Роковое селфи (СИ) - Безрукова Елена - Страница 25

В груди поднялась дикая и необузданная злость. Больше всего в жизни я ненавидела ложь и пренебрежение. А тут два в одном — просто бинго! Я чувствовала, знала, что опасно любить его. Вот о чём кричала мне интуиция — он не тот, за кого себя выдает. Сытый не поймет никогда голодного. Мы, может, жили с Женькой скромно, и не всегда мирно, но зато честно. Я могла бы не бояться, что стану игрушкой в его руках. А Роман, пользуясь своим положением, деньгами, просто как в магазине купил понравившуюся девочку. И неважно, будь она жена хоть самого Сатаны — купил и всё. Без зазрения совести нас развёл, не задумываясь о том, что я, может быть, любила кудрявого.

Я не знала, как это пережить. Роман успел стать частью моей жизни, я уже не могу без него. Мир просто станет мне неинтересен. Я вчера так была счастлива в его руках, соглашаясь на брак. А, кстати, неужели богатеи женятся на своих игрушках? Что-то, похоже, и самого Воронцова занесло в этой игре. Но это ничего не меняет — он обманул меня...

Никакой свадьбы не будет! Слёзы побежали по лицу.

Я не заметила, как Женя сел рядом, и взяв моё лицо в ладони, начал вдруг целовать солёные губы.

— Нет, — хоетла я отстраниться. — Не надо...

— Аля, прости меня. И я тебя прощаю, что ты была... с ним. Ты же не знала ничего. Давай попробуем ещё раз. Обещаю — я изменюсь. Я уже совсем другой. Вернись ко мне. Больше не будет никаких долгов.

— Нет, — сказала, убирая его руки от себя. Но тщетно — парень снова и снова меня тянул к себе. Я видела почти слёзы в его голубых глазах. Чёрт, как мне больно за всех нас! За себя, за него — он не чужой для меня. — Женя, не надо, я прошу тебя!

— Ну почему? Ты же любила меня.

— Любила. Но сейчас я люблю его.

— Этого урода, который купил тебя?

— А ты продал.

— У меня не было выбора.

— Выбор есть всегда. Я не буду ни с ним, ни с тобой. Ни с кем...Если тебе так спокойнее.

— Аля... — прошептал мне в губы кудрявый, и стал целовать куда более настойчиво, стягивая сначала с себя футболку, а затем мою майку.

Он, не слушая моих криков остановиться, опрокинул меня на диван, терзая мои губы, шею, грудь. Я пыталась вырваться, но Женя просто обездвижил меня, сев сверху, зажал бёдрами ноги, а руками пригвоздил к кровати мои запястья, поцелуем заткнул рот. Я могла лишь невнятно мычать и смотреть на него огромными глазами.

Помощи ждать неоткуда. Неужели он сделает это со мной?!

25.

Внезапно всё прекратилось. Я даже не поняла ничего, как вдруг стала свободна. Всё произошло за считанные секунды, но мне показалось, что кто-то поставил происходящее на замедленную съёмку — настолько много всего разом произошло. Женя просто отлетел от меня, и через мгновение я увидела того, кто устроил ему полёт через всю комнату.

Роман, неизвестно откуда здесь взявшийся, тяжело дышал, с перекошенным от ярости лицом, схватил парня, и как пушинку швырнул кудрявого в угол комнаты. В два шага он пересёк комнату и со всего маху съездил по его белобрысой морде. Затем нанёс ещё несколько серьёзных ударов под дых, и блондин, скрючившись на полу, так и не смог разогнуться. Он стонал, лёжа мешком в углу, по губам его стекла ярко-алая струйка.

Взяв за кудрявый чуб, Роман поднял его лицо на себя и, глядя в глаза, сказал:

— Повезло тебе, что Она здесь. Встречу тебя в городе — убью. Ты мне больше не брат, — кровь стыла в венах от его вида и голоса.

Я стояла в ужасе возле дивана в одних шортах и лифчике, зажав рот рукой. Роман перевёл звериный взгляд на меня. Я мигом похолодела от этого взгляда. Ноги сами принесли его в тот угол, где стояла я.

Меня вдруг охватыватила паника — от Романа даже на расстоянии чувствуется нечто звериное, вдруг проявившееся и обратившееся уже ко мне. Я никогда его не видела таким! Что с ним происходит?

Он приближался, и меня начинало трясти. Чем ближе я видела его глаза — тем яснее понимала, что Роман в полном неадеквате. Я боялась его. В воздухе ощутимо повисли мои страх и паника. Это не человек, а монстр какой-то…

Когда он подошёл очень близко, я неосознанно выставила руки, защищаясь. Вдруг зверь схватил мои запястья и с силой сжал так, что я не удержала вскрика боли.

— Ай! Больно! Рома, больно... — простонала я, скривив лицо.

— Больно? — кинул мне в лицо. Ослабил хватку, не выпуская рук. — А мне не больно, когда ты говоришь мне «Да», а потом трахаешься с ним?!

Приблизился вплотную. Его лицо, перекошенное болью и злобой напротив моего лица, источающего ужас. Я не думала, что он может быть таким...

— Ч-что? — запинаясь, и превозмогая ледяной страх, хотела возразить. — Я ничего не…

— Молчи, — грубо зажал мне рот ладонью, вцепившись пальцами в лицо до боли. — Не хочу слушать твоих лживых оправданий!

Меня затрясло не на шутку. Язык от паники приклеился к нёбу. Мне показалось, ещё одно лишнее слово — и Рома ударит меня. Мне казалось даже, что я если сейчас начну дышать не так — он меня просто растерзает. Но я ведь не виновата!

Снова по моим щекам потекли дорожки слёз. В его глазах появилось ещё больше горя, ещё больше разочарования и дикой злобы на меня. Зверь грубо прижал меня к стене и впивался бешеным взглядом в лицо. Я дрожала в его руках. Только на этот раз не от страсти.

— Отпусти, я боюсь тебя! — ломающимся голосом прошептала ему.

— Ром, не дури, ладно? Отпусти её, — услышала я позади него голос кудрявого.

Женя уже успел очухаться. Морда разбитая, губы кровят. Герой, блядь.

— Назад! — рычит Роман ему. Парень невольно останавился на месте и замолчал. Защитничек....

Пальцы мужчины перешли на мою шею, ощутимо сжав её, впиваясь в кожу, причиняя боль. Я почувствовала лёгкий привкус удушья, цеплялась в его руки и беспомощно хватала ртом воздух.

— Как ты могла?.. Я так тебя любил... А ты... Ты разбила меня. Уничтожила. Ненавижу! — прохрипел мне Роман в лицо и вцепился, как сумасшедший, в пересохшие от частого дыхания губы.

Он терзал их, умышленно делая больно. Зверь целовал их, как в последний раз. Как будто пытался запомнить вкус этих губ. Как будто прощался… Я стонала от боли и бессилия. Мне было больно, обидно, горько… Я не понимала — почему?

Резко прервав поцелуй, прорычал:

— Какая же ты дрянь! — бросил меня, будто куклу, с брезгливым выражением лица, будто бы я нечто мерзкое.

Я не удержалась на ногах и рухнула на ставшие слабыми колени, когда он перестал зверем цепляться. Взглянув ещё раз в мои глаза, он отвернулся и пошёл прочь, будто ему больше нечего здесь делать.

— Рома! — крикнула в истерике, неловко поднимаясь с колен. — Подожди!

Мне было страшно приближаться к этому незнакомому мне дикому зверю. Но я чувствую, если он сейчас уйдет, так и не выслушав меня — я больше никогда не увижу его. Догонала и схватила за рукав. Роман молча перехватил мою руку, снова сжав так, что я невольно вновь зашипела от боли, и отцепил от себя.

— Не прикасайся, — бросил руку. — Тебя больше нет для меня.

Хлопнул хлипкой дверью.

***

Наблюдала за собой будто со стороны. Всё как в тумане и не со мной.

Я лежал в ковёр лицом. По телевизору как назло играли весёлые песенки, будто измывались надо мной.

Меня сотрясала жуткая истерика. Не могла даже вдохнуть нормально, каждый короткий вздох, на который я способна, разрезал лёгкие пронзительной болью. Что уж говорить про сердце… Мне казалось, оно просто остановилось сегодня. Мне не хотелось жить. Не для чего.

Женя пытался, кряхтя сам, поднять меня, пока я орала на него благим матом. Просила уйти. Я не хотела никого видеть. Мне слишком плохо. Я чувствовала только боль, которая мучительным ядом пульсировала по всему телу.

Женя бросил попытки меня успокоить и вышел за дверь. Я слышала сквозь собственный вой, как он звонил Ане:

— Ань, привет! Можешь к Альке приехать? Да, прямо сейчас. Случилось. Ей плохо очень. Истерика. Сама расскажет, если захочет. Она меня выгоняет. Я пока тут рядом с квартирой, жду тебя.