Наш дом – СССР - Мишин Виктор Сергеевич - Страница 26

Получил фотографии, ну, рожа вполне себе узнаваемая, в смысле я-то уже забыл даже, как выглядел в двадцать лет, приятно это осознать, что тебе годков скостили. Время еще было, на часах Спасо-Преображенского собора недавно пробило пятнадцать часов, успеваю на завод.

В отделе кадров пришлось подождать. Когда сдавал паспорт и фотографии, застопорились на отметке о судимости. Начальница ушла звонить, скорее всего, Дерунову, ведь это он отдал распоряжение оформить меня.

Минут через пятнадцать начальник отдела кадров вплыла в кабинет, в котором я уже откровенно скучал и разглядывал местную заводскую газету, и объявила, что за пропуском мне нужно подойти завтра, во второй половине дня. Поблагодарив женщину, солидная такая, лет сорока, прическа по современной моде, только каблуки и цветастое платье, на мой взгляд, добавляли возраста, и отправился домой.

Растянув время, не поехал на транспорте, а шел пешком, тут всего четыре остановки, фигня какая, привычка ходить пешком полезна. Сжигал время не просто так, а ждал пяти вечера, чтоб ребенка из сада забрать, после полдника.

— Привет, пап! — радостно улыбаясь, Аленка врезалась в меня с разбегу и обняла.

— Привет, моя радость, как у тебя дела? — Вот же дурная привычка из будущего, да? Какие дела у ребенка?

— Нормально, сегодня рисовали, я вас с мамой нарисовала, — отвечала дочь легко и весело, а я как-то напрягся. — Нарисовала такими, какими вы были раньше, ну, когда еще мы жили в другом доме и я в школу ходила.

— Доча, а ты никому не говорила, что ходила в школу? — Блин, мы ей объясняли, конечно, но все же она ребенок, хоть и с умом десятилетней.

— Пап, ты что? — даже рассердилась Алена. — Мама мне накрепко запретила говорить о таком.

Да уж, это было наше слабое звено, но ничего не изменить, приходится рисковать. Представляю, как она в школе будет учиться. Система хоть и другая, в будущем не образование, а издевательство, но все же повторно учиться в первых четырех классах Аленке будет легче, чем с нуля.

— Ну и хорошо, дочка. Слушай, а пойдем мороженое купим?! — решил я побаловать дочь.

— Ой, папка, оно такое тут вкусное, что не оторваться, пойдем скорее!

Покупать решили поближе к дому, чтобы не растаяло. Приобрели сразу шесть штук и побежали домой. Четыре убрав в морозилку, холодильник «ЗиЛ» у нас был новеньким, слопали почти мгновенно по отличному пломбиру и вышли на балкон.

— Пап, а маму пойдем встречать? — спросила дочь, поглядывая с высоты третьего этажа во двор.

— Пойдем, конечно, а что?

— Да хотела погулять немножко, Зина из пятой квартиры звала.

Вот еще проблема. Не в том, что дочь может что-то выболтать, а то, с кем ей приходится гулять. Не станут же девочки десяти-одиннадцати лет гулять с шестилетней? Да, Аленке уже исполнилось шесть в этом новом мире, но по делу-то ей бы уже одиннадцать было. Каково ей сейчас? Жалко даже, надо держать язык за зубами, особо не поболтаешь, хотя она у нас и не любительница чесать языком, но общаться-то как-то нужно? Это вон в будущем у детей и друзей-то нет, никто не гуляет на улицах, молодежь соберется где-то, сядут на лавочках и каждый в своем смартфоне гуляет. А тут… Часов до семи, а то и позже, гвалт во дворе стоит, обалдеешь. Встречаю жену по вечерам с работы, идем, и глаза вылезают от количества детей на улице. И это радует.

— Устала сегодня. Слава богу, Ирина послушалась и решила доложить в Пищеторг о нашей просьбе изменить график. Ну, правда, тяжело это каждый день с утра до вечера стоять за прилавком, хоть люди сейчас не такие злыдни, как будут потом, в Федерации.

— Потерпи чуток, родная, оформим книгу на тебя и подадим заявление на вступление в Союз писателей. Станешь ты у меня писательницей и больше в магазин не пойдешь.

— Что, совсем? — хитро спросила Катя.

— Совсем, — не поняв игру, отвечаю я.

— Ну и ладно, давно мечтала, чтобы муж сам всегда по магазинам ходил.

Ах ты хитрюга, ну, получи тогда в ответ.

— С удовольствием. Даже интересно, как ты будешь ходить в одежде, которую я тебе куплю, — и оба заливаемся смехом.

— Слушай, как она? — Катя кивнула на дочь. Ясно, те же думки, что и у меня.

— Вид бодрый, но как оно на самом деле, можем только гадать.

— Тяжело дочке, гораздо тяжелее, чем нам.

— Я на днях уеду в деревню, пока дед согласен, надо послушать его, такой материал надо использовать. В «Художке» я специально спрашивал о военных книгах, спрос есть и печатают охотно.

— Ну, надо так надо, — Катя немного расстроена, конечно, не хочется ей меня отпускать, времена-то непривычные.

— Если зависну у него на день-два, не паникуй, ладно, — сразу забросил я удочку.

— Работай, — согласилась Катерина, хоть и нехотя. — А если ты на меня оформишь книги, как сам без работы?

— А я уже не безработный, — многозначительно улыбался я.

— Рассказывай, — загорелись глаза у супруги.

— А чего рассказывать, оформил меня Дерунов, как и пугал. От авторства я вроде отбрехался, попросил регистрировать все на отдел, а меня вроде как младшим сотрудником, научным обозвали.

— Ничего себе, нормально.

— Ага, прикинь, даже зарплату платить будут, — засмеялся я. — Буду внедрять стыренное из будущего, а мне за это еще и деньги дадут.

— Ну, судя по твоим словам и похождениям ночным, денег у нас, думаю, хватит, — хитро прикрыла один глаз Катя, посмотрев на меня лукаво.

— Ты, главное, кому не скажи, что я по ночам куда-то хожу. Ходил, точнее.

— Что я дура, что ли?!

Денег у нас и правда хватает. Причем, думаю, на всю жизнь уже хватит. Когда лазал за общаком, вытянул оттуда много, жуть берет, сколько утащили бандиты, где и набрали столько?

Еще день мы провели вместе, у Кати выходной выпал, а мне пропуск нужно было получить. Дерунов поймал меня в кадрах, скорее всего ему позвонили и сообщили, когда я появился. Объяснил, что требуется посетить военкомат, ну я и пошел. Честно? Боялся. Из-за возраста. Пока даже в милиции мои документы вопросов не вызывали, но в военкомате могут озадачить вопросом о возрасте и причине того, почему я не служил в армии. Ссылаться на то, что я не помню, тут не прокатит, мигом запрос сделают и в психушку закатают. Значит, причина прежняя, у меня была отсрочка, по рождению дочери, но документы потеряны.

Но ничего такого и не произошло. Меня даже не направили в какой-либо кабинет для «допроса». Сразу послали к паспортисткам, и уже через несколько минут я получил какой-то вкладыш в военный билет, хорошо фотографии захватил, как раз пригодились. Что это было, директор позаботился или просто всем пофиг? В любом случае для меня все хорошо, хоть военник у меня — это справка с причиной моего «откоса», но все равно теперь полный комплект документов на руках. Все эти справки и пометки жизнь мне еще попортят, конечно, но это будет потом, пока требуется другое.

Вновь по намеченному кругу, да уж, теперь наша жизнь стала более открытой и приходится метаться. Получив на заводе бумаги, навестил «свое» новое место работы. Ничего так, все чистенько, кульманы стоят, даже два мужичка, лет слегка за тридцать, что-то усердно вычерчивали на них. Пригляделся: о, да это ж наш лодочный мотор, во всей красе. Мужички посмотрели настороженно, еще бы, пришел какой-то хрен молодой, ходит, разглядывает и вынюхивает. А я и правда вынюхивал. И ведь разглядел ошибку. Ребята совершали ту же ошибку, что и изобретатели «Нептуна». Разбирая свой мотор, я специально уделил внимание шестерням и охлаждению, а тут увидел магистраль и крыльчатку с меньшим сечением, чем я указал в своих эскизах.

— Товарищи, извините, не знаю, как вас зовут, почему вы уменьшили сечение канала охлаждения и убрали дополнительный отвод в цилиндре? — я прям пальцем ткнул в чертеж.

— Вы кто, товарищ? — было мне ответом.

— Мимо проходил, — мне не понравился ответ одного мужичка с линзами в очках размером с блюдце. — У вас есть чертеж, по которому вы работаете?