Не боярское дело 4. Часть вторая (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 9

На переговорах с французами мне помогал Озеров. Он выступил в роли переводчика, и стоит заметить, что эта роль ему настолько хорошо удалась, что я совсем другими глазами взглянул на своего начальника личной охраны.

Ба, да он же прирождённый дипломат!

По крайней мере он сумел изложить мою точку зрения мастерски. Я чуть было сам себе не поверил, что очень скоро мне придётся потопить этот красивый и быстроходный эсминец, который я бы с удовольствием прибрал к рукам.

Но не судьба.

Накатив с Озеровым ещё по капелюшечке коньяка, мы с удовольствием наблюдали за суетой у французов. По-моему, когда у них не пошёл один из якорей, скорей всего попав в расщелину и зацепив кораллы, они уже готовы были рубить якорную цепь.

Неравномерные облака дыма из труб эсминца были свидетельством тому, что кочегары не жалеют сил и средств для скорейшего розжига топок и набора котлами давления пара.

Сроки для драпа я им задал жёсткие, а для полноты впечатлений врезал Кометой в километре от них. Даже в Сбрую при этом не вковывался. Саданул, как есть. Впечатлительным французам и этого хватило.

— Бздиловаты оказались, — сорвал с моих губ Озеров примерно аналогичную фразу, разве что, чуть более приличней выраженную.

— Ну, и мы им не врали. Я всего лишь предположил, что ко мне может поступить такое требование от Президента Филиппин.

— А как в реальности дело обстоит? — поинтересовался мой собутыльник, отсалютовав бокалом с микроскопической порцией конька.

— Думаю, если ему не намекнуть, что он может с меня что-то потребовать, то и разговора об этом не будет, — оценил я позицию филиппинских властей на предыдущих переговорах, — Мы сейчас попросту их спасаем, собираясь принять весь удар на себя.

— А самолёты?

— Ой, да сбросят по парочке бомб на промежуточные острова, где французы папуасский десант собрали. Грохота будет много, а толку не очень. Но дикарям вполне этого хватит, чтобы потом страшилки друг другу годами рассказывать. Вот увидишь, они ещё и религию какую-нибудь потом к этому делу приплетут.

— Эх, хорошо пошли! — с заметным сожалением отозвался Озеров, глядя, как французский эсминец довольно резво развернулся и начал набирать ход, — Такая добыча уходит…

На его подначку я не повёлся.

У меня своих забот полон рот. И хоть этот новенький эсминец — лакомая цель, которую вполне можно было бы захватить, но к противостоянию с Францией я пока не готов.

Причина проста и очевидна — я не вижу смысла в этих действиях.

Годы и опыт своё берут и я уже не тот молодой и горячий парень, готовый очертя голову кинуться в гущу сражений. Знаете ли, стараюсь придерживаться принципа рациональности — больший результат при меньших потерях и расходах.

Я бы никогда не вписался за Филиппины, если бы посчитал, что оно не выгодно. А так — мне почти половина страны достанется за относительно небольшие усилия и вложения.

Мой план прост и циничен, оттого и рационален: — очень скоро мы отрежем маршрут вторжения меланезийцам, причём сразу с обеих концов, подождём, пока папуасы и исламисты выяснят отношения между собой, а потом выметем их остатки поганой метлой.

Так что французы мне здесь совсем не нужны. Они как раз та сила, которая опосредованно могла бы управлять местной кухней, что собственно мы сейчас и видим.

Их план был так же прост и незатейлив: — организовать нашествие папуасов, подавить внутреннее сопротивление и местную власть, а потом придти на помощь, за клятвы в безоговорочном подчинении. А для лучшего понимания держать на островах несколько подконтрольных меланезийских гарнизонов, постоянно наводящих ужас на местных жителей.

Кстати, вполне могло сработать. Если бы я не вмешался…

— Командир, — вполне по-свойски обратился ко мне Озеров, что у нас было принято, когда нет посторонних, — А как будут называться южные острова Филиппин, когда мы их себе заберём?

— Ух-х, какой хороший вопрос… — задумался я, глядя вслед уходящему французскому эсминцу, — А как тебе нравится название Южное Филиппинское Царство?

— И кто же там станет царём? Вы?

— Не, сын Аю. Но он ещё мал, так что я пока побуду регентом.

— Но что в Японии скажут? Он же наследник Императрицы Аюко?

— Угу, а ты вспомни полный титул нашего Императора. А наш сынуля когда-нибудь всего лишь станет Императором Японии и Царём Южных Филиппин.

— Хех, помнится, в школьные годы я только к третьему классу смог полное наименование нашего Императора без запинки повторить. Там же двенадцать титулов идут один за другим, и попробуй хоть в одном ошибиться, — признался Озеров, — О, кстати, мне недавно сообщали, что наши спецы уже радиомаяк недалеко от Манилы установили. И Окинава подтвердила, что они его хорошо слышат.

— Вот видишь, теперь и мореплавание и полёты станут безопасней. Погоди, пройдёт совсем немного лет, и мы тут полный порядок наведём. Кстати, если бы не змеи, — невольно передёрнул я плечами, — То тут вполне себе райский уголок.

— И бабы у них ничего так… Мои парни в восторге.

Я лишь глаза в ответ закатил. И это меня мои жёны кобелем называют! Они просто настоящих кобелей не видели.

Гвардейских…

Глава 15

18 сентября 219 года от Начала. Россия. Летняя Императорская резиденция.

— Читал новости? — обозначил первым же вопросом государь цель вызова князя Обдорина.

— Читал конечно. Филиппины. Но сразу скажи — почему я? Есть же дипломаты, Генеральный штаб, советники в конце концов!

— А ты у нас лучше всех в устройстве государств подкован, — хитро прищурился Рюмин, — Тебе же по роду службы положено читать и знать, какими идеями всякие разные революционеры собираются народ баламутить. И что они в качестве управления государством предлагают? Какое устройство?

— Революционер нынче мелкотравчатый пошёл. Серьёзных теоретиков почти что нет. Парочка умников пытается перепевать старые идеи социалистов, но пока без особого успеха. Конкретики никакой они не родили. Одни общие лозунги, вроде замшелого: — "Вся власть народу!", а по факту опять всех кинут и попытаются себе личное счастье устроить, подмяв остальных за счёт армии и полиции. А можно узнать, к чему задан вопрос?

— Князь Бережков. Ты отслеживаешь, что и как у него с государственностью обстоит?

— Да, вроде, всё нормально, — пожал князь плечами, — В той же Японии власть Императрицы заметно расширена, как и государственный сектор экономики. В Маньчжурии как-то иначе у них всё устроено, но я пока толком не вникал, но обязательно изучу, как время будет. Больно уж интересные моменты там имеются. Про Монголию ничего не скажу. Как и что там сейчас происходит, даже наши "географы" пока не разобрались. Нужно время. Может месяц, а может и три. Пока одно понятно — централизованная власть уже себя обозначила и решительно побеждает.

— А что скажешь насчёт Новой Зеландии?

— Едино, что наш пострел везде поспел. Нашим бы дипломатам так ловко научиться работать, а?

— Это ты про Грецию с Албанией мне намекаешь?

— И про Кипр.

— Сам-то представляешь, через какие трудности придётся пройти?

— Неужели большие, чем у Бережкова были с Новой Зеландией? — несколько глумливо отозвался князь, — Так пни под зад своих высокопоставленных дипломатов, как следует. Они совсем обленились, считая себя амбассадорами Империи и звёздными личностями. Меж собой встречаются не для того, чтобы о государственных делах поговорить, а выяснить, кто из них какие картины на аукционе собрался покупать, чтобы не конкурировать друг с другом и лишнего не переплатить. Кстати, я бы охотно выяснил, откуда у них такие доходы. Разрешишь им проверку устроить? — спросил глава службы безопасности, заранее предвидя ответ.

— Чуть позже, сейчас не ко времени, — поморщившись, помотал головой государь.

— Ну, понятно. Всё как всегда, — разочарованно произнёс князь Обдорин, — А что в государственном устройстве азиатов так сильно беспокоит?