Всё ещё человек (СИ) - Хохлов Владислав - Страница 68

Параллельно общим размышлениям и самобичеванию по поводу изменение отношения демонов к Майклу, его интуиция всё же продолжала давать призрачные подсказки: порой они проявлялись тем, что голова начинала зудеть и появлялись лёгкие боли; иногда рождались мысли, к которым Майкл сам бы ни за что не пришел. «Что-то происходит и происходило. Что-то грандиозное, неописуемое… что-то неподвластное обычному человеку. Это легко объяснить… это можно объяснить, но невозможно понять» — заключал про себя Майкл. Он всё ещё пытался бороться и сопротивляться необычным чувствам, он ощущал, что что-то знает, и в то же время находился в полном незнании. Всё время одна скрытая мысль крутилась вокруг, оставаясь недосягаемой и желанной, но в тоже время она несла в себе непонятный страх, словно узнав об этом, мир вокруг изменится кардинально.

В полном смятении от себя самого, Майкл вскоре оказался в стенах церкви. Вокруг также было тихо, но он ощущал в этой атмосфере что-то недоброе, мимолётное, будто вот-вот всё исчезнет. От самого же здания исходили незримые всполохи, окутывающие мужчину. Они несли с собой самые разные ощущения и эмоции, которые перемешивались и не могли ни о чем сказать.

Внутри церкви, Майкла всё также ждала Мария. Девушка даже и не заметила, что её друг вышел через подземный тоннель, а вернулся через главный вход. Мария спокойно сидела за книгой, никак не обращая внимания на окружение, также спокойно и невинно. Если бы в её лице была хоть нотка беспокойства или страха, тогда бы Майкл начал корить себя за то, что бросил её. Но даже несмотря на то, что он сделал больше, чем было необходимо, всё обошлось благополучно. Быт пары вернулся туда же, где и был последние несколько дней — Майкл сел недалеко от Марии и молча наблюдал за ней. Её необычное поведение повторялось снова и снова.

Что-то новое наблюдалось в девушке, что-то, чего Майкл раньше не замечал. Смотря на неё, он испытывал скрытое возбуждение, что некогда спало внутри него, а сейчас готовилось выбраться наружу. Что-то в этой девушке было не так, и только сейчас Майкл мог предоставить этому поведению оценку: она была чересчур спокойна, и от этого почему-то хотелось избавиться. Для окружающего её мира, она выглядела каким-то чудесным символом настоящей чистоты, непорочности и спокойствия. Она была великолепна. Идеальна. Но в то же время что-то внутри Майкла пыталось выбраться наружу, неизвестная и неудержимая энергия, растущая каждое мгновение. Единственное, что смог себе разъяснить Майкл, так это простенькое сравнение и объяснение того, что Мария сейчас настолько прекрасна и очаровательна, что её хочется…

«Убить».

Как только эта мысль зародилась в голове, то мужчина сразу потерял всю связь с миром: в глазах начало темнеть, а окружение стало наполняться нарастающим шумом, заглушающим любые звуки. По телу начал распространяться озноб и зуд, из-за чего у него случился нервный тик, в мгновение и лицо побледнело. Эта мысль, что посетила его недавно, оказалась чрезвычайно дикой и невозможной. Будто бы кто-то другой погрузил её в голову мужчины. Но в то же время, он никак не смог избавиться от этого слова, оно всё витало перед ним, так и маяча перед самым лицом.

Убить. Откуда же появилось такое странное желание? Майкл никогда не позволял себе и подумать об этом, ведь, это было бесчеловечно, жестоко. Это было бы полной противоположность того, каким раньше был Майкл, но сейчас что-то было не так. Случилось что-то настолько необычное, что сделало Майкла другим, и он ещё сильнее начал ощущать это постороннее влияние. Однако он вспомнил, что подобное желание уже посещало его, когда он был один на один со Стрелком. Тогда у него было желание убить, но… то была самозащита, но может ли быть и сейчас то самое чувство самозащиты?.. перед Марией. Стыд и страх от самого себя так и высветились на лице Майкла: лицо покрылось болезненными красками, и он выглядел, почти как мертвец; глаза его были стеклянными, и сам взгляд был совершенно пуст.

Мария отвлеклась от чтения и посмотрела на Майкла. Она уже несколько минут ощущала на себе неприятное чувство того, как кто-то пристально смотрел на неё. Майкл выглядел так, будто находился на перепутье между двух — или более — выборов, и боялся любого следующего шага, любой последующей минуты, что только сильнее и сильнее будет вынуждать сделать тяжёлый выбор. Всё его лицо было нездоровым, словно он мгновение назад выбрался из могилы. Его болезненный и озлобленный взгляд был направлен на девушку, и, возможно, только она была способна продолжать спокойно выдерживать это мучение. Каким бы не был тяжёлым взгляд такого родного и любимого для неё человека, она продолжала сидеть спокойно и робко, точно веря в то, что ничего плохого не произойдёт, и вот-вот Майклу станет легче.

Ещё через несколько минут ожидания, Мария заплакала. Но вместо того, чтобы в порыве раскрывшейся души, она, сгорбившись, упала лицом в пол и закрыла руками глаза, она просто продолжала дальше смотреть на Майкла. Только несколько слезинок набрались на её веках и блестели под светом свечей.

Майкл очнулся от этого необычного вида. Если бы это не произошло, то он бы и дальше не обращал внимания на любое окружение, продолжая всё глубже и глубже утопать в собственных мыслях. Его разбудил только какой-то маленький и надоедливый блеск, который сильно мешал концентрироваться. Он даже и не подозревал, что на протяжении часа неотрывно следил за Марией, будто смотрел не на неё, а куда-то дальше. Её словно не было перед ним, вместо неё был кто-то другой, кто-то настолько ненавистный и отвратительный, что Майкл просто не мог легко совладать с самим собой, из-за чего так долго и находился в смятении.

Когда же он заметил, что девушка перед ним плачет, то не смог оставаться в стороне: он сразу же подошел к ней и, опустившись на колени, обнял. Он хоть и не был виноват в её состоянии, но всё же чувствовал сильную злобу на самого себя. Девушка вскоре успокоилась и всё вернулось на круги своя.

Мужчина открыл рот, чтобы сказать что-то важное, но остановился. Пару часов назад он говорил. Говорил с чудовищем. Говорил не своим голосом. Он продолжал меняться, и всё меньше и меньше был собой. Мария могла испугаться, не понять, не принять. И Майкл промолчал.

«Я спускался туда, — сказал он самому себе в уме. — Думал, может, надеялся, найти что-то… но там ничего нет, только пустота. Я был там, где когда-то считал жизнь оконченной, а вскоре встретил и тебя. Те дни я считаю самыми лучшими, так как ты спасла меня», — он продолжал терять с ней связь, и ему было тяжело признать этот удар.

Не в силах высвободить свои муки, он снова вернулся в её объятия, которые и остались единственным способом общения между этой парой. Они обнялись крепче прежнего, и просидели так до самой зари. Девушка больше не плакала, но её сердце беспокойно стучалось в груди. Она понимала, понимала куда больше своего друга, и ей ничего не оставалось, кроме как принять все перемены. Когда же Мария от усталости уснула крепким сном, и Майкл уложил её, то сам отправился наружу, за пределы церкви. Ближе к заре его посетило повторное ощущение того, что по близости кто-то есть, точно такое же ощущение, которое было при встречи с свиноподобным демоном. Только это ощущение было едва заметно, слабо, и как будто находилось достаточно далеко, настолько, что можно было и не волноваться о нём. Даже Мария уснула, и, он не ощущал никакой угрозы, исходящей от нового посетителя, но всё же решил избавиться от нового гостя.

Майкл вышел из здания и направился туда, куда вела его обострённая интуиция. Он даже не сомневался в том, что Мария проснётся и будет искать его, что она потеряет друга и будет пребывать в волнении. Майкл, как по расписанию, знал, что будет с Марией, и уже предвидел то, как она будет спать достаточно долго, чтобы он даже смог вернуться после работы. В голове пронеслись некоторые цифры, которые при обсуждении вслух могли напугать любого слушателя: «Вчера она спала девять часов и тринадцать минут, позавчера — восемь часов и пятьдесят три минуты. Сегодня же она проспит около восьми с половиной часов». Майкл не мог самому себе объяснить, откуда возникли эти странные цифры. На деле он не следил так пристально за Марией, считая каждую минуту её крепкого сна, а только почему-то слабо ощущал её беззащитность и дрёму, лишь догадываясь и соображая на подсознательном уровне всё, что проходило вокруг девушки; всё это происходило самостоятельно, без надзора, и Майкл никак не мог выкинуть это из головы.