Кувырком (ЛП) - Чейз Эмма - Страница 45

Задумавшись на минуту, качает головой.

− Нет.

Беру со стола папку и открываю.

− Три года назад Кэрри, семи лет от роду, была взята под опеку Агентства по делам детей и семьи после того, как ее мать обвинили в хранении наркотиков. Кэрри поместили в приемную семью под надзором вашего агентства. Через шесть месяцев девочка скончалась от удара тупым предметом по голове. Вскрытие показало, что ребенок регулярно подвергался побоям. — Пронзаю его ледяным взглядом под стать голосу. — Припоминаете?

− Я не знаком с подробностями конкретно этого дела. Нет.

− Хммм. Ладно. — Беру другую папку со стола. — Что насчет Майкла Тиллингса четырнадцати лет? С этим делом вы знакомы?

Смид неловко ерзает на стуле.

− Да.

− Хорошо. Мистер Смид, расскажите, пожалуйста, суду, что случилось с Майклом Тиллингсом.

− Он умер.

Чувствует, что его все ближе и ближе подталкивают к краю обрыва. Пытается увиливать, упирается руками и ногами. Но я все равно столкну его.

− Умер? Слишком мягко сказано. Мальчик был убит, ведь так? Когда жил в групповом доме, за который отвечало ваше агентство. Его забили до смерти несколько других живших там подростков?

Неохотно дает ответ:

− Да, мы считаем, что они были связаны с уличными бандами.

− Банды не банды, а ребенок погиб. Пока находился под вашим присмотром.

Кивает с пустыми глазами:

− Верно.

Беру следующую папку.

− Матильда Вайсс, четыре года от роду.

Адвокат противной стороны подскакивает, как грызун в игре «Убей крота».

− Какое все это имеет отношение к компетентности Челси Мак-Куэйд как опекуна?

− Я как раз перехожу к сути, ваша честь.

− Переходите побыстрее, мистер Бекер, − рекомендует судья.

− Расскажите нам о деле Вайсс, мистер Смид. На документах стоит ваша подпись.

Вытирает ладони о брюки, шмыгает носом.

− Поступило анонимное сообщение о жестоком обращении с ребенком в семье Вайсс.

− Расследованием занимались вы лично? Нанесли визит, побеседовали?

− Да.

− Что выяснили?

Замолкает, будто вообще не хочет отвечать. Но выбора у него нет.

− Я пришел к выводу, что нет достаточно веских оснований для изъятия ребенка.

Пальцы покалывает от ищущей выхода энергии.

− Значит, вы закрыли дело?

− Да.

− А что произошло через два месяца?

− Сосед увидел, как Матильда роется в мусоре в поисках еды.

− Потому что родители морили ее голодом, − припечатываю я. Внутри все переворачивается.

− Да.

− Жестоко обращались с ней, хотя вы решили, что ничего подобного не происходит?

Впервые Смид смотрит мне в глаза. Не напряженно, виновато. Преследуемый призраками неспасенных детей и безликими именами.

− К чему вы клоните, мистер Бекер?

Подхожу ближе.

− Вы сказали, что ваша обязанность — брать на себя ответственность, решать, кто подходит на роль опекуна, а кто нет. Так что клоню я, Декстер, к тому, что иногда вы и ваше агентство решаете чертовски неправильно.

Позволяю словам повиснуть в воздухе.

Возвращаясь к столу, добавляю:

− Не так ли?

− Нет, не так.

− Да что вы? — Поднимаю с пола коробку и ставлю на стол. — У меня тут целая коробка дел с трагическим исходом. Можем заниматься ими весь день напролет.

Начинает заикаться:

− Все… все дела разные. И только из-за того… что кое — что было упущено в одном случае, не означает, что в другом будет допущена ошибка. — Делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Вы говорите об этих детях, мистер Бекер, называете имена и возраст, потому что для вас это всего лишь имена. А для меня… это живые дети.

Глубоко ошибается, мать его! Для меня это не просто имена, это лица. Лица Райли, Рори, Розалин, и я видел их на каждой странице этих проклятых отчетов.

− Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы не подвести больше ни одного доверенного нам ребенка. — Смид стучит пальцем по трибуне. — Именно по этой причине дети Мак-Куэйд должны остаться под нашим надзором. Тревожные признаки…

Хлопаю ладонью по столу.

− Тревожные признаки… Рад, что вы о них упомянули. Давайте это обсудим. — Быстро и уверенно хожу перед ним взад и вперед. — В отчете агентства говорится, что принять решение о лишении Челси Мак — Куйэд опекунских прав вас заставила цепочка событий?

− Все верно.

− Одно из них — задержание Райли Мак — Куйэд на вечеринке, где присутствовал алкоголь.

− Да. — И начинает читать лекцию: — Подростковое пьянство — признак отсутствия родительского присмотра.

Удивленно поднимаю брови.

− А вы вообще в курсе, что пятьдесят один процент подростков начинает экспериментировать с алкоголем до достижения ими пятнадцати лет?

− Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эти данные. Не владею точной статистикой.

Делаю шаг вперед. Ближе к нему.

− Но если насчет пятидесяти одного процента правда, то инцидент с вечеринкой не представляет собой ничего такого, верно?

− Но это не делает допустимым…

− Нет, Декстер, не делает. Лишь говорит, что это нормально для любого подростка.

С шелестом переворачиваю страницу и тыкаю пальцем в середину.

− Ваш следующий довод? Перелом руки Рори?

− Верно. Серьезные травмы и переломы всегда повод для беспокойства.

− Даже несмотря на то, что только в прошлом году более семи миллионов человек в США получили переломы? — просвещаю его. — Что среднестатистический взрослый человек ломает кости минимум два раза в жизни? Рори здоровый, подвижный девятилетний мальчик, поэтому, если верить статистике, удивительнее было бы, если бы он не сломал руку.

Смид вздыхает. Трет глаза. Потому что я нервирую его. Изматываю.

Прекрасно.

− Что еще привлекло ваше внимание в параде тревожных признаков?

− Арест Рори Мак — Куйэда, а также физическое насилие другого несовершеннолетнего по отношению к однокласснику в школе.

− Другого несовершеннолетнего зовут Рэймонд. И опять же, школьные ссоры свойственны всем мальчикам его возраста.

− Конечно, − Смид поправляет очки. — Но если сложить все эти происшествия вместе…

− Вы в курсе, что дети потеряли обоих родителей? Трагически? Неожиданно?

− Да, но…

− Вам не пришло в голову, что они таким образом реагируют на горе? Пытаются справиться с эмоциональной травмой?

− Однако…

Подхожу еще ближе. В голосе ярость. Потому что он не захотел тратить время, не стал утруждаться и навещать Мак-Куэйдов. А все потому, что считал, будто знает лучше других.

− Задумались ли вы хоть на секунду, что тревожных признаков так много, потому что и детей тоже много? Эти совершенно нормальные дети каждый день сталкиваются с какими — то событиями, и каждый справляется с ними по — своему, просто все одновременно!

− Нет. Вы не знает…

− Скажу вам, что я точно знаю, Декстер, — выплевываю слова. — Знаю, что вы разлучили этих малышей с единственной семьей, которая у них осталась. Вы оторвали их от единственного дома, который они знали! Дома, где они нужны, где их любят и, самое важное, где они в полной безопасности!

− Они не были в безопасности! — кричит директор агентства, тыча пальцем в Челси. — Она не способна…

− Вы понятия не имеет о смысле этого слова, даже если оно подойдет к вам и даст пинка под…

Судья стучит молотком, призывая к порядку.

Делаю глубокий вдох и заманиваю Смида в ловушку.

Просяще подняв руку, обращаюсь к судье:

− Еще один — два вопроса, ваша честь.

Она выглядит недовольной.

− Продолжайте.

Ровным голосом интересуюсь:

− Если бы Роберт и Рэйчел Мак — Куйэд остались живы, и тревожные признаки были бы те же самые, лишили бы вы их родительских прав?

Вот он, главный вопрос. Важнее озвученной мной статистики и приведенных контраргументов.

− Я имею дело с фактами, мистер Бекер. С истиной. И не собираюсь развлекать вас всякими гипотезами, − ядовито усмехается Смид.

Пока не вмешивается судья: