Кукла вуду (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 38

- Пап, зачем Вика и остальные, если ему нужны мы?

Папа закрывает глаза.

- Не знаю, Тох… - И тихо добавляет: - И это пугает.

Это пугает и меня: папа обычно знает всё. Или в основном всё, а об остальном догадывается. Так было всегда, и сейчас мир словно пошатнулся.

Но не больше, чем когда я проснулся помня свои похороны.

- Разберёмся, пап.

- Угу.

Ему не нужно напоминать, чтобы я никому ничего не говорил и уж тем более не пугал мать или сестру. Мы оба понимаем, что иначе никак.

- Приведи Олю завтракать с нами, - только бросает папа, когда я ухожу. – Хуже уже не будет, а я хочу, чтобы она перестала нас бояться.

А уж я-то как хочу!

Завтрак проходит ну в очень напряжённой обстановке. Мать дуется на Олю и Иру, Ира дуется на всех, кроме меня (потому что я ещё не успел с ней поговорить), папа делает вид, что всё хорошо, я тоже пытаюсь, но получается фигово.

Впрочем, из-за Иркиных закидонов так у нас не в первый раз. Разве что Оля никому тут  не подруга, но… Папа её пригласил к столу, и это уже что-то значит.

Что именно мы узнаём после десерта. Аккурат, когда напряжённая тишина прерывается разговором о делах.

- Оля сейчас едет забирать свои вещи от тёти, - словно между делом говорит папа. – С ней мы это уже обсудили и с Алиевым тоже. Оля?

Она паникует, но молча. Что ж там за тётя?

- Я тоже еду, - словно само собой разумеющееся говорю я.

- Антуан, ты мне нужен днём, - тут же встревает на французском мать. – Я хотела…

- Лика, - останавливает её папа. – Дети едут вместе, Оле нужна будет помощь. И Ира, ты тоже едешь.

Немая сцена.

- Я? – сестра роняет десертную ложку. – Зачем?!

- Прогуляться, - улыбается папа. – Ты ведь жаловалась вчера, что мы тебя никуда не выпускаем и ты тут как в клетке. Вот и прогуляешься.

- С этой?!

- Ира, - начинаю я.

- Ты едешь, - повторяет папа тем самым голосом, от которого даже мать обычно перестаёт спорить.

И Ира тут же сникает. И начинает напоказ дуться.

Понятия не имею, зачем это, но папе, наверное, виднее.

Дядю Мишу всё-таки выдернули с новогодних каникул. Он обалдело смотрит на меня – я помню его на похоронах, но сейчас старательно делаю вид, что всё отлично – это ведь каждый день происходит, ну, когда ты сначала кладёшь цветы на могилку, а потом мертвец из неё встаёт, и ты везёшь его с подругой и сестрой на другой конец Москвы. В порядке вещей, ага.

- Я спереди сяду! – объявляет Ирка, но тут её ждёт облом. Вместо изящного «Рено-Сандеро» на подъездной дороге стоит настоящий монстр «Форд Экскёршн». И спереди, рядом с водителем уже сидит кто-то с папиной работы.

Дядя Миша с не менее офигевшим видом заводит мотор. Я помогаю Оле залезть на диванчик заднего сидения, сам сажусь рядом, Ира размещается впереди. Краем глаза я замечаю, что багажник отнюдь не пуст.

Не машина, а крепость. Папа основательно подошёл к нашей охране – точнее, Ириной, если судить по утреннему разговору. Мне-то уже всё равно, Оле тоже, а Иру зачем мы с собой тащим, я тоже не понимаю.

- А… у меня нет столько вещей, - тихонько говорит Оля, сжавшись на сиденье. – Зачем нам такая большая машина?

- Дура, - шепчет Ирка.

Я бросаю на неё внимательный взгляд, сестра в ответ улыбается. И тут же начинает канючить:

- То-о-оша, сядь со мной, давай во что-нибудь сыграем, ехать же далеко!

Оля намертво приклеивается к окну, и в конце концов я действительно оставляю её и перебираюсь к Ирке. Ссориться сейчас последнее дело, так что я лишь бросаю: «Дома поговорим» и вытаскиваю планшет. Бьёмся мы в итоге в морской бой на блокнотиках, потому что скучно, но атмосфера в машине остаётся напряжённой до конца поездки. Хорошо, пробок в праздники почти нет – ехать и правда далеко.

Потом дядя Миша долго мается, пытаясь припарковать этот фордовский монстр во дворе типовых многоэтажек годов этак шестидесятых. С одной стороны тут стройка, парковки нормальной нет, двор рандомно усеян малышами, колясками и празднующими родителями. Даже шашлыки кто-то жарит – в минус десять, прямо гордость берёт за наш народ. Внимания мы, конечно, привлекаем много, и я не виню Олю, когда она выскакивает из машины, как ошпаренная, бросает, что она «сейчас, быстро» и исчезает в третьем подъезде.

- Ну и на черта мы её везли? – ворчит Ирка. – Что, сама бы не добралась? Устроили выезд королеве!

Дядя Миша хмурится – я вижу в зеркало заднего вида. Охранник молча рассматривает двор.

- Ну ты же одна у нас королева, - бросаю я, закрывая блокнот.

Ирка удивлённо смотрит на меня.

- А пойдём-ка выйдем, Тох, - говорит она и пытается открыть дверь. Та заперта.

- Сидите здесь, - говорит охранник.

- Да блин! – кричит Ирка. – Что со мной тут-то случится?

Охранник – он так и не представился – поворачивается и равнодушно интересуется:

- Рассказать?

Ирка сдувается моментально. Иногда она, конечно, такое отмочит, что хоть стой, хоть падай, но по жизни всё-таки не глупа. Поэтому сейчас не спорит и, помолчав с минуту, кивает мне.

- Ну что, опять морской бой?

Я откидываюсь на спинку кресла, закрываю глаза и понимаю, что она меня достала. Я же просил оставить Олю в покое, хоть при других на неё не наезжать! Что за детские выходки?

- Да ну тебя.

Ирка пыхтит, достаёт смартфон и наверняка жалуется своему парню. У бедняги чат, наверное, уже полыхает от Иркиной обиды на всех и вся. Иногда я и сам удивляюсь, как он её терпит? Впрочем, такой флегматик, если уж на то пошло, прекрасно ей подходит в качестве жилетки. Как Ирка видит в нём парня – вот что я не пойму. В этом вот, которое… даже по утрам наверняка не бегает.

Олино «сейчас, быстро» занимает удивительно много время. Проходит полчаса, а её всё нет. Зато обычный её испуг, к которому я уже почти привык, переходит в глухую тоску, от которой у меня начинает заполошно биться сердце. Да что там с ней делают? И почему так долго?

Я терплю ещё десять минут – потом ощущение безысходности становится невыносимым. И теперь уже я дёргаю дверь.

По-прежнему заперто.

Ирка хмыкает, охранник, не поворачиваясь, повторяет:

- Ждём здесь.

- Мы уже давно ждём, - подаёт голос дядя Миша. – Может, там помощь нужна?

Охранник задумчиво смотрит на дверь подъезда, но качает головой.

- Нужна, - спокойно говорю я. – Откройте, или я выломаю дверь.

Охранник посмеивается, дядя Миша качает головой. Одна Ирка убирает телефон и выжидательно смотрит на меня.

Ладно, я не хотел.

Ехать без двери обратно – глупо, поэтому я аккуратно и без предупреждения бью охранника ребром ладони по шее. Время в это мгновение словно замедляется, охранник не успевает даже глаза в мою сторону скосить – и тут же падает лбом на бардачок.

- Ты его хоть не убил? – взволнованно спрашивает Ира.

Я нажимаю нужную кнопку на приборной панели, не обращая внимания на дядю Мишу.

- Конечно, нет.

- Офигеть, - шепчет дядя Миша. – Я такое только в фильмах видел… Ты же как молния…

Я не дослушиваю – распахиваю дверь и выскакиваю наружу. Магнитный замок мне поддаётся легко – я просто дёргаю дверь, и она распахивается. Ладно хоть у меня в руках не осталась, даже на вид хлипкая…

Ирка бежит следом и весело сообщает консьержке, пока я вызываю лифт:

- А у вас там кто-то дверь сломал!

Консьержка – бабушка боевого вида – успевает только ахнуть, когда лифт приезжает, и я запихиваю в него Ирку. Потом жму кнопку этажа.

- Откуда ты знаешь, где она живёт? – подозрительно спрашивает Ира, пока мы едем.

Лифт грязный, старый, опасно скрипит, и бутылки с водой в углу лично меня настораживают. Это что, для тех бедолаг, которые в этой конструкции застрянут, когда она сломается? Чтобы хоть от жажды не померли?

- Не знаю, - отвечаю я. – Чувствую.

Ира больше ничего не спрашивает, только брезгливо оглядывается.

С дверью на площадку (тоже на замке) я проделываю похожую операцию. Придётся прислать деньги на счёт домовой компании за ремонт замков.