примерно одинаковым успехом вне зависимости от того, кто именно обучением занимается, нет. Смешно, не находите? Заботиться о сохранении системы, которой как таковой и не существует… А вот мне не до смеха, мне думать надо.

Думал я долго, отвлекаясь, ясное дело, то на обед, то на близкое общение с любимой супругой, то ещё на что-то более приятное. Решение пришло ближе к ночи и сначала не особо мне и понравилось. Но чем больше я над ним размышлял, тем сильнее склонялся к его принятию, и в конце концов сам себя уговорил.

Что, говорите, образование у нас в народном сознании дело казённое? И почему бы мне тогда именно казне свою систему и не передать? Даже если сам Веснянский считает, что с патентованием учебной методики ничего не выйдет, это же не означает, что казна мне за неё не заплатит, уж подготовку-то методических пособий для самих преподавателей оплатит точно. Опять же, самому мне обучать своих работников по моей же методе никто вообще не запретит. Что же, оставалось лишь придумать, как бы провернуть такое дело с наибольшей для себя пользой. А это, похоже, окажется далеко не самой сложной задачей — уж больно вовремя и к месту признал себя моим должником его царское высочество царевич Леонид Васильевич…

Глава 3. Новое дело и вечный мотив

— Доброго дня, Борис Григорьевич! Примите мои самые искренние поздравления с заслуженной наградой!

В Елоховскую губную управу я заявился, конечно, не с самого утра, но и не сильно припозднившись. Выглядел Борис Григорьевич, как и положено в его нынешнем состоянии, довольным жизнью и собой, а орден, алевший на груди, придавал моему давнему знакомому этакую праздничную нарядность.

— О! Алексей Филиппович! И вам доброго дня! Благодарю за поздравления, уж от кого бы ещё, а от вас получить их особенно приятно! Прошу подождать совсем недолго, сей же час распоряжусь подать чаю! — приходу моему старший губной пристав Шаболдин явственным образом обрадовался.