Времена не выбирают (СИ) - Горелик Елена Валериевна - Страница 92

— Поручик егерской роты лейб-гвардии Преображенского полка Черкасова, — педантично уточнила девица, которая, выдернув ножи из тел поверженных шведов, очищала от крови клинки пучками травы. — Рада знакомству, капитан, и вы, господа. У меня тут двое раненых каролинов — один здесь, другой валяется на дороге — и ещё этот в беспамятстве. Надо доставить полковнику. Поможете?

Разве можно было отказать даме в такой просьбе? Нет, конечно же.

5

— …Ну, знаете, Алексей Степаныч, у вас под самыми стенами вражеские корволанты шастают, а боевую готовность объявили только сейчас? — искренне возмутилась Катя, когда её наконец доставили к Келину. — В Батурине вы показали себя с лучшей стороны, а здесь…

— Виноват, — вздохнул полковник. — Не ждал, что свеи так скоро сюда подойдут.

— Карл их натаскал быстро бегать… Ладно, проехали. Нужны ли пояснения к государевым инструкциям?

— Нет. Но нам придётся нелегко. Хотя вряд ли мы сумеем удержать Карлуса у наших стен, ежели штурм будет неудачным. Он таков, что способен сняться и побежать далее, в поисках иной цели.

— Это предоставьте мне, Алексей Степаныч. Есть у меня одна идея… — Катю покачнуло. — Простите, после расскажу. Можно глоток воды?

— Вам лекарь точно не надобен? Вы едва на ногах стоите.

— Да так, неудачно упала. Переживу.

— И всё же я пришлю к вам лекаря, госпожа поручик, — совершенно серьёзно проговорил Келин. — Вы нужны Отечеству.

— Поверьте, полковник, вы сейчас куда нужнее Отечеству, чем я…

Тогда, на дороге, она сцепилась со шведами на адреналине, не чувствуя ни боли, ни головокружения. «Отходняк» начался ещё там, на месте стычки, когда любезный драгунский капитан с хорошо знакомым ей южным говором помог отыскать шпагу и шляпу, перевесить на трофейную шведскую лошадь дорожные сумки с убитой ездовой животинки и взобраться в седло. Стремена были коротковаты, лошадь чужая и перепуганная, а в голове шумело и стучало — не иначе отхватила сотрясение. Словом, если она и удержалась от нового падения, то только стараниями капитана, который всю дорогу придерживал её за портупею. Да и по прибытии в крепость пришлось сразу же засунуть своё недомогание подальше и говорить с полковником о важнейших делах.

Местного лекаря, который сходу схватился за медный тазик и скальпель — кровь пускать — она пригрозила пристрелить, если вздумает применять к ней это варварство. Затребовала настойку корня валерианы, запила ею обезболивающие и седативные препараты из своего багажа и выгнала доктора-немца из комнаты. Спасибо Даше, снабдила в дорогу кое-какими полезными таблетками ещё из старого запаса. После этого провалилась в сон без сновидений, продлившийся почти сутки. Наутро 21 мая её разбудили беготня и крики. Пересиливая слабость и тошноту, кое-как натянула сапоги и кафтан, вооружилась и высунулась за дверь. И нос к носу столкнулась с денщиком полковника, явно направлявшимся к ней — будить.

— Свеи, — взволнованно сказал парень. — Подошли к Малым Будищам. Передовые полки уж под городом, сей час позиции для лагеря занимают. Полковник велел вас звать.

— Веди.

Денщик привёл её на выдававшийся вперёд северный фас стены — Сампсониевскую башню. Одного взгляда за пределы города хватило, чтобы понять: осада Полтавы началась.

6

Крепость не сказать, чтобы мощная. Карл видел и более укреплённые города. Но, если верить тем огрызкам сведений, что до него дошли, гарнизон Полтавы был недавно пополнен опытными солдатами. Можно, конечно, как подсказывает Спарре, попытаться произвести штурм прямо с марша, но даже железные каролинеры, ради стремительности манёвра шедшие без остановки весь вчерашний день и всю ночь, нуждаются в отдыхе.

— Разбиваем лагерь, — скомандовал король. — Сегодня наши славные солдаты будут отъедаться и отсыпаться. И приведите ко мне гетмана.

«Отъедаться» — это он, конечно, сильно сказал. Того, что удалось наскрести провиантским командам, хватит хорошо, если дней на десять. Впрочем, солдаты и вправду заслужили и хороший отдых, и двойную порцию горячей каши. А вот от Мазепы королю требуется нечто особое.

Рим предателям не платит. Рим их самих выдаивает досуха.

Пока драбанты устанавливали королевскую палатку, а Карл Пипер разворачивал походную канцелярию, король, взяв с собой Левенгаупта, Спарре и Рёншельта, верхами выдвинулся вперёд, чтобы получше рассмотреть укрепления Полтавы и приметить слабые места. Вскоре двое конных лейб-драбантов привели под конвоем… то есть, вежливо сопроводили к его величеству гетмана Мазепу, тоже верхом.

— Что скажете? — Карл указал в сторону города подзорной трубой.

— У нас по меньшей мере восьмикратное превосходство в силе, мы их раздавим, — безапелляционно заявил Рёншельт. — Достаточно будет одного хорошего штурма.

— Не забывайте, что с фланга над нами нависает армия царя Петера, — напомнил битый Алексашкой Меньшиковым Левенгаупт. — Не стоит его недооценивать.

— Мы об этом ни на минуту не забываем, господин Лейюнхувуд, — насмешливо сказал король, намеренно произнося фамилию своего генерала по-шведски — как она звучала изначально, до перекройки на немецкий лад.

— Если вашему величеству угодно слушать одни только приятные речи, то я здесь лишний, — обиделся тот.

— Полно вам, генерал, я ведь не со зла… Аксель, ваше мнение?

— Русским полкам ещё нужно переправиться через реку, — резонно заметил Спарре. — Но поскольку мы этому будем всячески препятствовать, то и проблем нам они создать при осаде не должны.

— Я выслушал вас, господа, благодарю, — произнёс король и обернулся к Мазепе. — Итак, гетман, мне от вас надобен самый подробный доклад о состоянии укреплений города, их план и всё, что вам известно о гарнизоне.

— Все соображения насчёт слабых мест сей крепости я изложил письменно, ваше величество, — поклонился старик. — Сия записка вкупе с подробным планом уже не первый день находится у вашего канцлера.

— Отлично. Вернёмся же в лагерь и ознакомимся с подробностями.

Блистательная кавалькада, в которой невзрачнее всех выглядел король Швеции, одетый в мундир простого драгуна, неспешно развернулась и шагом двинулась назад. Спешить особо было некуда и незачем.

Интермедия.

— Знаешь, Кать, а у истории есть весьма странное чувство юмора, — сказала Дарья, складывая походные аптечки для «немезидовцев». Своих лекарств осталось не так уж и много, но ситуация требовала использовать их по максимуму. — Ты будешь смеяться, но я интересовалась судьбой Марты Скавронской… после нашего вмешательства.

— Ничего смешного здесь не вижу, — пожала плечами сестрёнка. — На твоём месте я бы тоже старалась побольше вызнать о женщине, которая теоретически может увести мужа. Ну, так что наша несостоявшаяся императрица?

— Мы ведь заняли Нарву на три года раньше и без боя, — напомнила Дарья. — Марте тогда было шестнадцать или семнадцать, она уже состояла в услужении у пастора Глюка и начинала крутить с кем-то там шашни. Пастор не будь дурак, тут же начал искать первого встречного, за кого не жалко выдать такое сокровище. И первым встречным оказался русский солдат из гарнизона, который повёлся на её мордашку. Быстренько перекрестили нашу Марту в православие под именем Екатерина, повенчали с этим солдатом и с чистой совестью выгнали из пасторского дома. Сейчас она исправно стирает мужу штаны, рожает детей. И наставляет рога. Солдат её за это, ясное дело, колотит, потом прощает и всё начинается сначала… А знаешь, как зовут того парня? Пётр Михайлов.

— Да уж, ирония судьбы, — усмехнулась Катя. — Кое-что осталось неизменным.

7

— Карлус.

По-русски Келин говорил как коренной москвич. Поговаривали, будто он даже не из кукуйских, а сын служивого немца, перешедшего со всем семейством в православие ещё при Фёдоре Алексеевиче. Катя и до батуринской эпопеи интересовалась, что это за человек, ведь три сотни лет спустя данные о нём были крайне скудными. Оказалось — опытный офицер, на хорошем счету. Под Нарвой уже воевал подполковником, год спустя был повышен в чине и поставлен командовать новосозданным Тверским пехотным полком. Активно содействовал внедрению различных новшеств, как по части вооружения, так и в обучении солдат. Кто-то из «немезидовцев» два года назад приезжал к нему, натаскивать служивых в непростом искусстве рукопашного боя и тактическом взаимодействии во время сражения — то есть, в чём традиционно были сильны шведы. Привёз положительные впечатления от этого полковника, а от самого Келина позднее поступило благодарственное письмо за отменную выучку солдат. Одним словом, вояка до мозга костей, причём в хорошем смысле. Проблема была в одном: в политике и большой стратегии он смыслил очень мало. А именно эти две составляющие сейчас определяли судьбу вверенного ему города.