Леди гробниц (СИ) - Бах Артем - Страница 6

Ну что же, всё могло быть гораздо хуже. Да, из-за потёкшей косметики, пыли и грязи я была похожа на персонажа из фильма ужасов или на исполнительницу тяжёлого рока, но синяков под глазами не было, кожа чуть побледнела, но не зашелушилась и не потрескалась, а мои нерасчёсанные длинные чёрные волосы смотрели всего в три разные стороны.

Я прочитала несколько слов заклинаний и провела ладонью по своему лицу, стерев тушь и грязь. Теперь из зеркала на меня смотрела миловидная, хоть и неопрятная девушка с ярко-голубыми глазами, аккуратным носиком и чуть пухлыми губами. Я улыбнулась сама себе, а затем прочитала ещё одно заклинание.

Одно движение пальцем, и брови стали ровными и аккуратными. Второе — и губы окрасились в алый цвет. После третьего движения мои ресницы вытянулись и стали значительно более пышными. Ещё несколько махинаций, и бледнота спала, а щёки налились румянцем. Затем я зарылась пальцами в свои густые волосы, и те, повинуясь магии, распутались и уложились за моей спиной, оставив торчать лишь пару непослушных прядей.

Я в третий раз посмотрела в зеркало и увидела в нём настоящую красавицу. Для воистину достойного облика не хватало сменить одежду, но теперь, по крайней мере, я могла её очистить и вымыть.

— Будучи взаперти посреди кишащей нежитью древней крипты, ты находишь время на макияж? — недовольно произнёс Тарагвирон, наблюдая за моими действиями.

— Считай этот моей практикой, — ответила я, равнодушно пожав плечами. — Зато теперь я чувствую себя гораздо более комфортно и оживлённо. К тому же этот процесс отнял не так много времени и сил.

— В моё время наложницы правителей окрашивали себя с помощью животного жира, воска и глины, а также крови гнилостных жаб и экстракта мандрагоры.

— Что ж, в таком случае я вдвойне рада тому, что с помощью колдовства можно навести марафет.

Тарагвирон недовольно издал похожий на фырканье звук, а затем принялся рассматривать распахнутую передо мной на столе книгу.

— Магия, позволяющая контролировать насекомых? — удивлённо произнёс лич. — Она довольно сложна и не так уж полезна. Зачем тебе это?

— У меня есть несколько идей её применения, но я опробую их позже. Сейчас я сосредоточена на том, чтобы найти способ взять под контроль гулей.

— Невозможно, — отрезал Тарагвирон. — Тебе не хватит опыта. В отличие от скелетов и зомби, гули сохраняют значительную часть своего разума и воспоминаний о прошлой жизни. Их подчинение требует значительных затрат маны, а результат того не стоит: как бойцы они не так сильно превосходят другие виды примитивной нежити.

— Но они разумны, а значит, способны выполнять сложные комплексные задачи. К примеру, я смогу заставить их добывать для меня пропитание.

— Вряд ли они находят здесь достаточно пропитания для самих себя.

— А оно им нужно? — поинтересовалась я. — Что они едят, сырое мясо? Для чего?

— Им нужно не мясо, а содержащаяся в плоти энергия, выделяемая душой, — безразличным тоном ответил Тарагвирон. — Гули могут быть порождены на свет в двух случаях: когда некротическая магия наполняет тело мёртвого каннибала, и когда душу смертного искажает другой гуль, вкусивший его плоть.

— Как… очаровательно. Выходит, если гули найдут источник необходимой им энергии, то у них отпадёт потребность в поедании мяса?

— Скорее всего. Я никогда не занимался подобными глупостями. Если возникает необходимость прокормить нежить, проще пожертвовать несколькими живыми рабами или пленниками.

— Кажется, в нашей ситуации такой вариант не катит.

— Ну один живой пленник здесь есть…

Карл резко повернул голову в сторону Тарагвирона и недовольно щёлкнул челюстью. Лич тут же снова взмыл под потолок.

— Всё хорошо, Карл, — произнесла я, пытаясь успокоить скелета. — Тарг просто так шутит, не бери в голову.

Карл так и не сдвинулся с места. Вскоре он потерял к личу всякий интерес и вновь продолжил смотреть на меня. Его эмоциональность немного меня беспокоила, ведь однажды бывший разведчик может так кому-нибудь навредить. Тарагвирон считает, что Карл откликается на мои эмоции, вот только его реакция явно значительно превосходила то, что испытывала я.

Постепенно меня начала пронизывать усталость: казалось, этот день длится целую вечность, и я могла лишь гадать, когда в последний раз я спала. Потому, взяв большую и довольно бесполезную кипу пергамента, я уложила её на край пыточного стола, а затем нагрела холодный камень столешницы простеньким заклинанием. Когда моё ложе было готово, я улеглась сверху, опустив голову на пергамент и завернувшись в плащ Карла. Комфортом здесь и не пахло, однако изнеможение взяло своё, и я, повернувшись лицом к стене, быстро уснула.

Я открыла глаза и увидела перед собой несколько ржавых ножей, пилу, какие-то крюки и другие испорченные временем инструменты, висящие на стене. Повертев головой, я отыскала взглядом древнего лича, воскрешённого мною разведчика, а также массивную каменную плиту, блокирующую выход из помещения.

— Всё-таки не сон, — пробормотала я себе под нос.

Я размяла затёкшие конечности и выгнула спину, которая выразила протест против моего ложе, одарив меня сильной болью. Позвонки издали подозрительно громкий хруст, но, вроде бы, все до последнего остались на своих законных местах.

— Доброе утро, Карл, — произнесла я, поднимаясь на ноги. — Доброе утро, Тарг. Должна заметить, твоему столу не хватает удобства, несмотря на то что он явно предназначен для лежания.

— Это стол для пыток! — возмутился древний лич. — Он и не должен быть… А, это ирония. Если бы я не мог читать твои мысли, мне было бы сложно тебя понимать, ученица.

— Как же нам повезло, что я для тебя открытая книга.

— Сарказм. Неуместный. Если бы я не был способен залезть в твой разум, то напал бы на тебя сразу, как увидел.

— И загрыз бы меня. До смерти.

— Не давай волю своим фантазиям: среди доступных мне низкоуровневых заклинаний есть множество тех, что способны тебя умертвить. Просто в них отсутствует эстетика, а процесс занимает некоторое время… И нет, я не испугался того, что ты могла начать кидать в меня в книги!

— Действительно читаешь мысли, — задумчиво проговорила я.

Я подошла к зеркалу и привела себя в надлежащий вид с помощью магии. В этот раз Тарагвирон решил не язвить и смиренно дожидался, когда я закончу.

— Ну что, как далеко сегодня простираются амбиции моей ученицы? — спросил лич, когда я поставила зеркало обратно на полку шкафа. — Быть может, твои горизонты расширились и теперь способны в себя вобрать нечто покрупнее ванной?

— Так и есть, — кивнула я своему учителю магии. — Пришла пора увидеть свет.

— Ты уже придумала, каким образом мы отворим дверь?

— У меня есть идеи. Нам бы сильно помогло наличие длинного и как можно более прочного предмета, но не думаю, что мы сможем найти здесь подходящий.

— Хм…

Озадачено промычав, череп пролетел мимо меня, а затем замер возле висящих на стене инструментов для пыток.

— Дай мне щипцы, они сгодятся, — приказным тоном произнёс Тарагвирон.

«Щипцами» древний лич описал огромный ржавый секатор, которым, наверное, раньше состригали толстые ветки деревьев. Ладно, я не сомневалась, что основное применение «щипцов» было совершенно другим, но я всё равно хотела думать, что их использовали для ухода за садом.

Сняв со стены увесистую железку, я положила её перед личом на своё ложе. Тарагвирон произнёс несколько слов заклинаний, а затем опустился перед щипцами и легонько стукнулся о них нижней челюстью. Через мгновение те озарились очень тусклым свечением, но более ничего не произошло.

— В ближайшие несколько минут этот инструмент будет значительно прочнее, чем в его лучшие годы, — уверенно заявил Тарг.

— Потрясающе, учитель! — с толикой иронии в голосе воскликнула я, а затем обратилась к Карлу. — Будь добр, приподними плиту.

— Ты действительно думаешь, что какой-то обыкновенный скелет может…

Тарагвирон осёкся, когда Карл вонзил свои костяшки пальцев прямо в камень, а затем приподнял тяжеленную преграду над полом на добрый десяток сантиметров. Я быстро схватила щипцы и поспешила вставить их в образовавшуюся щель под плитой, но меня опередили: пара гулей с другой стороны тут же просунули в неё руки и принялись скрести когтями по полу.