Не боярское дело 4. Часть вторая (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 21

Тем, кто считает, что я испугаюсь и сдам назад, могу сразу заявить своё решительное — НЕТ!

Да, впереди война. Противник на этот раз грозный, а его военный потенциал огромен.

Воевать я умею, но не люблю. Хотя, сейчас не тот случай, чтобы рассуждать о любви. Франция приняла вызов и готовится нанести удар.

Послезавтра утром французская эскадра намерена сниматься с якорей и идти к нам навстречу.

Задачи перед ними поставлены вполне себе выполнимые: — уничтожить плацдармы русских на Борнео и японские корабли, которые их поддерживают, а потом пройтись по островам, окаймляющим море Сулу, чтобы снести там те убогие филиппинские заставы, которые могут помешать десантированию индонезийской армии.

Что будет потом делать французская эскадра пока непонятно.

Скорее всего часть кораблей поддержит действия индонезийской армии, а остальные отправятся снимать морскую блокаду с Новой Гвинеи, чтобы со временем создать мне второй фронт на юге Филиппин.

В моём распоряжении сейчас два крейсера: — тяжёлый броненосный "Рюдзин" и легкий крейсер "Юбари". Четыре эсминца "Кагеро" и два эсминца "Акатсуки". Торпедные аппараты есть на всех "Кагеро" и на "Юбари". Кроме них присутствует микроавианосец и транспорт обеспечения.

Против пяти французских крейсеров и десяти эсминцев, часть из которых — корабли современной постройки, сил откровенно мало.

Французскую эскадру нужно задержать любой ценой. Мне потребуется не меньше пары недель, чтобы создать хоть какое-то подобие паритета сил на море.

Я не считаю себя знатоком морских сражений и выдающимся флотоводцем. Да и не моё это — рассекать океанские просторы, глядя на мир с высоты капитанского мостика. Есть на то специально обученные люди. Так что, сразу, как только ознакомился с содержанием радиоперехватов, я связался с контр-адмиралом Тэцуо Хацуро. Он сейчас как раз в Маниле, готовит к отправке караван судов, которые повезут подкрепление и артиллерию на захваченные нами плацдармы. Не то, чтобы мы в здешних водах кого-то сильно боимся, но отправлять на гражданских кораблях целый полк и два артиллерийских дивизиона без сопровождения — это неоправданный риск.

Хацуро я намекнул, что предстоит большая морская операция, поэтому ему стоит взять с собой тех офицеров, которых он посчитает необходимыми для её планирования.

В результате моряки примчались втроём. Скромно. Я ожидал человек пять-шесть.

Для начала я перевёл им на японский результаты радиоперехватов. Загрузились они основательно. Даже дышать стали через раз, как мне показалось.

— Какими силами я могу располагать? — первым отмер контр-адмирал.

— Любыми. Понятно, что из тех, которые мы успеем подтянуть.

— Как я понял, французская эскадра сейчас разделена. Половина кораблей находится в Паданге, где у французов обустроена база, а остальные в Джакарте.

— Данные радиоперехвата это косвенно подтверждают, — согласно кивнул я в ответ.

— Скорей всего они пойдут экономичным ходом, так как ещё суда снабжения придётся за собой тащить, — озвучил моряк свои мысли, — А раз так, то им два дня идти до Кучинга, где есть подходящий порт, там дозаправиться и оставив суда снабжения, идти уже дальше, к Северному Борнео. Это ещё порядка пятисот морских миль. Получается, у нас есть шесть дней.

— Успеют только эсминцы из Кагосимы. Но там их всего три, — потёр лоб начальник штаба.

— На какое количество торпед с техномагической начинкой мы можем рассчитывать? — повернулся ко мне контр-адмирал.

— На любое. Хоть на все, — коротко ответил я ему, так как смотрел на него внимательно.

А посмотреть было на что.

Услышав про те силы, с которыми ему предстоит сразиться с французами, японец сначала насупился, но потом просветлел лицом и замер, ещё больше прищурив глаза и хищно раздувая ноздри.

— У нас будет ещё ЦЕЛЫХ ТРИ ЭСМИНЦА и вдоволь лучших в мире торпед! Какая славная предстоит охота! Тенно хейко банзай!! — гаркнул он императорское приветствие, отчего-то пожирая меня влюблённым взглядом.

— Банзай! — дружно поддержали его коллеги.

Зря они так. У них Аю в Императрицах, а не я.

Но момент мужикам портить не стал. Прошёл к бару и нашёл там бутылку саке, как раз припрятанную для одного из таких случаев.

Разлили по маленькой. Выпили стоя. Как по мне — гадость это, их рисовая водка.

— А теперь расскажите мне, какой у вас план? — старательно выдохнул я тяжёлое послевкусие.

— Мы их утопим. По крайней мере тех, кто не догадается сбежать, — гордо возвестил контр-адмирал.

— Хороший план, — не смог не согласиться я с величием его замыслов и их ожидаемым результатом, — Но давайте пройдёмся по деталям. Думаю, мне есть, что в него добавить.

План отполировали, лишь дойдя до третьей бутылки коньяка, перейдя на этот суррогат ввиду отсутствия ещё одной бутылки саке в моём баре.

Теперь главное, чтобы французы не подвели. А ну, как чо почуют и обратно в свою Индонезию свалят. Гоняйся потом за ними по морям — океанам.

Были в первоначальном плане слабые места, в основном связанные с грузами и расстояниями. Эсминцы перегружать ни к чему, да и не приспособлены они для перевозки негабаритного груза. Логистику я взял на себя. Уже сегодня вечером под загрузку встанут два двухсоттонных дирижабля, а завтра ещё один. Можно было и пятисоттонники организовать, но лётное поле в Маниле их не готово принять. Придётся мне завтра с местным Президентом разговаривать. Не все же вопросы мне одному решать. Пусть и филиппинцы хоть немного поучаствуют.

Пока был ещё при уме и памяти, отправил краткое письмо Рюмину.

Без излишнего пресмыкания, всё только по делу.

И это вовсе не головокружение от короны, которую я сам на себя напялил. Виртуальная регалия меня как раз не сильно радует, и по мозгам мне не бьёт. В другом дело.

Раз назвался груздем, то будь добр — соответствуй во всём. В том числе и в общении с равными себе по титулу. Иначе не поймут и не воспримут. Всегда так было, есть и будет.

И я вовсе не лезу с тем, чтобы грубить или хамить сильным мира сего.

Просто обозначаю своё место под Солнцем. Очень корректно, но с достаточными на то основаниями.

29 декабря 220 года от Начала. Россия. Москва. Зимний дворец. Малый кабинет Его Императорского Величества.

— Читал? — задал Император вопрос князю Обдорину, после того, как они обменялись приветствиями.

— А то, — оглянулся он, проверяя, крепко ли за ним закрыли двери.

— И что скажешь?

— Что тут можно сказать? Дай Бог нашему теляти волка съесть, — пожал плечами Обдорин.

— А сам что думаешь?

— Я уже боюсь прогнозы делать, — отчего-то вдруг развеселился начальник Службы Имперской Безопасности, — Могу, конечно, аналитиков напрячь, но они у меня и так скоро увольняться начнут, причём пачками. Не получается у них ничего с Бережковым, хоть плачь!

— Что, совсем никак?

— Не сказал бы, что совсем, — хитро прищурился князь, — Выявили мы троицу фанатиков. Я их в отдельную группу выделил. Можешь не верить, но у них в красном углу — портрет Бережкова.

— Вместо иконы, что ли? — хохотнул государь.

— Очень на то похоже, — на полном серьёзе отозвался князь.

— И как? Помогает?

— Пока их прогнозы самые верные, — пожал Обдорин плечами, — Правда, иногда они у них скромней выходят, чем события совершаются, но, похоже, они сами себе не до конца верят.

— И что они на этот раз предсказали, относительно нашего князя и Франции?

— Сюзерена, — усмехнулся князь, поправляя друга детства, — Неужели не слыхал, какой он титул сам себе присвоил?

— Даже извещение читал, полученное по дипломатической линии. Просто пока привыкнуть не могу. Надо же было такое учудить…

— А куда ему было деваться, с такими-то жёнами и территориями?

— Вроде, пока справляется и с тем и с другим, — словно между делом заметил государь, наливая себе в бокал горячий ещё глинтвейн, ёмкость с которым на стол подали в специальной посуде, предотвращающей быстрое остывание.