Граф Суворов, том 10 (СИ) - Шаман Иван - Страница 20

Взрыв отбросил держащиеся слишком близко катера в стороны, разворотил днище легкого крейсера и вызвал обширные пожары. Но главное — добрался до второй бронепалубы и вскрыл перекрытия, в которые мгновенно вонзился слаженный огонь наших башен ПРО.

— Пусто! — крикнула Ангелина, и я до предела накренил штурвал, уходя из перекрестия врага. Противник слишком поздно начал воспринимать нас всерьез, даже перевел огонь главного калибра на наше мечущееся из стороны в сторону суденышко, но случайные попадания я купировал щитами, а остальные шли мимо. Все же артиллерийские башни не были предназначены для стрельбы по мелким мишеням в ближнем бою. Они элементарно не успевали поворачиваться.

Десять секунд на перезарядку главного калибра, еще пять — на досыл снарядов в ленты ПРО, и десть на то, чтобы дать стволам остыть. Я дергал штурвал, заставляя суденышко болтаться словно пьяное из стороны в сторону. Но уже пять катеров сидело у нас на хвосте, словно приклеенные, а огонь фрегатов доставлял все больше проблем.

Чувство беспокойства нарастало. По всем правилам нужно было плюнуть на врага и отступать, чтобы перегруппироваться, но я не мог позволить себе такой роскоши. Как бы смешно это не звучало — мой перехватчик — главное оружие нашей флотилии.

— Миша, не трож крейсер. Он мой. — сказал я, выйдя на командную частоту.

— Принято! Перевести орудия на фрегаты артиллерийской поддержки, не снижать плотности огня. — послышались приказы Долгорукого. Я же вывернул штурвал, в безумном маневре, даже у меня, с активными чакрами и куда большей плотностью мышц чем у обычного человека, начало темнеть в глазах от напряжения, а противники просто не могли выполнить мой маневр.

— Сашка, ты чего? — выдохнула Ангелина, когда поняла куда я направился. Сделав крюк, так чтобы хоть на мгновение выйти из зоны обстрела главных калибров, я нырнул прямо к крейсеру. Вражеские орудия ПРО били в упор, лишь на мгновение затыкаясь, когда пересекали траекторию дружественных целей. Главная башня медленно непреклонно поворачивалась наводя на нас жерла шести своих стволов, но не успевала.

— Держись! — на мгновение открыв щит я зажал гашетку и тут же увел перехватчик в сторону, но нас все равно задело взрывом. Бронированную башню разворотило во все стороны, ударной волной наш катер отбросило, но преследователям оказалось куда хуже. Один из катеров противника пролетал слишком близко от башни в момент детонации боеприпаса и его разметало на куски.

Столб огня и дыма ударил в небеса, а затем на вражеском крейсере начался настоящий ад. Зажигательный снаряд, попал прямо под башню, сдетонировали снаряды в боеукладке, вмиг превращая сразу несколько палуб в труху, а затем огонь добрался до реактора. У нас за спиной на мгновение разгорелась яркая вспышка, а затем я почувствовал, как сиденье уходит из-под меня куда-то вниз.

Перехватчик тряхнуло, экраны мигнули и погасли, и в то же мгновение я почувствовал, как исчезли мои щиты. Не все, лишь те, что были снаружи, проецировавшийся через резонансный реактор и усилитель. А затем, судно клюнуло носом и рухнуло вниз.

— Двигатели отрубились, реактор тоже! — кричала Ангелина, отчаянно дергая рычаги управления и щелкая переключателями. Я же понимал, что это бесполезно. Если все наше оборудование вышло из строя — надо обходится тем, что осталось при нас.

— Держись крепче, сейчас тряхнет. — сказал я, и сам до предела затянул ремни. Вдох-выдох. Черт, да я использовал этот прием уже сотни раз. Может даже тысячи. Правда только на себе и небольших предметах… каким бы легким не был наш перехватчик он весит несколько тонн.

Рывок! Пресс на мгновение задержал нас в воздухе, обшивка заскрежетала, ремни безопасности больно вдавило в тело. Но конструкт не выдержал, и мы вновь рухнули вниз, но я тут же создал новый. А затем еще и еще один, пока не смог замедлить наше падение почти до нуля. Рывок!

— Есть контакт! — радостно крикнула Ангелина, а через мгновение в кабине стало светло как днем, экраны заработали, завелись двигатели и еще через пару секунд мы уже зависли в воздухе без посторонней помощи. — Незначительное повреждение двигателей, вышла из строя верхняя башня ПСО. Главное орудие в норме.

Пока Ангелина перечисляла работу систем, я оценивал поле боя. Треть сил противника как корова языком слизала. Все катера и пара корветов, которым не повезло оказаться рядом с крейсером во время взрыва реактора — уже упали на землю. Внизу в паре километров чернели длинные дымные следы.

Находившиеся чуть дальше силы прикрытия остались целы, и сейчас вели ожесточенную перестрелку с нашими войсками, но им явно не хватало огневой мощи. Передовой легкий крейсер северного флота успешно подавлял один артиллерийский фрегат за другим. Не будь у него надежного прикрытия в виде щитов, возможно ситуация бы повернулась по-иному, но Мария и Инга были на том судне, как и их сопровождающие, рангом выше, а значит у противника не было ни шанса.

— Надо заканчивать… — проговорил я, и вышел на общевойсковую частоту. — Всем судам противника, говорит Суворов-Ляпинский. Сдавайтесь. Ваши основные силы разгромлены, флагман и весь его экипаж пал, нет никакого смысла продолжать сопротивление. Сдавайтесь, и вам будет гарантирован строгий, но справедливый суд.

— Матросы и офицеры, помните, вы не в ответе за преступные приказы начальства. Вы лишь исполнители. Сдавайтесь, выполните свой долг и клятву перед империей, и будете прощены. — сказал я, и затихший на мгновение бой вдруг разгорелся с новой силой, вот только теперь из сколько-нибудь строгой системы он превратился в настоящий хаос.

Какие-то суда противника, в основном легкие и надеющиеся на свою маневренность, попытались бежать. Некоторые прекратили огонь и начали снижаться, в то время как уверенные в правильности своего дела открыли ожесточенный огонь и по нам, и по недавним союзникам.

— Первоочередная цель, фрегат класса Ставрополь. — передал Михаил, и я поймал противника в целеуказатель. Да, пожалуй, и в самом деле главная цель. Тяжелый артиллерийский фрегат, противник того же класса что и Гнев империи, только на пару поколений старше, с орудиями начала века.

— Хорошо бы его захватить. — проговорила Ангелина, словно угадав мои мысли. Но чувство опасности буквально орало о том, что делать этого не стоит. Нет никакого смысла пытаться захватить тех, кто решился на отчаянное самоубийство. Пусть это и выглядело как бред, теперь я понимал к чему все идет.

— Маневр уклонения. Кронштадт, уходите! — приказал я, рванув на перехват обезумевшего и палящего во все стороны фрегата. Словно оказавшиеся в гордом одиночестве, одни против всех, команда врага стреляла во всех, кто приближался, направляя свое судно в самоубийственную таранную атаку на наш крейсер.

— Они быстрее. — коротко ответила Мария, перехватившая управление. — Сосредоточить огонь на судне противника. Выбейте ему маневровые двигатели!

— Они не успеют. — проговорила Ангелина, и у меня на экранах отобразилась траектория фрегата. Да, по всему выходило что Кронштадту не хватит времени чтобы пробить броню цели и уйти с курса противника.

— Зато мы успеем. — сквозь сжатые зубы проговорил я, вдавливая газ до максимума. Главное орудие было готово, попасть в двигатели и все будет кончено. Ускорением меня вдавило в кресло. Супруга тихо прошипела от боли, но мы сумели выйти на нужную траекторию. Поднырнули под днище врага, и наш перехватчик вновь содрогнулся всем корпусом от чудовищной отдачи.

— Есть попадание! — радостно крикнула Ангелина, не забывая поливать двигатели противника из оставшейся башни ПРО. Маневровые гондолы по левому борту вспыхнули, переднюю разнесло в щепки, а сопла задней пробило тысячей мелких снарядов. Секунду вражеский корабль еще держал курс, но затем накренился из-за потери двигателей и потерял скорость.

— Повторяю, сдавайтесь. Перестаньте выполнять преступные приказы и вас помилуют. — вновь выйдя на связь сказал я.

— Россия будет свободна от тирании! — на той же частоте выкрикнул один из противников. — Не простим!